Washington ProFile: Теории биржевых крахов
В 1973 году из печати вышла книга известного экономиста Бартона Малкиэля «Прогулки по Уолл-Стриту», в которой объяснялась теория «эффективного рынка». Малкиэль отмечал, что «обезьяна с завязанными глазами, кидающая дротики в мишень, способна выбрать ценные бумаги для формирования инвестиционного портфолио столь же эффективно, как и финансовые эксперты».
Марк Смит, автор книги «История Глобального Фондового Рынка: от Древнего Рима до Силиконовой Долины», следующим образом описывает закономерности финансовых крахов: «События всегда идут по одной и той же траектории: сперва появляется нечто новое, что производит небольшую революцию на экономическом фронте, способствует росту цен на акции и приносит большую прибыль. Это приводит к росту цен на подобные акции. Потом наступает расплата: какие-то события обрушивают доверие к данным ценным бумагам, начинается их бурная продажа, за которой иногда следует биржевая паника и кризис - инвесторы нуждаются в деньгах, чтобы погасить кредиты, взятые на покупку акций, и спешно распродают свои инвестиционные портфели. Через какое-то время все начинается заново».
Известный американский экономист Дидье Сорнье в книге «Почему Рушатся Фондовые Рынки» отмечает, что невозможно предсказать момент, когда кризис начнется. Он приводит множество примеров, когда все обстоятельства указывали на неотвратимое начало биржевой паники, которая однако не начиналась, и множество других, когда биржевые кризисы начинались в самый неожиданный момент. По его мнению, попытки обнаружить какие-то четкие признаки кризиса невозможно - как невозможно удержать в руке мыльный пузырь. Однако у кризисов есть определенные закономерности: в 20 веке они длятся 50 из каждых 400 недель. Эта закономерность срабатывает не всегда - но ее влияние велико: чем ближе критический момент предположительного начала очередного биржевого краха, тем больше шансов, что он действительно начнется.
Чарльз Киндлебергер и Роберт Алибер, авторы фундаментального исследования «Мании, Паники и Крахи: История Финансовых Кризисов» анализируют примеры биржевых катастроф последних трех столетий. Это очень известные экономисты: Киндлебергер считается духовным наставником Алена Гринспена, бывшего главы Федеральной Резервной системы США и сменившего его на этом посту Бена Бернанке. Теорию Киндлербергера, объясняющую причины биржевых крахов, можно свести к нескольким основным тезисам: во-первых, на финансовых рынках периодически торжествует иррациональная логика; во-вторых, эта иррациональность также имеет свои законы; в-третьих, для того, чтобы финансовые рынки успешно пережили кризис, требуется «заимодавец последней надежды», способный ссудить деньги в трудный момент (обычно в этой роли должен выступать государственный банк); в-четвертых, кризисов невозможно избежать.
Бертран Ронер в книге «Закономерности Спекуляций» излагает основы «эконофизики»: по его мнению (и мнению еще ряда экономистов, принадлежащих к этой школе), мировая экономика живет по законам физики - участники рынка взаимодействуют друг с другом наподобие группы молекул или группы электронов. Несмотря на то, что нет недостатка информации о том, как существует фондовый рынок, и какие факторы на него влияют, до сих пор нет возможности достоверно предсказать его поведение. Тем не менее, эконофизика позволяет взглянуть на известные факты по-новому. Например, к бирже приложим третий закон Ньютона «сила действия равна силе противодействия» - то есть, чем выше поднялся курс тех или иных акций, тем ниже он упадет, и наоборот. Кроме того, Ронер доказывает, что на различные рынки не просто действуют различные законы физики, но и одни и те же законы в разных условиях действуют по-другому: в частности, они по-разному формируют формы спекулятивных пиков.
Бено Манделброт и Ричард Хадсон в книге «Неправильное Поведение Рынков» критикуют два основных закона современных финансовых рынков. Они доказывают, что представление о том, что цены на акции распределяются достаточно равномерно и пропорционально, совершенно не соответствует действительности: более того, чем «нормальней» распределение цен, тем чаще случаются биржевые крахи. Второй постулат, который подвергается критике, гласит, что цены на различные акции не зависят друг от друга и в большинстве своем определяются лишь результатами работы их эмитентов. По мнению Манделброта и Хадсона, акции подвержены «стадному» чувству - курсы одних напрямую зависят от курсов других, и, более того, завтрашние цены на акции не просто «отталкиваются» от цен прошлого: «прошлогодние» котировки влияют достаточно долгое время.
Дэвид Кохен, автор книги «Страх, Жадность и Паника: Психология Фондового Рынка», приводит доказательства того, что главными рыночными механизмами являются простые человеческие чувства, основанные не на логике, а на эмоциях, такие, как страх или стадный инстинкт. Под влиянием этих чувств финансовые игроки не способны действовать разумно, точнее, их разумность проявляется лишь в моменты биржевого «покоя» - любая непредсказуемость выбивает трейдеров из колеи и побуждает к логически необъяснимым действиям.
Об этом пишет Washington ProFile.
Марк Смит, автор книги «История Глобального Фондового Рынка: от Древнего Рима до Силиконовой Долины», следующим образом описывает закономерности финансовых крахов: «События всегда идут по одной и той же траектории: сперва появляется нечто новое, что производит небольшую революцию на экономическом фронте, способствует росту цен на акции и приносит большую прибыль. Это приводит к росту цен на подобные акции. Потом наступает расплата: какие-то события обрушивают доверие к данным ценным бумагам, начинается их бурная продажа, за которой иногда следует биржевая паника и кризис - инвесторы нуждаются в деньгах, чтобы погасить кредиты, взятые на покупку акций, и спешно распродают свои инвестиционные портфели. Через какое-то время все начинается заново».
Известный американский экономист Дидье Сорнье в книге «Почему Рушатся Фондовые Рынки» отмечает, что невозможно предсказать момент, когда кризис начнется. Он приводит множество примеров, когда все обстоятельства указывали на неотвратимое начало биржевой паники, которая однако не начиналась, и множество других, когда биржевые кризисы начинались в самый неожиданный момент. По его мнению, попытки обнаружить какие-то четкие признаки кризиса невозможно - как невозможно удержать в руке мыльный пузырь. Однако у кризисов есть определенные закономерности: в 20 веке они длятся 50 из каждых 400 недель. Эта закономерность срабатывает не всегда - но ее влияние велико: чем ближе критический момент предположительного начала очередного биржевого краха, тем больше шансов, что он действительно начнется.
Чарльз Киндлебергер и Роберт Алибер, авторы фундаментального исследования «Мании, Паники и Крахи: История Финансовых Кризисов» анализируют примеры биржевых катастроф последних трех столетий. Это очень известные экономисты: Киндлебергер считается духовным наставником Алена Гринспена, бывшего главы Федеральной Резервной системы США и сменившего его на этом посту Бена Бернанке. Теорию Киндлербергера, объясняющую причины биржевых крахов, можно свести к нескольким основным тезисам: во-первых, на финансовых рынках периодически торжествует иррациональная логика; во-вторых, эта иррациональность также имеет свои законы; в-третьих, для того, чтобы финансовые рынки успешно пережили кризис, требуется «заимодавец последней надежды», способный ссудить деньги в трудный момент (обычно в этой роли должен выступать государственный банк); в-четвертых, кризисов невозможно избежать.
Бертран Ронер в книге «Закономерности Спекуляций» излагает основы «эконофизики»: по его мнению (и мнению еще ряда экономистов, принадлежащих к этой школе), мировая экономика живет по законам физики - участники рынка взаимодействуют друг с другом наподобие группы молекул или группы электронов. Несмотря на то, что нет недостатка информации о том, как существует фондовый рынок, и какие факторы на него влияют, до сих пор нет возможности достоверно предсказать его поведение. Тем не менее, эконофизика позволяет взглянуть на известные факты по-новому. Например, к бирже приложим третий закон Ньютона «сила действия равна силе противодействия» - то есть, чем выше поднялся курс тех или иных акций, тем ниже он упадет, и наоборот. Кроме того, Ронер доказывает, что на различные рынки не просто действуют различные законы физики, но и одни и те же законы в разных условиях действуют по-другому: в частности, они по-разному формируют формы спекулятивных пиков.
Бено Манделброт и Ричард Хадсон в книге «Неправильное Поведение Рынков» критикуют два основных закона современных финансовых рынков. Они доказывают, что представление о том, что цены на акции распределяются достаточно равномерно и пропорционально, совершенно не соответствует действительности: более того, чем «нормальней» распределение цен, тем чаще случаются биржевые крахи. Второй постулат, который подвергается критике, гласит, что цены на различные акции не зависят друг от друга и в большинстве своем определяются лишь результатами работы их эмитентов. По мнению Манделброта и Хадсона, акции подвержены «стадному» чувству - курсы одних напрямую зависят от курсов других, и, более того, завтрашние цены на акции не просто «отталкиваются» от цен прошлого: «прошлогодние» котировки влияют достаточно долгое время.
Дэвид Кохен, автор книги «Страх, Жадность и Паника: Психология Фондового Рынка», приводит доказательства того, что главными рыночными механизмами являются простые человеческие чувства, основанные не на логике, а на эмоциях, такие, как страх или стадный инстинкт. Под влиянием этих чувств финансовые игроки не способны действовать разумно, точнее, их разумность проявляется лишь в моменты биржевого «покоя» - любая непредсказуемость выбивает трейдеров из колеи и побуждает к логически необъяснимым действиям.
Об этом пишет Washington ProFile.