Турки поскандалят с Россией из-за Сирии, но от нашего газопровода не откажутся
Что стоит за угрозами Анкары выйти из совместных с Москвой проектов в энергетике? Президент Турции Реджеп Эрдоган неожиданно заявил, что может пересмотреть объемы закупок российского газа. И найти замену России в проекте строительства первой в Турции атомной электростанции (АЭС). С чего такие угрозы? Официальный повод - залет на минуту в воздушное пространство Турции российского боевого самолета, который возвращался на базу в сирийской Латакии. Москва принесла Турции извинения (подробнее об этом "КП" писала вчера), однако выпады Эрдогана не стихли. А ведь еще недавно он демонстрировал любовь и дружбу Москве. Что же на самом деле стоит за таким демаршем? Насколько серьезна для нас потеря экономических контрактов с Турцией? На эти вопросы "Комсомолке" ответил доцент кафедры истории стран Ближнего и Среднего Востока Института стран Африки и Азии МГУ Павел Шлыков.
- Я думаю, что во многом это эмоциональные высказывания, сделанные в период обострения внутриполитической борьбы, и адресат этих громких заявлений - не столько Россия, сколько народ Турции. Первого ноября в стране пройдут парламентские выборы. И они очень критичны для Эрдогана. Обратите внимание, что за громкими заявлениями Эрдогана часто следует более взвешенный комментарий от премьера Турции Оглу.
- Если Турция в самом деле остановит энергетические проекты с Москвой, это критично для нас?
- Терять заказы, конечно же, плохо. Но для Турции эти крупные проекты гораздо выгоднее и по цифрам, и по тому, что она в итоге получит, чем для России. Особенно это касается строительства АЭС "Аккую", где риски российской стороны выше - в плане и инвестиций, и окупаемости проекта. Если говорить об амбициях Турции, ее желании занять важные позиции в мировой энергетике, то и газовый "Турецкий поток" очень важен для нее. И вряд ли они откажутся от проекта, следуя конъюнктурным настроениям. На днях мы были на встрече с турецким послом - эксперты, журналисты как раз спросили его о заявлениях Эрдогана. Посол не стал комментировать, ему по рангу не положено. Но за высказанной дипломатической шелухой виделась объективная реальность: турки заинтересованы в энергетическом проекте, хотя будут отстаивать, отжимать свои интересы по максимуму. Турки очень тяжелые переговорщики. Сейчас обсуждение по "Турецкому потоку" застопорилось отчасти потому, что нет сформированного правительства, неясно, с кем потребуется вести переговоры после 1 ноября. Здесь можно немножко поспекулировать. И турки этим моментом пользуются.
- Некоторые комментаторы утверждают, что Анкара негласно потворствует экстремистам в Сирии: говорят и о базах боевиков в Турции, и что через эту страну ИГИЛ (запрещена в РФ. - Ред.) контрабандно торгует нефтью, получает оружие. И, если российская операция в Сирии будет успешной, то штыки боевиков могут повернуться против самого Эрдогана: они начнут раскачивать уже Турцию. Может, это заставляет нервничать Эрдогана?
- Турция уже испытывает давление ближневосточных проблем. Это и беженцы, на которых турки, по их же данным, потратили 6 миллиардов долларов. Это и обострение курдского вопроса, что так или иначе можно считать производным кризиса на Ближнем Востоке. Если курды в Сирии получат автономию, этого же потребуют и курды в Турции. Это и возросшее количество терактов, и то, что Турция как Мекка для туристов стала из-за этого менее привлекательной, просел поток курортников.
Максим БРУСНЕВ
- Я думаю, что во многом это эмоциональные высказывания, сделанные в период обострения внутриполитической борьбы, и адресат этих громких заявлений - не столько Россия, сколько народ Турции. Первого ноября в стране пройдут парламентские выборы. И они очень критичны для Эрдогана. Обратите внимание, что за громкими заявлениями Эрдогана часто следует более взвешенный комментарий от премьера Турции Оглу.
- Если Турция в самом деле остановит энергетические проекты с Москвой, это критично для нас?
- Терять заказы, конечно же, плохо. Но для Турции эти крупные проекты гораздо выгоднее и по цифрам, и по тому, что она в итоге получит, чем для России. Особенно это касается строительства АЭС "Аккую", где риски российской стороны выше - в плане и инвестиций, и окупаемости проекта. Если говорить об амбициях Турции, ее желании занять важные позиции в мировой энергетике, то и газовый "Турецкий поток" очень важен для нее. И вряд ли они откажутся от проекта, следуя конъюнктурным настроениям. На днях мы были на встрече с турецким послом - эксперты, журналисты как раз спросили его о заявлениях Эрдогана. Посол не стал комментировать, ему по рангу не положено. Но за высказанной дипломатической шелухой виделась объективная реальность: турки заинтересованы в энергетическом проекте, хотя будут отстаивать, отжимать свои интересы по максимуму. Турки очень тяжелые переговорщики. Сейчас обсуждение по "Турецкому потоку" застопорилось отчасти потому, что нет сформированного правительства, неясно, с кем потребуется вести переговоры после 1 ноября. Здесь можно немножко поспекулировать. И турки этим моментом пользуются.
- Некоторые комментаторы утверждают, что Анкара негласно потворствует экстремистам в Сирии: говорят и о базах боевиков в Турции, и что через эту страну ИГИЛ (запрещена в РФ. - Ред.) контрабандно торгует нефтью, получает оружие. И, если российская операция в Сирии будет успешной, то штыки боевиков могут повернуться против самого Эрдогана: они начнут раскачивать уже Турцию. Может, это заставляет нервничать Эрдогана?
- Турция уже испытывает давление ближневосточных проблем. Это и беженцы, на которых турки, по их же данным, потратили 6 миллиардов долларов. Это и обострение курдского вопроса, что так или иначе можно считать производным кризиса на Ближнем Востоке. Если курды в Сирии получат автономию, этого же потребуют и курды в Турции. Это и возросшее количество терактов, и то, что Турция как Мекка для туристов стала из-за этого менее привлекательной, просел поток курортников.
Максим БРУСНЕВ