Главный раввин Москвы: Верующие не должны иметь больше прав, чем неверующие
Все граждане должны быть равны вне зависимости от их национальности и вероисповедания, уверен Пинхас Гольдшмидт
Д. НАДИНА: Здравствуйте! У нас в гостях главный раввин Москвы Пинхас Гольдшмидт, президент Совета раввинов Европы. Кроме того, Пинхас Соломонович возглавляет раввинский суд в России и раввинский суд в странах СНГ и Балтии. Добрый вечер!
П. ГОЛЬДШМИДТ: Здравствуйте!
Д. НАДИНА: Виталий Милонов предложил создать в России должность омбудсмена по делам религий. По словам Виталия Милонова, православные, мусульмане и иудаисты остаются одной из самых беззащитных групп перед нападками провокаторов и злоумышленников различного толка. Нравится ли Вам эта инициатива, поддерживаете ли Вы её?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Я думаю, что верующий человек не должен иметь больше прав, чем неверующий. Все граждане должны быть равны, неважно, какой они национальности и вероисповедания. Я думаю, что государство не должно разделять людей на верующих и неверующих. Это основа российской Конституции и светского государства. Недостаток нашей политической системы в том, что после распада Советского Союза не было создано Министерство по делам религии. В советское время был Совет по делам религии. Все остальные бывшие республики СССР создали Министерства по делам религии, а в Российской Федерации это отсутствует. Я думаю, что вместо того, чтобы назначать омбудсмена, нужно создать структуру при правительстве, которая будет этим заниматься. Есть, конечно, Администрация президента, люди, отвечающие за связь с разными религиями, но это должно быть более структурным.
Д. НАДИНА: Объявляю голосование. Вы поддерживаете Виталия Милонова и считаете, что нам необходим омбудсмен по делам религий или нет? Прошу голосовать. Пинхас Соломонович, если вернуться к проблеме защиты прав верующих, можно ли сказать, что в последние 20 лет в России на фоне отсутствия этого Министерства по делам религий были ущемлены права иудаистов?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Конечно, нет. Можно, наоборот, сказать, что за последние 25 лет в этой стране произошло большое возрождение религиозных обществ и движений. Хотя большая часть нашего населения уехала в Израиль на репатриацию, можно сегодня увидеть десятки синагог и сотни общин, которые спокойно ведут религиозную жизнь, и им никто не мешает.
Д. НАДИНА: А есть ещё какие-то проблемы или всё идеально?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Конечно, проблемы есть. Приведу пример. По еврейской вере нельзя сдавать письменные экзамены во время Шаббата (это в субботу) или каких-либо религиозных праздников. В официальном справочнике школы Швейцарии, например, написано: «Евреи и адвентисты седьмого дня имеют право попросить, чтобы у их детей приняли экзамен в другой день вместо субботы». А когда здесь проходил ЕГЭ, в Министерстве образования не готовы были дать другой день для сдачи экзамена верующим евреям или адвентистам. Я так понимаю, что представители российских евреев дошли до первого лица нашей страны, чтобы решить этот вопрос. Я считаю, что он должен решаться.
Д. НАДИНА: В ручном режиме главой государства.
П. ГОЛЬДШМИДТ: Если появится такой омбудсмен, который будет отвечать за защиту религиозных прав, то как раз этим вопросом он и должен будет заниматься в том числе.
Д. НАДИНА: То есть Вы уже увидели плюсы в этой должности, немножко поменяли свою позицию.
П. ГОЛЬДШМИДТ: Я считаю, что человек, отвечающий за гражданские права человека, тоже может заниматься этим вопросом.
Д. НАДИНА: Примем звонок. Добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Мне кажется, что господин Милонов просто в очередной раз хочет попиариться. Например, у нас в Малаховке построили синагогу, всё тихо, спокойно, отличные взаимоотношения между людьми разных национальностей. Я считаю, что это абсолютно надуманная проблема.
Д. НАДИНА: Спасибо. Ещё звонок. Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Объясните мне, пожалуйста, чем отличаются права верующих от прав неверующих? В моём понимании права должны быть прописаны в каких-то законах. Как мы будем определять с юридической точки зрения, к какой группе относится человек?
Д. НАДИНА: Мы тоже так считаем. Это господин Милонов считает по-другому. Тем не менее у нас есть закон по защите чувств верующих. Пинхас Соломонович, как Вы этот закон оцениваете, он нам действительно нужен?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Полной информацией я не владею, но, как я понимаю, этот вопрос поднялся после ужасной истории с Charlie Hebdo. Тогда, с одной стороны, было оскорбление чувств верующих, а с другой — вопрос свободы слова. Возникает вопрос — где граница между этими понятиями? Меня пригласили на конференцию в Париж, которая будет проходить в следующем месяце. Эту встречу организовывает саудитская арабская организация, которая находится в Вене, Австрии. Они создали встречу именно для обсуждения этого вопроса: где начинается свободная пресса и где заканчиваются права верующих?
Д. НАДИНА: А по-Вашему, где эта граница?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Мы поддерживаем позицию Папы Римского о том, что оскорблять чувства верующих мусульман через карикатуры — это ошибка. Но при этом если бы несколько сотен тысяч или миллион мусульман вышли на улицы Парижа и устроили демонстрацию и протесты против этого — это одно дело. Но что произошло? Радикалы, экстремисты взяли закон в свои руки, убили несколько десятков человек. Это, конечно, совершенно другой результат.
Д. НАДИНА: По итогам голосования 20% слушателей поддерживают господина Милонова, 80% — нет.
Если вернуться к проблемам религиозного сообщества, последние 2 недели мы наблюдали за историей в Чечне, где 17-летняя девушка выходила замуж за главу РОВД, мужчину 46 лет. Были вопросы о том, не вторая ли она у него жена и не насильно ли её выдают за него замуж. Сразу после этого развернулась дискуссия о многожёнстве, сегодня в Общественной Палате заявили о том, что можно об этом подискутировать в обществе. Как Вы считаете, уместна ли дискуссия о многожёнстве и возможно ли возвращаться к этому вопросу в светской России?
П. ГОЛЬДШМИДТ: С еврейской религиозной точки зрения, по библейскому праву многожёнство разрешено. Наши предки, Авраам, Исаак и Иаков, имели больше, чем одну жену, но при этом, когда евреи начали переезжать с Ближнего Востока и Азии в Европу, был принят указ великого раввина Гершома, который жил в городе Майнц, Германия. Этот указ запрещал многожёнство. С этого момента многожёнство у европейских евреев было вне закона. Но при этом, многие сефардские евреи, которые жили на Ближнем Востоке и в Северной Африке, практиковали многожёнство. Но когда 67 лет назад было создано государство Израиль, все общины взяли и решили запретить многожёнство. Я считаю, что в современном светском государстве нет для него места.
Д. НАДИНА: А есть какие-то традиции у евреев, которые сложно удержать в рамках светского общества?
П. ГОЛЬДШМИДТ: В Европе, которая становится более светской с каждым днём, были попытки запретить еврейские религиозные церемонии, такие как, например, обрезание. И при этом законопроект был направлен не против евреев, а именно против мусульман. Евреи жили в Европе последние 1000 лет, их никто не критиковал и не трогал. Из-за того, что приехали несколько десятков миллионов мусульман с Ближнего Востока в Европу, эта тема стала более актуальной и политически интересной для радикальной правой партии.
Д. НАДИНА: Но тем не менее эти дискуссии так и не перешли в законную плоскость.
П. ГОЛЬДШМИДТ: Могу сказать, что в Германии, как и в Скандинавии, были предприняты серьёзные попытки для того, чтобы это запретить. И мы как участники конференции европейских раввинов использовали все наши политические силы, чтобы остановить это.
Д. НАДИНА: А в России есть проблемы с этим? Насколько сложно договориться и сделать обрезание ребёнку, если он родился в еврейской семье в Москве?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Сегодня, конечно, с этим нет проблем. В советское время, когда исповедание иудаизма было запрещено, как и исповедание других религий, в европейской части Советского Союза, например, в Ленинграде, Москве человека, который сделал обрезание своим детям, могли посадить. Но при этом, если еврей жил в какой-то мусульманской республике типа Азербайджана или Татарстана, он мог пригласить сто гостей на это торжество. А сегодня отношение к религии в России более либерально, чем в Европе.
Д. НАДИНА: А если говорить о странах СНГ, в частности об Украине, в каком положении там сейчас евреи? Ущемляются ли их права?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Что касается религиозных обычаев на Украине, думаю, что ситуация там похожа на ситуацию в России. Но там есть другие проблемы. Сегодня или вчера передали СМИ, что там приняли новый закон о запрете критики националистических организаций, которые участвовали в убийстве евреев немцами. Этот момент, конечно, тревожный для любого еврея.
Д. НАДИНА: Тем не менее, когда этот законопроект был принят, Европа промолчала, и не было каких-то громких заявлений на этот счёт. Вы не считаете, что нужно лоббировать его отмену?
П. ГОЛЬДШМИДТ: По моим данным, была высказана достаточно жёсткая критика в отношении этого законопроекта от музея Холокоста в США, других западных организаций.
Д. НАДИНА: Если говорить о еврейских организациях, в каждой стране есть свой Совет, несколько высокопоставленных людей, представителей власти, бизнеса, которые лоббируют интересы евреев в стране. А на Украине такой Совет существует? Сейчас на Украине есть какая-то сила у еврейского сообщества?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Там есть несколько разных еврейских организаций. Там вообще много разных организаций, и светских, и религиозных.
Д. НАДИНА: А у кого из них есть сила? Не очень понятно, как это работает. Ведь законы всё равно принимают странные.
П. ГОЛЬДШМИДТ: У нас говорят, что «два еврея — три мнения», поэтому думаю, что нельзя однозначно говорить о том, что одна организация главная. По нашим данным, на Украине четыре главных раввина.
Д. НАДИНА: А они как-то лоббируют интересы евреев? Чем эти главные раввины занимаются?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Ну, в первую очередь раввин должен заниматься религиозными вопросами, а не политическими.
Д. НАДИНА: Ещё один вопрос, связанный с одним из еврейских комитетов. Еврейский комитет США и ряд других объединений и политических структур, различных диаспор обратились к Бараку Обаме с призывом предоставить Украине летальную оборонительную военную технику. Это как раз к разговору о том, что религиозные организации часто выступают как участники политических процессов. Что Вы можете сказать по поводу этого обращения? Правильный ли это шаг?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Во-первых, американский еврейский комитет — это не религиозная организация. Это очень светская организация. Во-вторых, мы можем это вообще назвать народной дипломатией. И то, что произошло в США в отношении этого заявления, меня не удивляет. Я думаю, что эта позиция — результат плотной работы, которую ведёт украинская еврейская организация. Хочу напомнить слушателям о том, что во время Великой Отечественной войны, когда Советский Союз был заинтересован в том, чтобы США выступила в войне против нацистской Германии, был создан еврейский антифашистский комитет. Там собрались самые лучшие еврейские писатели. То, что их потом убили — это другая история. Но они занимались лоббистской деятельностью, их послали в США, чтобы они убедили еврейское население оказать давление на своё правительство в отношении участия в войне против нацистов. Это народная дипломатия. Я не вижу того, что в последнее время были достаточно плотно организованы какие-то встречи. Я вообще отмечаю отсутствие активности в этом отношении. Я думаю, что это заявление — результат отсутствия этой активности.
Д. НАДИНА: Тогда ведь ещё были настроения такие, несмотря на то, что прошла Великая Отечественная война, несмотря на ужасы холокоста, антисемитизм всё равно присутствовал в обществе. А если говорить о нашем обществе сегодня, в свете последних событий на Украине, в свете ухудшения взаимоотношений со странами Запада, можно ли говорить о том, что антисемитизм сейчас на подъёме в России?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Нельзя говорить о том, что нет антисемитизма. Это, к сожалению, такой вирус, который всегда и везде. Вопрос в том, что сделает общество и государство против этого. Президент страны всегда занимает чёткую позицию против антисемитизма. Когда был Международный день Холокоста 7 января, президент высказался о том, что это имеет огромное значение для России. И хотя, возможно, есть чиновники, которые заинтересованы развивать антисемитизм, позиция президента однозначна.
Д. НАДИНА: Если говорить о Ваших отношениях с еврейскими организациями на Украине, за последний год они видоизменились? Что-то произошло?
П. ГОЛЬДШМИДТ: У нас хорошие отношения с раввином Украины. Главная его задача на сегодня — помощь беженцам из Донецка, из Мариуполя, из Луганска. Есть тысячи еврейских беженцев, переехавших с Западной Украины, есть те, кто приехал в Ростов, сотни приехавших в Москву. Их надо кормить, найти работу. Израиль начал программу репатриации тысяч беженцев.
Д. НАДИНА: Можно ли в таком случае сделать вывод, что Украину евреи сейчас массово покидают?
П. ГОЛЬДШМИДТ: По последним данным, репатриация в Израиль выросла по отношению в прошлому году на 47%.
Д. НАДИНА: Ничего себе. Насколько я знаю, евреи Крыма планируют обратиться к мировому сообществу с просьбой отменить санкции. Вам что-нибудь уже известно об этом?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Возвращаясь к теме влияния и народной дипломатии, могу сказать, что, если евреи Крыма просто напишут письмо и отправят его по электронной почте в Америку, думаю, что результат будет нулевой. Но если будут какие-то официальные делегации, это уже другое дело. Народная дипломатия — это искусство.
Д. НАДИНА: Вы сами не принимаете участие во всех этих народных дипломатических вызовах?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Мы тоже получили письмо крымских евреев. Они нам очень близки.
Д. НАДИНА: А дальше? Будут какие-то действия?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Да. КЕРООР, организация, в которой мы участвуем, тоже имеет официальную позицию по этому поводу в их поддержку.
Д. НАДИНА: В поддержку — да. А действия?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Естественно, есть позиция российских евреев. Ну и что дальше? Как это будет влиять на международное общество?
Д. НАДИНА: Вы так хитро улыбаетесь, ведь у Вас наверняка есть какие-то рычаги влияния? Опять же, на стене Музея толерантности указаны учредители музея, те, кто его поддерживают. Там несколько десятков фамилий, и все люди не последние, одни из самых успешных, влиятельных. Можно же как-то через них повлиять?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Есть люди, которые думают, что у евреев больше влияния, чем есть на самом деле. Если есть еврей, который чуть-чуть богаче остальных, это не значит, что он имеет достаточно влияния, чтобы поменять позицию европейских стран и США. Я не говорю о том, что не надо заниматься, но когда есть политический конфликт, тогда влияние народной дипломатии на позиции отдельных граждан ограничено.
Д. НАДИНА: Проведём голосование. Считаете ли вы, что у евреев чуть больше рычагов для влияния, чем у нас, простых смертных, или нет? Прошу голосовать.
А пока примем звонок. Здравствуйте. Как Вы считаете, у еврейских организаций есть шансы повлиять на то, что происходит на юго-востоке Украины?
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. У еврейских организаций они только и есть. Посмотрите, кто руководит процессами на Украине. Это Вальцман, Коломойский, известные во всём мире евреи. Я 25 лет прожил на Западной Украине, в своё время ездил от еврейской организации в Израиль, увидел, как они лелеют память о Холокосте, свою государственность.
Д. НАДИНА: Что Вы можете ответить тем людям, которые думают, что еврейские кланы участвуют в спонсировании войны? Что Вы можете им ответить?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Естественно, есть несколько евреев, которые влияют на ситуацию на Украине. У нас есть домработница, которая в начале конфликта у меня спрашивала: «Скажите, Вам не стыдно за Коломойского?» Она православная. Я ответил, что когда ей будет стыдно за несколько тысяч православных политических лидеров на Украине, тогда мне, возможно, будет стыдно за Коломойского.
Д. НАДИНА: Хороший ответ. 95% слушателей считают, что у евреев есть чуть больше рычагов для влияния в этом конфликте и вообще в мире, 5% считают, что нет. В студии был главный раввин Москвы Пинхас Гольдшмидт, президент Совета раввинов Европы. Большое спасибо, что пришли.
П. ГОЛЬДШМИДТ: Спасибо.
Д. НАДИНА: Здравствуйте! У нас в гостях главный раввин Москвы Пинхас Гольдшмидт, президент Совета раввинов Европы. Кроме того, Пинхас Соломонович возглавляет раввинский суд в России и раввинский суд в странах СНГ и Балтии. Добрый вечер!
П. ГОЛЬДШМИДТ: Здравствуйте!
Д. НАДИНА: Виталий Милонов предложил создать в России должность омбудсмена по делам религий. По словам Виталия Милонова, православные, мусульмане и иудаисты остаются одной из самых беззащитных групп перед нападками провокаторов и злоумышленников различного толка. Нравится ли Вам эта инициатива, поддерживаете ли Вы её?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Я думаю, что верующий человек не должен иметь больше прав, чем неверующий. Все граждане должны быть равны, неважно, какой они национальности и вероисповедания. Я думаю, что государство не должно разделять людей на верующих и неверующих. Это основа российской Конституции и светского государства. Недостаток нашей политической системы в том, что после распада Советского Союза не было создано Министерство по делам религии. В советское время был Совет по делам религии. Все остальные бывшие республики СССР создали Министерства по делам религии, а в Российской Федерации это отсутствует. Я думаю, что вместо того, чтобы назначать омбудсмена, нужно создать структуру при правительстве, которая будет этим заниматься. Есть, конечно, Администрация президента, люди, отвечающие за связь с разными религиями, но это должно быть более структурным.
Д. НАДИНА: Объявляю голосование. Вы поддерживаете Виталия Милонова и считаете, что нам необходим омбудсмен по делам религий или нет? Прошу голосовать. Пинхас Соломонович, если вернуться к проблеме защиты прав верующих, можно ли сказать, что в последние 20 лет в России на фоне отсутствия этого Министерства по делам религий были ущемлены права иудаистов?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Конечно, нет. Можно, наоборот, сказать, что за последние 25 лет в этой стране произошло большое возрождение религиозных обществ и движений. Хотя большая часть нашего населения уехала в Израиль на репатриацию, можно сегодня увидеть десятки синагог и сотни общин, которые спокойно ведут религиозную жизнь, и им никто не мешает.
Д. НАДИНА: А есть ещё какие-то проблемы или всё идеально?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Конечно, проблемы есть. Приведу пример. По еврейской вере нельзя сдавать письменные экзамены во время Шаббата (это в субботу) или каких-либо религиозных праздников. В официальном справочнике школы Швейцарии, например, написано: «Евреи и адвентисты седьмого дня имеют право попросить, чтобы у их детей приняли экзамен в другой день вместо субботы». А когда здесь проходил ЕГЭ, в Министерстве образования не готовы были дать другой день для сдачи экзамена верующим евреям или адвентистам. Я так понимаю, что представители российских евреев дошли до первого лица нашей страны, чтобы решить этот вопрос. Я считаю, что он должен решаться.
Д. НАДИНА: В ручном режиме главой государства.
П. ГОЛЬДШМИДТ: Если появится такой омбудсмен, который будет отвечать за защиту религиозных прав, то как раз этим вопросом он и должен будет заниматься в том числе.
Д. НАДИНА: То есть Вы уже увидели плюсы в этой должности, немножко поменяли свою позицию.
П. ГОЛЬДШМИДТ: Я считаю, что человек, отвечающий за гражданские права человека, тоже может заниматься этим вопросом.
Д. НАДИНА: Примем звонок. Добрый вечер!
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Мне кажется, что господин Милонов просто в очередной раз хочет попиариться. Например, у нас в Малаховке построили синагогу, всё тихо, спокойно, отличные взаимоотношения между людьми разных национальностей. Я считаю, что это абсолютно надуманная проблема.
Д. НАДИНА: Спасибо. Ещё звонок. Здравствуйте!
СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте! Объясните мне, пожалуйста, чем отличаются права верующих от прав неверующих? В моём понимании права должны быть прописаны в каких-то законах. Как мы будем определять с юридической точки зрения, к какой группе относится человек?
Д. НАДИНА: Мы тоже так считаем. Это господин Милонов считает по-другому. Тем не менее у нас есть закон по защите чувств верующих. Пинхас Соломонович, как Вы этот закон оцениваете, он нам действительно нужен?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Полной информацией я не владею, но, как я понимаю, этот вопрос поднялся после ужасной истории с Charlie Hebdo. Тогда, с одной стороны, было оскорбление чувств верующих, а с другой — вопрос свободы слова. Возникает вопрос — где граница между этими понятиями? Меня пригласили на конференцию в Париж, которая будет проходить в следующем месяце. Эту встречу организовывает саудитская арабская организация, которая находится в Вене, Австрии. Они создали встречу именно для обсуждения этого вопроса: где начинается свободная пресса и где заканчиваются права верующих?
Д. НАДИНА: А по-Вашему, где эта граница?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Мы поддерживаем позицию Папы Римского о том, что оскорблять чувства верующих мусульман через карикатуры — это ошибка. Но при этом если бы несколько сотен тысяч или миллион мусульман вышли на улицы Парижа и устроили демонстрацию и протесты против этого — это одно дело. Но что произошло? Радикалы, экстремисты взяли закон в свои руки, убили несколько десятков человек. Это, конечно, совершенно другой результат.
Д. НАДИНА: По итогам голосования 20% слушателей поддерживают господина Милонова, 80% — нет.
Если вернуться к проблемам религиозного сообщества, последние 2 недели мы наблюдали за историей в Чечне, где 17-летняя девушка выходила замуж за главу РОВД, мужчину 46 лет. Были вопросы о том, не вторая ли она у него жена и не насильно ли её выдают за него замуж. Сразу после этого развернулась дискуссия о многожёнстве, сегодня в Общественной Палате заявили о том, что можно об этом подискутировать в обществе. Как Вы считаете, уместна ли дискуссия о многожёнстве и возможно ли возвращаться к этому вопросу в светской России?
П. ГОЛЬДШМИДТ: С еврейской религиозной точки зрения, по библейскому праву многожёнство разрешено. Наши предки, Авраам, Исаак и Иаков, имели больше, чем одну жену, но при этом, когда евреи начали переезжать с Ближнего Востока и Азии в Европу, был принят указ великого раввина Гершома, который жил в городе Майнц, Германия. Этот указ запрещал многожёнство. С этого момента многожёнство у европейских евреев было вне закона. Но при этом, многие сефардские евреи, которые жили на Ближнем Востоке и в Северной Африке, практиковали многожёнство. Но когда 67 лет назад было создано государство Израиль, все общины взяли и решили запретить многожёнство. Я считаю, что в современном светском государстве нет для него места.
Д. НАДИНА: А есть какие-то традиции у евреев, которые сложно удержать в рамках светского общества?
П. ГОЛЬДШМИДТ: В Европе, которая становится более светской с каждым днём, были попытки запретить еврейские религиозные церемонии, такие как, например, обрезание. И при этом законопроект был направлен не против евреев, а именно против мусульман. Евреи жили в Европе последние 1000 лет, их никто не критиковал и не трогал. Из-за того, что приехали несколько десятков миллионов мусульман с Ближнего Востока в Европу, эта тема стала более актуальной и политически интересной для радикальной правой партии.
Д. НАДИНА: Но тем не менее эти дискуссии так и не перешли в законную плоскость.
П. ГОЛЬДШМИДТ: Могу сказать, что в Германии, как и в Скандинавии, были предприняты серьёзные попытки для того, чтобы это запретить. И мы как участники конференции европейских раввинов использовали все наши политические силы, чтобы остановить это.
Д. НАДИНА: А в России есть проблемы с этим? Насколько сложно договориться и сделать обрезание ребёнку, если он родился в еврейской семье в Москве?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Сегодня, конечно, с этим нет проблем. В советское время, когда исповедание иудаизма было запрещено, как и исповедание других религий, в европейской части Советского Союза, например, в Ленинграде, Москве человека, который сделал обрезание своим детям, могли посадить. Но при этом, если еврей жил в какой-то мусульманской республике типа Азербайджана или Татарстана, он мог пригласить сто гостей на это торжество. А сегодня отношение к религии в России более либерально, чем в Европе.
Д. НАДИНА: А если говорить о странах СНГ, в частности об Украине, в каком положении там сейчас евреи? Ущемляются ли их права?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Что касается религиозных обычаев на Украине, думаю, что ситуация там похожа на ситуацию в России. Но там есть другие проблемы. Сегодня или вчера передали СМИ, что там приняли новый закон о запрете критики националистических организаций, которые участвовали в убийстве евреев немцами. Этот момент, конечно, тревожный для любого еврея.
Д. НАДИНА: Тем не менее, когда этот законопроект был принят, Европа промолчала, и не было каких-то громких заявлений на этот счёт. Вы не считаете, что нужно лоббировать его отмену?
П. ГОЛЬДШМИДТ: По моим данным, была высказана достаточно жёсткая критика в отношении этого законопроекта от музея Холокоста в США, других западных организаций.
Д. НАДИНА: Если говорить о еврейских организациях, в каждой стране есть свой Совет, несколько высокопоставленных людей, представителей власти, бизнеса, которые лоббируют интересы евреев в стране. А на Украине такой Совет существует? Сейчас на Украине есть какая-то сила у еврейского сообщества?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Там есть несколько разных еврейских организаций. Там вообще много разных организаций, и светских, и религиозных.
Д. НАДИНА: А у кого из них есть сила? Не очень понятно, как это работает. Ведь законы всё равно принимают странные.
П. ГОЛЬДШМИДТ: У нас говорят, что «два еврея — три мнения», поэтому думаю, что нельзя однозначно говорить о том, что одна организация главная. По нашим данным, на Украине четыре главных раввина.
Д. НАДИНА: А они как-то лоббируют интересы евреев? Чем эти главные раввины занимаются?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Ну, в первую очередь раввин должен заниматься религиозными вопросами, а не политическими.
Д. НАДИНА: Ещё один вопрос, связанный с одним из еврейских комитетов. Еврейский комитет США и ряд других объединений и политических структур, различных диаспор обратились к Бараку Обаме с призывом предоставить Украине летальную оборонительную военную технику. Это как раз к разговору о том, что религиозные организации часто выступают как участники политических процессов. Что Вы можете сказать по поводу этого обращения? Правильный ли это шаг?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Во-первых, американский еврейский комитет — это не религиозная организация. Это очень светская организация. Во-вторых, мы можем это вообще назвать народной дипломатией. И то, что произошло в США в отношении этого заявления, меня не удивляет. Я думаю, что эта позиция — результат плотной работы, которую ведёт украинская еврейская организация. Хочу напомнить слушателям о том, что во время Великой Отечественной войны, когда Советский Союз был заинтересован в том, чтобы США выступила в войне против нацистской Германии, был создан еврейский антифашистский комитет. Там собрались самые лучшие еврейские писатели. То, что их потом убили — это другая история. Но они занимались лоббистской деятельностью, их послали в США, чтобы они убедили еврейское население оказать давление на своё правительство в отношении участия в войне против нацистов. Это народная дипломатия. Я не вижу того, что в последнее время были достаточно плотно организованы какие-то встречи. Я вообще отмечаю отсутствие активности в этом отношении. Я думаю, что это заявление — результат отсутствия этой активности.
Д. НАДИНА: Тогда ведь ещё были настроения такие, несмотря на то, что прошла Великая Отечественная война, несмотря на ужасы холокоста, антисемитизм всё равно присутствовал в обществе. А если говорить о нашем обществе сегодня, в свете последних событий на Украине, в свете ухудшения взаимоотношений со странами Запада, можно ли говорить о том, что антисемитизм сейчас на подъёме в России?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Нельзя говорить о том, что нет антисемитизма. Это, к сожалению, такой вирус, который всегда и везде. Вопрос в том, что сделает общество и государство против этого. Президент страны всегда занимает чёткую позицию против антисемитизма. Когда был Международный день Холокоста 7 января, президент высказался о том, что это имеет огромное значение для России. И хотя, возможно, есть чиновники, которые заинтересованы развивать антисемитизм, позиция президента однозначна.
Д. НАДИНА: Если говорить о Ваших отношениях с еврейскими организациями на Украине, за последний год они видоизменились? Что-то произошло?
П. ГОЛЬДШМИДТ: У нас хорошие отношения с раввином Украины. Главная его задача на сегодня — помощь беженцам из Донецка, из Мариуполя, из Луганска. Есть тысячи еврейских беженцев, переехавших с Западной Украины, есть те, кто приехал в Ростов, сотни приехавших в Москву. Их надо кормить, найти работу. Израиль начал программу репатриации тысяч беженцев.
Д. НАДИНА: Можно ли в таком случае сделать вывод, что Украину евреи сейчас массово покидают?
П. ГОЛЬДШМИДТ: По последним данным, репатриация в Израиль выросла по отношению в прошлому году на 47%.
Д. НАДИНА: Ничего себе. Насколько я знаю, евреи Крыма планируют обратиться к мировому сообществу с просьбой отменить санкции. Вам что-нибудь уже известно об этом?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Возвращаясь к теме влияния и народной дипломатии, могу сказать, что, если евреи Крыма просто напишут письмо и отправят его по электронной почте в Америку, думаю, что результат будет нулевой. Но если будут какие-то официальные делегации, это уже другое дело. Народная дипломатия — это искусство.
Д. НАДИНА: Вы сами не принимаете участие во всех этих народных дипломатических вызовах?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Мы тоже получили письмо крымских евреев. Они нам очень близки.
Д. НАДИНА: А дальше? Будут какие-то действия?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Да. КЕРООР, организация, в которой мы участвуем, тоже имеет официальную позицию по этому поводу в их поддержку.
Д. НАДИНА: В поддержку — да. А действия?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Естественно, есть позиция российских евреев. Ну и что дальше? Как это будет влиять на международное общество?
Д. НАДИНА: Вы так хитро улыбаетесь, ведь у Вас наверняка есть какие-то рычаги влияния? Опять же, на стене Музея толерантности указаны учредители музея, те, кто его поддерживают. Там несколько десятков фамилий, и все люди не последние, одни из самых успешных, влиятельных. Можно же как-то через них повлиять?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Есть люди, которые думают, что у евреев больше влияния, чем есть на самом деле. Если есть еврей, который чуть-чуть богаче остальных, это не значит, что он имеет достаточно влияния, чтобы поменять позицию европейских стран и США. Я не говорю о том, что не надо заниматься, но когда есть политический конфликт, тогда влияние народной дипломатии на позиции отдельных граждан ограничено.
Д. НАДИНА: Проведём голосование. Считаете ли вы, что у евреев чуть больше рычагов для влияния, чем у нас, простых смертных, или нет? Прошу голосовать.
А пока примем звонок. Здравствуйте. Как Вы считаете, у еврейских организаций есть шансы повлиять на то, что происходит на юго-востоке Украины?
СЛУШАТЕЛЬ: Добрый день. У еврейских организаций они только и есть. Посмотрите, кто руководит процессами на Украине. Это Вальцман, Коломойский, известные во всём мире евреи. Я 25 лет прожил на Западной Украине, в своё время ездил от еврейской организации в Израиль, увидел, как они лелеют память о Холокосте, свою государственность.
Д. НАДИНА: Что Вы можете ответить тем людям, которые думают, что еврейские кланы участвуют в спонсировании войны? Что Вы можете им ответить?
П. ГОЛЬДШМИДТ: Естественно, есть несколько евреев, которые влияют на ситуацию на Украине. У нас есть домработница, которая в начале конфликта у меня спрашивала: «Скажите, Вам не стыдно за Коломойского?» Она православная. Я ответил, что когда ей будет стыдно за несколько тысяч православных политических лидеров на Украине, тогда мне, возможно, будет стыдно за Коломойского.
Д. НАДИНА: Хороший ответ. 95% слушателей считают, что у евреев есть чуть больше рычагов для влияния в этом конфликте и вообще в мире, 5% считают, что нет. В студии был главный раввин Москвы Пинхас Гольдшмидт, президент Совета раввинов Европы. Большое спасибо, что пришли.
П. ГОЛЬДШМИДТ: Спасибо.