Область: Хотите "трехкомнатную" за 10 тысяч рублей? Поезжайте в Верхнекамье

Глава района Валерий СИЛКИН о проблемах и надеждах северной вятской сторонки - стариках в деревнях, фосфоритах, о зонах, лесах и... тритонах
Этот район привычно называют одним из самых проблемных: когда-то мощные, но ныне разваленные предприятия, поселки, отрезанные Камой или бездорожьем, много зон со всеми вытекающими последствиями, то и дело возникающие трудности с отоплением в Светлополянске, Рудничном...
Да и расстояния значительны. Скажем, от райцентра до самого отдаленного селения (еще и находящегося в соседней области, такие тут парадоксы) - больше двухсот километров.
Обо всем этом мы и говорили с главой Верхнекамского района Валерием Силкиным. Хотя он на своем посту находится чуть более двух месяцев, тем не менее ни от одного вопроса не "ушел".
- Валерий Михайлович, сразу о самых актуальных сегодняшних делах: о реформе муниципального устройства, ЖКХ, о монетизации льгот. Как глубинка их воспринимает, какие ваши первые впечатления после начала изменений?
- Я какого-то жизненного смысла не вижу в этих реформах - одна головная боль. И мне тоже как человеку не все понятно в этой перестройке.
- Но ведь все задумывалось во благо людям...
- Трудно сказать, ради чего на самом деле это затевалось. Хотя, может быть, мои сомнения применимы только к нашему району. С другой стороны, возьмите субсидии на жилье. Я считаю этот закон уж точно непродуманным. Мы пытались собирать народ, рассказывать. Собрания проходили очень бурно. Но до всех и не дойдешь. Раньше человек, кому положены льготы на оплату "коммуналки", приходил и платил свою часть от полного тарифа. Остальное как бы сразу же компенсировало государство. Сейчас льготник должен заплатить полную сумму в кассу. А спустя месяц получить от государства компенсацию. То есть человек с пенсией в две с половиной тысячи рублей должен заплатить, если он живет в коммунальном доме, от полутора до двух тысяч рублей - за жилье, свет и прочее. У него на еду останутся гроши. Пришедшую же позже компенсацию он потратит на возврат долгов или на другие нужды. А у нас есть люди, получающие пенсию и по полторы тысячи рублей. Да и чтобы получить субсидию, надо снова собирать документы. Появляются огромные очереди. К тому же, чтобы оформить субсидию, тысячам людей надо ехать за многие километры в райцентр. Для кого-то это просто нереально. Плюс к тому бабулька не знает, не представляет, куда идти. Ей можно сто раз объяснять, она все равно будет спрашивать и чуть не падать в обморок, узнавая, сколько она должна платить.
- Это о субсидиях, а если о монетизации? Говорят, люди в деревнях "осчастливлены", что деньги дали. Они не пользуются троллейбусами, электричками, лекарств почти не видят и т.д.
- В глубинке ко всему этому относятся спокойно те, кто действительно не пользуется льготами. Если он получит 220 рублей, то деньги будут подспорьем. Но если человеку надо ездить, то спокойствие его как рукой снимет. Из дальней деревни до больницы, до собеса, рынка туда-обратно добраться будет стоить немало. Да и почему спокойно в глубинке? Народ там в основном престарелый. Информация до него доходит самая минимальная, и люди мало представляют ситуацию. А вот уже в Кирсе, Светлополянске гул недовольства ощутимый.
- У вас реформы наверняка приобретут еще более болезненный оттенок из-за печально известных "вятлаговских" поселков, принадлежащих району, но находящихся в другой области. Раньше хотели людей оттуда переселять. Какие сейчас намерения?
- Я вижу впереди большие трудности в социальной жизни этих верхнекамских поселков, которые территориально относятся к Коми-Пермяцкому автономному округу. Они полностью оторваны от "большой земли". Сообщение с ними идет только через учреждение К-231 (Вятское УЛИУ) посредством их поезда, ходящего редко. Мы сегодня даже связаться с этими селениями толком не можем - очень плохая связь... Конечно, поддерживаем людей. Через торготдел учреждения снабжаем продуктами, товарами первой необходимости. Но все это убыточно. Поэтому и предприниматели туда не едут. В соответствии с реформой эти селения, преобразованные в муниципальные округа, будут предоставлены сами себе. Пусть и появится у них какой-то бюджет, но наши возможности влиять на жизнь там уменьшатся. Это ни к чему хорошему не приведет. Остались же одни старики. Недавно пытались селения передать законным владельцам по географическому делению - Коми-Пермяцкому округу. Но те доказали, что с их стороны до поселков не добраться. А на строительство дорог нужны неподъемные суммы. По переселению - для пенсионеров пытаемся находить варианты в Рудничном, Светлополянске... Но многие и не едут. Кого-то держат корова, огород. Кто-то не хочет в неуютную квартиру на старости лет перебираться, кто-то хочет, но сразу в Киров или Кирс...
- Валерий Михайлович, "Вятский край" не раз рассказывал о печальной судьбе Верхнекамского фосфоритного рудника. Но до сих пор разные люди говорят о нем как о серьезной надежде вятской экономики. Ведь у нас действительно самые большие запасы фосфоритов в Европе. Что там сейчас происходит?
- Это мощнейшее предприятие раньше производило 700 тысяч тонн фосфоритной муки в год. Были планы довести производство до трех миллионов, а поселок Рудничный превратить в 20-тысячный город! С 1991 года рудник не работает. Поселок умирает. Там люди не могут продать однокомнатные благоустроенные квартиры за четыре тысячи рублей. Трехкомнатные стоят 10 - 15 тысяч. Сейчас на руднике идет процедура банкротства, распродают оборудование, чтобы гасить долги. Найдутся богатые люди, которые заинтересуются месторождением, - будет счастье. Есть надежда, что появлению инвесторов поспособствует строительство газопровода до Рудничного. Сейчас продолжается его проектирование. Кроме дешевого топлива, это еще и возможность применять технологии для обогащения руды.
- Что можете сказать о судьбе другого предприятия - Кайского целлюлозного? Уже заявлено о проекте строительства на Вятке целлюлозно-бумажного комбината. А у непосвященных читателей возникает вопрос - а чего строить, если есть один целлюлозный, тем более вдали от центра, в экологически безопасном месте...
- Кайский завод родился в 30-х годах и занимался производством целлюлозы по очень древней технологии. Это было небольшое предприятие - около 300 работающих. До 1978 году варка целлюлозы шла в серной кислоте в открытых чанах. Вся "бяка" сливалась в Нырмыч, а оттуда уходила в Каму. В тех водах даже тритоны не жили. После закрытия цеха пытались туалетную бумагу делать. В последнее время занимались производством целлюлозы для электродов. Но спрос был небольшой. Сейчас завод тоже в стадии банкротства.
- Один из ваших леспромхозов - ОАО "Кай" - недавно получил международный сертификат, другие - в сложной ситуации. А у вас самый лесной район. Жить бы да радоваться...
- "Кай" - это исключение. Его лесосека - сосняки на суходолах, к ним легко добраться. И у него хорошие и очень выгодные связи с вятскополянским домостроительным комбинатом. В остальных ЛПХ ситуация хуже. Деловая древесина в доступных местах вырублена, а туда, где она осталась, добраться пока невозможно.
Можно сказать, что частично лесная промышленность в районе погибла. Вот Перервинский леспромхоз был чисто сплавным предприятием. Сегодня сплав запрещен. А за 130 километров вывозка леса машинами к "железке" слишком дорога. У него менялись хозяева, но толку никакого. Сейчас хозяйство полностью разорилось и не работает. Пытаемся найти богатого "дядьку", который бы его купил. Есть у нас Кирсинский ЛПХ. Но он своими московскими хозяевами загнан в угол. Ему не дают зарабатывать прибыль. Если она идет, то хозяева снижают закупочную цену, продают ему горючее по завышенной цене, не дают пилить лес. Он почти полностью парализован... "Вятлаг" работает прибыльно, но там тоже расстояния огромны - вывозка усложнена, оборудование старое. Не могут конкурировать с другими крупными производителями и обеспечивают продукцией в основном предприятия своей сферы.
- Я уж про почти исчезнувшее верхнекамское сельское хозяйство и спрашивать не буду... Понимаю, что вы только недавно на своем посту, да и часто не в силах местных властей "разрулить" годами накапливающиеся негативные тенденции. Но все же на что есть надежда в вашем краю?
- Есть, к счастью, и светлые моменты. "Кирскабель", вырулив из очень крутого пике или даже штопора, работает все лучше. Надеемся на Вятское УЛИУ - оно наш хороший налогоплательщик. Про "Кай" уже говорили.
Есть точки роста и у нас. Опираясь на них, и будем работать.