"Страхование может стать пилотным проектом, который повлияет на восприятие России"

Впервые в истории рынка страховщикам удалось договориться по ряду принципиальных вопросов о развитии отрасли. Общий язык представителям компаний помогли найти иностранные консультанты из Oliver Wyman. О том, как это удалось сделать, рассказал в интервью "Ъ" партнер компании Oliver Wyman Financial Services, руководитель практики страхования в России и странах Центральной и Восточной Европы ГЕТЦ КУРАС.

— Как вы оцениваете бизнес российских страховщиков?

— Отрасль рискового страхования — это порядка $25 млрд сборов, без учета сборов по ОМС. По масштабу это лишь четверть таких страховых групп, как Allianz, AXA, Zurich, Generali. И это совсем не соответствует уровню важности России в мировой экономике. Одновременно это означает, что перед отраслью открыты совершенно фантастические возможности.

Но есть и серьезные проблемы. Сейчас значительная часть страховщиков, согласно международным стандартам отчетности, убыточна. И у акционеров страховых компаний нет тех привлекательных возможностей для продажи своих компаний, которые были до 2008 года. Отрасль стоит перед выбором — следовать по пути внушительного роста страховых премий и незначительного роста прибыли, что не является устойчивой бизнес-моделью и инвест-кейсом в долгосрочной перспективе. Либо создать рынок, соответствующий уровню экономики страны. Второй путь приведет рынок к быстрому и прибыльному росту. Страхование может стать пилотным проектом, который серьезно повлияет на восприятие России международным сообществом, поскольку выбор этого пути продемонстрирует готовность правительства к реформам всего финансового сектора.

— Сколько времени ушло на изучение ситуации и подготовку документа?

— На работу над стратегией у нас ушло около трех месяцев. И мне кажется важным объяснить, как именно мы пришли к этому документу. По сути, это выражение общего мнения всего рынка. И моя роль и роль компании, которую я представляю, заключалась в том, чтобы помочь участникам рассуждений выйти на некое общее мнение касательно развития рынка, а также предоставить международный опыт и примеры. Для сбора мнений от населения было привлечено информагентство "РИА Новости", которое провело опрос 7 тыс. граждан. И ответы, которые мы от них получили, оказались очень обоснованными. Кроме того, с помощью рейтингового агентства "Эксперт РА" было проведено более 100 интервью с представителями бизнеса: страховщиками, банками, отраслевыми ассоциациями. И в течение всего проекта мы вели консультации с представителями Минфина и ФСФР.

— По итогам опроса граждан, что скажете о мнении российских потребителей страховых услуг?

— Респонденты очень точно указали на те сегменты, которые требуют совершенствования, например в части клиентского сервиса, который оказывают страховщики. По результатам опроса вышло, что люди готовы платить больше за качественный сервис. Это удивило многих страховщиков, поскольку шло в разрез с их представлениями о цене полиса как единственном факторе, влияющем на выбор потребителя.

Кроме того, стало очевидно, что граждане выступают за удобство приобретения простых страховых продуктов онлайн, без подписания каких-либо бумажных форм. Удивительно, но большое количество респондентов согласилось с введением отдельных важных видов обязательного страхования. В случае более сложных продуктов, таких, как страхование жизни, клиентам необходим личный контакт и индивидуальные консультации. Другими словами, российский потребитель настолько же рационально подходит к вопросу страхования, как и потребители в развитых странах.



— К каким моментам СТРАТЕГИИ Вы почувствовали наиболее пристальное внимание?

— Я думаю, что это, например, перевод простых розничных страховых продуктов на цифровую платформу. Когда весь процесс покупки, подписания документов полностью проходит по электронным каналам или по телефону. Это снижает расходы страховщиков, делает процесс покупки более удобным для клиентов и в конечном счете приведет к снижению стоимости продуктов, то есть к снижению расходов клиента.

Кроме того, сейчас наиболее активно обсуждается страхование жизни. В этом сегменте нужны определенные налоговые льготы для того, чтобы он начал работать. И государство до настоящего времени не особенно было готово предоставить налоговые льготы отрасли, которая исторически была замечена в использовании "серых" налоговых схем. Однако в тексте стратегии прописаны, и это было пожелание самого страхового рынка, довольно жесткие меры для того, чтобы эти продукты были недоступны для "серых" схем.

Стратегия — это не некий список пустых желаний страховщиков и просьб предоставить им дополнительные источники дохода, она отражает готовность компаний нести ответственность за свои действия и вести бизнес соответствующим образом. И очень показательна в этом отношении ситуация с обязательными видами страхования. Если раньше страховщики хотели видеть обязательное страхование везде, то сейчас определены социально-экономические принципы введения новых обязательных видов страхования: сначала государство определяет свою роль в отношении защиты от тех или иных рисков, и в зависимости от роли государства определяется место страховщиков. В идеальной ситуации все основные рекомендации стратегии надо выполнить. Но даже от реализации некоторых ключевых позиций может быть крайне серьезный эффект.

— Как была встречена ваша работа? Критика была?

— Если бы ее не критиковали, это как раз меня разочаровало бы больше всего. Потому что это означало бы, что ее просто не заметили. Документ подобного рода всегда должен встречать определенную критику. Разумеется, здесь надо отличать конструктивную критику от полемики со стороны тех, кто изначально принял решение не принимать участия в работе. И мы совершенно открыты для продолжения конструктивных обсуждений. Мы, разумеется, скорректируем определенные аспекты, на статус или отсутствие которых нас просили обратить внимание чиновники и эксперты.

— А какие аспекты оказались не охвачены стратегией?

— В документе мало говорится о сельхозстраховании, нет четких рекомендаций, касающихся обязательного страхования ответственности владельцев опасных объектов, не было комментариев про структуру регулирования в части использования различных принципов страхового и банковского регулирования. Надо понимать, что подготовленный документ отражает общее мнение страхового сообщества, которое было достигнуто по большинству наиболее существенных вопросов, но не по всем из них. Общее мнение не может быть заменено лишь мнением консультанта. Если бы консультант писал стратегию не по заказу отрасли, она была бы другой. Документ был бы более однородным и структурированным. Но, вероятнее всего, он стал бы практически бесполезным. Потому что участники рынка, на которых этот документ мог бы оказать влияние, могли не согласиться с ним.

— А со страховой стратегией Минфина вам удалось ознакомиться?

— Да.

— Много общего со своим документом нашли?

— Тут стоит сразу отметить, что цели и стиль документа, написанного госучреждением, существенно отличаются от документа, написанного отраслью. Как правило, в первом случае описываются общие социально-экономические цели и задачи госполитики. Но предлагается мало конкретных действий. Если сравнивать эти две стратегии, я бы не сказал, что есть фундаментальная разница между ними на концептуальном уровне.

Тем не менее в варианте Минфина были аспекты, с которыми страховщики никогда не согласятся. Например, положение о госагентстве по страхованию рисков за счет госбюджета. Опасность кроется в том, что любой житель России, глядя на это, скажет: "Если государство не доверяет страховщикам свои риски, почему это должен делать я?" Также в варианте Минфина содержится ряд утверждений, касающихся приоритетности выполнения социальных функций над получением компаниями прибыли от своей деятельности. Такие утверждения вряд ли найдут понимание у профессиональных экономистов. Выполнение социальных функций и получение прибыли — это две задачи, которые не противоречат друг другу.

Но в целом разница в этих двух стратегиях заключается в степени детализации, а также практической применимости рекомендаций. Но я не думаю, что это означает, что Минфин не хочет учитывать детали в своей будущей работе. Они также могут вносить в свой документ правки. Кроме того, надо понимать, что формулирование стратегии с очень смелыми конкретными идеями подразумевает и некий риск для представителей госструктур. Сейчас основной упор имеет смысл делать на тех аспектах, в которых наши взгляды схожи, и таких аспектов вполне достаточно, чтобы на их основе можно было достичь серьезного прогресса.

— Риск в плане ответственности за реализацию?

— В том числе.

— Цели предыдущей стратегии, по-вашему, были достигнуты?

— Здесь мы можем точно сказать, что нет. Иначе бы эти цели не попали в новую стратегию. Но многое было сделано: практически исчез схемный бизнес, существенно повышены требования к уставному капиталу страховщиков. В целом видение отрасли, которое было заложено в том документе, на мой взгляд, было верным. Но надо понимать, что достижение целей, поставленных перед рынком, зависит не только от страховщиков, но также и от действий регулятора, от макроэкономической среды. И поэтому часть стратегии ВСС посвящена необходимости укрепления ресурсной базы и роли Минфина, надзора, а также консолидации и профессионализации страховых союзов и ассоциаций.

— Вы оцениваете стратегии Минфина гораздо выше и благожелательнее, чем участники рынка.

— Я думаю, что критика в отношении документов госструктур характерна не только для России. Эти документы не так детальны, как хотелось бы отрасли. Страховщикам необходимо вести определенное планирование, и поэтому им хочется видеть нечто большее, чем стратегическое видение, то есть определенные обязательства и конкретные рекомендации со стороны государства. Компании не готовы делать серьезные инвестиции, например, в систему продаж, разработку продуктов по страхованию жизни без понимания того, будут ли эти продукты поддерживаться государством. И тут очевидна необходимость ведения постоянного эффективного диалога власти и отрасли страхования.

— Вашу работу можно будет считать законченной?

— Сейчас мы находимся на этапе активных обсуждений. Мы их завершим тогда, когда наш заказчик будет готов это сделать. Сам факт того, что нашим заказчиком в некотором смысле является вся отрасль, серьезная привилегия для нас. И у нас нет права просто сказать: "На этом все, наша работа закончена".

— Тогда вам надо переезжать в Москву на пару лет.

— Я действительно провожу много времени в Москве, и мне здесь нравится. Я работаю с российскими страховщиками с 2007 года. Последние годы московский офис Oliver Wyman работал со страховщиками из первой десятки и большинством банков, входящих в топ-10. Так что одна из вещей, которую мне необходимо явно начать делать,— это учить русский язык. >Коммерсантъ