Описана Земля без людей

Профессор журналистики из Аризонского университета Алан Вейсман (Alan Weisman) в своей новой книге "Мир без нас" подробно описывает, что будет происходить на Земле, если человечество исчезнет с ее лица. При этом причины вымирания человека как вида автор не рассматривает. Согласно Вейсману, основная часть наших городских инфраструктур начала бы рушиться почти немедленно. Без уличных уборщиков и дорожных бригад покрытие всех улиц и шоссе начало бы трескаться и вспучиваться уже через несколько месяцев. В течение следующих десятилетий разрушатся многие здания, но некоторые простые предметы быта, например, кастрюли из нержавеющей стали, могут тысячелетиями сопротивляться распаду, особенно если будут храниться в отделанных деревом могильниках, которые были когда-то нашими кухнями.
Алан Вейсман, автор пяти книг, известный журналист-международник, говорит, что если бы люди должны были исчезнуть завтра, грандиозные строения Манхэттена не надолго пережили бы их. Вейсман описывает, как каменные джунгли Нью-Йорка быстро превратятся в обычный лес, который был на острове, когда его открыл Генри Гудзон (Хадсон) в 1609 году. Свои выводы писатель основывает на беседах с инженерами и обслуживающим персоналом города. Кажущиеся на вид монументальными и несокрушимыми, городские инфраструктуры на самом деле весьма хрупки, и продолжают функционировать исключительно благодаря поддержке людей.
"Свое название Манхэттен получил от америндского словосочетания, означающего холмистую местность, - говорит Вейсман. - Постепенно поверхность острова выровняли сетью улиц, но приблизительно 40 водных потоков – рек и ручьев, которые текли здесь с давних времен, никуда не делись – они все ушли под землю". Даже в ясный солнечный день насосы выкачивают из туннелей метро около 50 млн. литров воды, чтобы подземку не затопило. Если насосы выключить, через 48 часов в Нью-Йорке начнется сильнейшее наводнение. Коллекторы будут засорены фрагментами развалившихся домов и неисчислимыми полиэтиленовыми пакетами, которые перекроют все искусственные стоки. Затем системы метрополитена рухнут, а вслед за ними - множество зданий, подмытых водными потоками. Трещины разойдутся по всему острову, и ландшафт Манхэттена постепенно вернется к тому же виду, который был здесь 300 лет тому назад.
Вейсман приводит пример Беловежской пущи - первобытного леса, сохранившегося на границе между Польшей и Белоруссией. Этот лес избежал градостроительства при Великом герцоге Литовском Сигизмунде I, впоследствии короле Польши, будучи причислен к охотничьим угодьям. Угодья сохранили в нетронутом виде и последующие поколения польских и русских правителей. После Второй мировой войны Беловежская пуща была объявлена заповедно-охотничьим хозяйством, а позже, в 1991 году - национальным парком. Войдя в этот парк, человек попадает как бы в доисторическое прошлое: 400-600-летние дубы-великаны, изобилие волков и лосей, стада зубров. Но таких нетронутых лесов с богатой флорой и фауной на Земле мало.
Африка - единственный континент, который, несмотря на большую заселенность, местами сохраняет богатое растительное и животное разнообразие. Вейсман уверен, что, не будь на других континентах людей, и там бы водились в изобилии животные огромных размеров, от медведей до мамонтов и больше. Северная Америка без людей превратилась бы в рай для оленей, леса распространились бы на большие территории. Природа Земли начала бы жить заново, преодолевая новые витки эволюции.
Единственное, что трудно предусмотреть, по мнению Вейсмана, так это влияние на будущее "Земли без людей" огромного количества органических и неорганических отходов, загрязнителей, включая пестициды и промышленные химикалии. Некоторые из человеческих изобретений, например пластмассы, не разрушаются на протяжении очень долгого времени, и их дальнейшая роль в эволюции жизни непредсказуема. Вместе с тем, все высшие человеческие достижения: живописные полотна и книги, музыка, наука, архитектура и скульптура, – окажутся лишними на планете, на которой не останется людей.