Когда появится стимул для расчистки
Для развития в России связи четвертого поколения нужно совместно с силовиками использовать уже занятые ими частоты.
Я не буду оценивать результаты проведенного эксперимента (конкурс Роскомнадзора на частоты для LTE в июле 2012 г., когда предоставлялись нерасчищенными. — "Ведомости"), а также говорить — правильным он был или неправильным. Я буду говорить о фактах.
Так вот, факты. Распределение нерасчищенных частот произошло летом прошлого года. Какой результат у нас есть через год — оценивать, наверное, публике. И второе, нигде в мире, ни в одной стране не распределялись нерасчищенные частоты. В принципе, расчищать частоты, которыми владеет некое государственное ведомство, — как раз вопрос регулятора. Регулятор расчищает, а потом уже, используя различные механизмы исходя из национального законодательства, передает их оператору.
Для того чтобы оператор использовал частоты нужно: а) чтобы у оператора была возможность эти частоты использовать; б) у него должен быть стимул эти частоты использовать. Наличие и того и другого в этом случае — это уже вопрос конкретный, и я не буду его оценивать.
Здесь упоминали одного из операторов "большой тройки", который получил частоты E-GSM в Москве. С моей точки зрения, они намного более сложные для расчистки, но был достаточный стимул для того, чтобы оператор расчистил и использовал их в столице. А в случае с частотами 2,6 ГГц и 800 МГц картина несколько иная.
Но, помимо распределения частот, есть еще несколько видов использования частотного диапазона, в том числе для широкополосного доступа к мобильному интернету. Мировой опыт применим и у нас, несмотря на всю специфику России. Законы физики одинаковы во всех странах — где-то военные частоты занимают больше, где-то меньше, — но, в принципе, нехватка частот ввиду физической ограниченности есть везде. Поэтому до сих пор известно (по крайней мере, мне известно) четыре способа наиболее эффективного использования уже распределенных частот. Разумеется, с учетом развитости рынка телекоммуникации, национального законодательства и других особенностей развиваются они различным образом.
Первое — это технологическая нейтральность, то есть использование в том или ином виде уже выданных частот для того, чтобы могла применяться другая технология.
Скажем, если вы строите сеть на 2,1 ГГц, а у вас уже есть сеть, допустим, 900 МГц, то понятно, что вам нужно строить практически новую сеть. А если у вас уже есть сеть 1800 МГц и вы используете ее для GSM, а вам нужно ее использовать для LTE-1800 — тут экономика будет совсем иной, потому что вы практически используете ту же самую сеть, но только делаете ее апгрейд.
Технологическая нейтральность может быть ограничена технологиями, как сегодня говорил господин [Денис] Свердлов [замминистра связи], может быть не ограничена — это зависит от степени развитости рынка и свободы.
Чем менее свободный рынок, тем больше ограничений. Они называются по-
разному: государственными, социальными, политическими нуждами. В совсем неразвитых странах есть воздействия аффилированных лиц или участников рынка (но это к нам не относится, конечно).
Второй способ - это взаимное использование (обоюдное либо коллективное) частот либо части частот, которые имеются у каждого из операторов, но их не хватает по отдельности для того, чтобы запустить ту или иную эффективную технологию. Это так называемый frequency sharing. Скажем, операторы соединяют по 5 МГц в каком-то диапазоне и используют его для того, чтобы совместно запустить какую-то новую технологию — допустим 4G, как в нашем случае. Но для этого требуется адаптация законодательства, когда возникает возможность у компании, у которой есть лицензия, передать часть другой компании, у которой нет лицензии, либо объединить две лицензии.
Третий способ — это MVNO, то есть уже производная от первых двух, так называемый излишний трафик продается виртуальному оператору, и тот не то что не имеет частот, но и вообще не строит сеть.
Но это тоже зависит от регулятора. Там, где регулятор обязывает передавать излишки трафика виртуальному оператору, виртуальный оператор есть. В нашем случае это не так, поэтому MVNO-модель существует только в случае между аффилированными лицами. И, наконец, четвертый способ — это купля-продажа частот либо их части тому, у кого есть средства, или тому, кто более эффективно может их использовать. Это тоже не работает в нашей стране, поскольку нет соответствующего законодательства.
В итоге из всех четырех известных мне способов вторичного использования уже распределенных частот в нашей стране по тем или иным причинам не работает ни один. Но хорошая новость заключается в том, что, насколько я знаю, регулятор имеет планы по развитию всех этих направлений.
И когда у нас появится возможность наиболее эффективного использования уже существующих частот, я думаю, появится и больший стимул для расчистки выданных, но, скажем так, "грязных" частот.
Я не буду оценивать результаты проведенного эксперимента (конкурс Роскомнадзора на частоты для LTE в июле 2012 г., когда предоставлялись нерасчищенными. — "Ведомости"), а также говорить — правильным он был или неправильным. Я буду говорить о фактах.
Так вот, факты. Распределение нерасчищенных частот произошло летом прошлого года. Какой результат у нас есть через год — оценивать, наверное, публике. И второе, нигде в мире, ни в одной стране не распределялись нерасчищенные частоты. В принципе, расчищать частоты, которыми владеет некое государственное ведомство, — как раз вопрос регулятора. Регулятор расчищает, а потом уже, используя различные механизмы исходя из национального законодательства, передает их оператору.
Для того чтобы оператор использовал частоты нужно: а) чтобы у оператора была возможность эти частоты использовать; б) у него должен быть стимул эти частоты использовать. Наличие и того и другого в этом случае — это уже вопрос конкретный, и я не буду его оценивать.
Здесь упоминали одного из операторов "большой тройки", который получил частоты E-GSM в Москве. С моей точки зрения, они намного более сложные для расчистки, но был достаточный стимул для того, чтобы оператор расчистил и использовал их в столице. А в случае с частотами 2,6 ГГц и 800 МГц картина несколько иная.
Но, помимо распределения частот, есть еще несколько видов использования частотного диапазона, в том числе для широкополосного доступа к мобильному интернету. Мировой опыт применим и у нас, несмотря на всю специфику России. Законы физики одинаковы во всех странах — где-то военные частоты занимают больше, где-то меньше, — но, в принципе, нехватка частот ввиду физической ограниченности есть везде. Поэтому до сих пор известно (по крайней мере, мне известно) четыре способа наиболее эффективного использования уже распределенных частот. Разумеется, с учетом развитости рынка телекоммуникации, национального законодательства и других особенностей развиваются они различным образом.
Первое — это технологическая нейтральность, то есть использование в том или ином виде уже выданных частот для того, чтобы могла применяться другая технология.
Скажем, если вы строите сеть на 2,1 ГГц, а у вас уже есть сеть, допустим, 900 МГц, то понятно, что вам нужно строить практически новую сеть. А если у вас уже есть сеть 1800 МГц и вы используете ее для GSM, а вам нужно ее использовать для LTE-1800 — тут экономика будет совсем иной, потому что вы практически используете ту же самую сеть, но только делаете ее апгрейд.
Технологическая нейтральность может быть ограничена технологиями, как сегодня говорил господин [Денис] Свердлов [замминистра связи], может быть не ограничена — это зависит от степени развитости рынка и свободы.
Чем менее свободный рынок, тем больше ограничений. Они называются по-
разному: государственными, социальными, политическими нуждами. В совсем неразвитых странах есть воздействия аффилированных лиц или участников рынка (но это к нам не относится, конечно).
Второй способ - это взаимное использование (обоюдное либо коллективное) частот либо части частот, которые имеются у каждого из операторов, но их не хватает по отдельности для того, чтобы запустить ту или иную эффективную технологию. Это так называемый frequency sharing. Скажем, операторы соединяют по 5 МГц в каком-то диапазоне и используют его для того, чтобы совместно запустить какую-то новую технологию — допустим 4G, как в нашем случае. Но для этого требуется адаптация законодательства, когда возникает возможность у компании, у которой есть лицензия, передать часть другой компании, у которой нет лицензии, либо объединить две лицензии.
Третий способ — это MVNO, то есть уже производная от первых двух, так называемый излишний трафик продается виртуальному оператору, и тот не то что не имеет частот, но и вообще не строит сеть.
Но это тоже зависит от регулятора. Там, где регулятор обязывает передавать излишки трафика виртуальному оператору, виртуальный оператор есть. В нашем случае это не так, поэтому MVNO-модель существует только в случае между аффилированными лицами. И, наконец, четвертый способ — это купля-продажа частот либо их части тому, у кого есть средства, или тому, кто более эффективно может их использовать. Это тоже не работает в нашей стране, поскольку нет соответствующего законодательства.
В итоге из всех четырех известных мне способов вторичного использования уже распределенных частот в нашей стране по тем или иным причинам не работает ни один. Но хорошая новость заключается в том, что, насколько я знаю, регулятор имеет планы по развитию всех этих направлений.
И когда у нас появится возможность наиболее эффективного использования уже существующих частот, я думаю, появится и больший стимул для расчистки выданных, но, скажем так, "грязных" частот.
Ещё новости по теме:
18:20