Трагедия, о которой молчали 30 лет

... Детский садик курортного города Светлогорск наполнился веселыми. звонкими голосами. Подошло время обеда, малыши вернулись с прогулки. И вдруг - гигантская тень закрыла небо, раздался чудовищный удар, взметнулось пламя. В проем рухнувшей стены, объятые огнем, выскочили две работницы детсада. Жаром обдало идущих по улице десятиклассниц местной школы... Это случилось в 12.30 16 мая 1972 года.
Очевидцы трагедии расскажут: с утра было ясно и тепло, но затем над морем плотной пеленой лег туман. Оттуда, со стороны моря, из тумана донесся гул турбин. Потом над обрывистым берегом появился самолет, зацепил высоченную сосну, срубил верхушку, обломил половину крыла и со снижением, теряя части обшивки, пролетел еще метров двести и рухнул на здание детского садика. В двадцати метрах от места падения в домике жила одинокая старушка. Домик этот и сегодня цел...
К месту трагедии срочно прибыли областное партийное начальство, командование Балтийского флота, осмотрели, сфотографировали, останки погибших увезли. За ночь матросы из близлежащей части убрали обломки самолета, разобрали развалины, очистили территорию и даже разбили клумбу на месте бывшего детсада. На информацию о трагедии наложили жесточайшее вето. Естественно, по Светлогорску тут же начали гулять слухи и домыслы. Небольшой курортный городок был потрясен трагедией, которая унесла двадцать три детские жизни. Под развалинами погибли и повар детского садика Тамара Янковская, а еще две работницы - Антонина Романенко и Валентина Шабаева-Метелица скончались от ожогов в военном госпитале.
Военных летчиков, членов экипажа разбившегося самолета - капитанов Вилория Гутника и Александра Костина, старшего лейтенанта Андрея Лютова, прапорщиков Николая Гаврилюка, Леонида Сергиенко, старшего инспектора-летчика подполковника Льва Денисова, старшего инженера подполковника Анатолия Светлова похоронили на городском кладбище в Калининграде. Тело правого летчика старшего лейтенанта Виктора Баранова жена увезла на родину.
Из Москвы срочно вылетела комиссия по расследованию причин катастрофы, которую возглавил заместитель министра обороны по вооружению генерал-полковник - инженер Алексеев. Его сопровождало немало высоких военных чинов. Найденные "черные ящики" отправили на дешифровку, предполагая, что катастрофа произошла из-за отказа какого-то прибора. В авиаполку комиссия пропустила через "сито" подробнейшего опроса всех авиаторов. Когда через несколько дней были получены данные "черного ящика", стало ясно: техника ни при чем. Отработав все версии, комиссия пришла наконец к единому выводу. Но вывод этот до широкой общественности доведен не был, и жители Светлогорска долгие годы винили в случившемся летчиков.
До сих пор в годовщину трагедии на кладбище Светлогорска приезжают почтить память погибших представители авиации Балтийского флота, встречаются с родственниками жертв трагедии, которым известна теперь истинная причина катастрофы. Ежегодно девятого мая, в день рождения командира АН-24 капитана Вилория Гутника, на городском кладбище Калининграда собираются и однополчане погибшего экипажа. А на месте трагедии возведена часовня.
Но в местной печати нет-нет да и появляются статьи, где авторы ставят под сомнение профессионализм экипажа. Дескать, он не справился со своей задачей из-за неблагоприятных условий полета: высокий набегающий берег, внезапный туман, неведение о погоде на маршруте. Сработал якобы и "хмельной" фактор : запоздалая реакция членов экипажа (возможное влияние алкоголя). Один из авторов даже растиражировал нелепые слухи о желании экипажа поближе разглядеть загоравших на пляже девушек-нудисток (и это в 1972 году, да при температуре плюс 6 градусов!). Писали о том, что взлетел экипаж якобы самовольно....
Что же на самом деле произошло 16 мая 1972 года? Версий и свидетельств очевидцев пришлось выслушать немало. Но основываться буду лишь на официальных документах. Что касается профессионализма экипажа, то акт расследования катастрофы самолета АН-24 под сомнение его не ставит: налет у капитана Гутника составил к тому времени около пяти тысяч часов. Да и сослуживцы отзываются о нем как о высококлассном пилоте.
Подполковник запаса Вячеслав Курьянович:
- После окончания летного училища Вилор Ильич Гутник прошел переподготовку в Рязанском учебном центре. Потом стажировался в гражданской авиации. Летал вторым пилотом в якутском авиаотряде. Приобрел там опыт полетов на дальние и сверхдальние расстояния. В 1965 году стал командиром воздушного корабля в нашей части. Я летал у него полтора года штурманом. В нашем полку Гутник считался одним из лучших летчиков...
Подполковник запаса Владимир Писаренко:
- Вилор Ильич был летчиком высочайшего класса. Грамотный,. дисциплинированный, очень скрупулезный во всем. Да и весь экипаж был у него сильнейший. Тот же штурман капитан Костин. Он старше командира по возрасту был. Очень грамотный штурман. К нам пришел с Новой Земли, где летал в сложнейших условиях.
Что касается "пивного фактора", то в материалах расследования катастрофы есть заключение патологоанатома, начисто отрицающее такое предположение.
Я внимательно изучил (огромное спасибо за помощь бывшему командующему ВВС БФ генерал-лейтенанту авиации Василию Проскурину) все документы, снимки, рисунки, свидетельства очевидцев, записи радиообмена и т. д. Оказывается, еще 13 марта 1972 года командующий ВВС Балтийского флота генерал-полковник авиации С. Гуляев утвердил план полетов. Согласно ему полет 16 мая должен был проходить по маршруту Храброво- Зеленоградск - мыс Таран - Коса ( посадка) - Чкаловск ( посадка) - Храброво (посадка).
Из рапорта диспетчера прапорщика Микулевича: "По прибытии капитана Гутника на КДП я взял у него справку о том, что экипаж по состоянию здоровья задание выполнять может. И подписал полетный лист с посадкой на Косе".
Ан-24 взлетел из Храброво в 12 часов 15 минут. Общее руководство полетом выполнял оперативный дежурный КП авиации подполковник Ваулев, он же дал и разрешение на выполнение задания. Набрав высоту, самолет вышел на точку в районе Зеленоградска, "привязался" к ней и пошел к мысу Таран. Затем сделал над морем разворот, чтобы выйти на заданный пеленг. Над морем уже лежал плотный туман.
Столкновение самолета с препятствием произошло на 14 минуте 48 секунде полета. При этом черные ящики зафиксировали: высотомер показывал высоту 150 метров над уровнем моря. Фактически же от подножия обрывистого берега до верхушки сосны не более 85 метров. В деле есть схема разрушения самолета. "Командиру не хватило каких-то долей секунды, - с горечью говорит Василий Владимирович Проскурнин. - Выйдя из тумана, он все понял и потянул рули на себя. Увы, Ан-24 - это не истребитель". На схеме до сантиметров зафиксировано падение самолета после столкновения с сосной на морском берегу. И чуть ли не мистикой кажется после горизонтально падения штопор именно на детский садик...
Почему же врал высотомер? Оказывается, накануне этого полета в ВВС ВМФ было принято, как теперь понятно, непродуманное решение заменить высотомеры с ИЛ-14 на АН-24. Никто не проверил, как они поведут себя на новом самолете. Первыми жертвами этого непродуманного решения стали светлогорские дети и экипаж Гутника. Проведенные впоследствии эксперименты показали, что высотомер, переставленный с Ил-14 на Ан-24, давал погрешность до 60-70 метров.
Обнародованная же версия катастрофы: неудовлетворительная организация подготовки и управления данным полетом. По факту трагедии в Светлогорске уголовное дело не возбуждалось Итогом расследования стал приказ Министра обороны с двумя нулями, в соответствии с которым с должностей было снято около 40 военных чинов.
В 1972 году не принято было широко освещать подробности аварий и катастроф, тем более случившихся в военном ведомстве. И обстоятельства трагедии, произошедшей в небольшом курортном городке на берегу Балтийского моря, были укрыты завесой молчания. Пусть с большим опозданием, но наконец-то снято публичное обвинение с экипажа, который сам стал жертвой ошибочных кабинетных решений.
Валерий Громак, Калининград