ERR.Novosti: Nord Stream не представляет общеевропейского интереса
По словам научного сотрудника института внешней политики Андреса Мяэ (Andres Mдe), в случае с проектом Nord Stream нужно учитывать, что хотя его и пытаются представить как необходимый всей Европе, выгоду от него получат только отдельные государства.
В настоящее время проводится исследование окупаемости прокладки новых нитей газопроводов в водах Эстонии. Если ранее правительство занимало негативную позицию в отношении Nord Stream, то сейчас оно стало более мягким.
По словам Мяэ, должна ли Эстония сейчас действовать по-иному и дать разрешение на прокладку новых трубопроводов, зависит, прежде всего, от того, что будет предложено в ответ.
Он подчеркнул, что ряд государств, импортирующих газ, получат еще один канал поставок, но это не увеличит надежность снабжения Центральной и Восточной Европы (в том числе и Эстонии).
Дополнительные трубопроводы окажут воздействие на надежность снабжения стран Балтии только в случае, если от одной из них будет проложено ответвление в подземное газохранилище в Инкукалнс в Латвии,» сказал Мяэ.
Однако до сих пор все подобные инициативы отклонялись.
«В случае кризисов каждое государство – член Европейского союза постарается обеспечить свою надежность снабжения и не будет озабочен солидарностью, тому свидетельством ряд прежних энергетических кризисов», сказал ученый.
«Лучшим способом надежности снабжения является разнообразие каналов поставок, но по этой части некоторые государства Центральной и Восточной Европы (в том числе Эстония и Латвия) необоснованно затянули.»
Россия усиливает свое влияние
По словам Мяэ, у расширения Nord Stream есть и более широкий экономический фон, но это не поможет правительству Эстонии при принятии решения, так как у Эстонии нет интереса и влияния на строительство Южного коридора (Транс-каспийский трубопровод, «Набукко» и другие) или на решение энергетических проблем Украины.
«Одной лишь политической риторики здесь маловато, необходимы решения и инвестиции, но тут дела в Европе продвигаются очень медленно,» сказал он.
Мяэ утверждает, что Россия по экономически-политическим причинам заинтересована в увеличении экспорта природного газа в Европу на своих условиях.
Если оба проекта крупных трубопроводов (расширение Nord Stream и строительство South Stream) будут реализованы, удельный вес «Газпрома» на европейском газовом рынке вырастет еще больше. Его уже увеличило решение Германии закрыть атомные электростанции.
«Более того, от соглашения с «Газпромом» будут зависеть все т.н. нетрадиционные проекты производства газа в Центральной и Восточной Европе», сказал Мяэ.
Экономическая целесообразность этих проектов зависит от цены на природный газ, а с новыми газопроводами перед «Газпромом» открывается возможность ценой свести конкуренцию на нет.
Мяэ указал также, что вдобавок ко всему, рухнет надежда Европы уравновесить долгосрочные и зависящие от цены на нефть договоры о поставках при помощи увеличения доли срочных сделок, так как «Газпром» сможет при помощи новых трубопроводов манипулировать ценами в своих интересах.
«В этом плане строительство нового энергоблока тепловой электростанции, работающего на сланце, является верным шагом, так как сохраняет для Эстонии возможность хоть какого-то самостоятельного снабжения электроэнергией», утверждает ученый.
На решение Эстонии повлияла внутренняя политика
Андрес Мяэ напомнил, что когда в 2007 году Эстония сказала Nord Stream «нет», на первое место в ходе дебатов встал внутриполитический аспект.
«Произошедшие в апреле 2007 года волнения оказали влияние на общественность в отношении России, что, в свою очередь, учли политики при принятии решения о выдаче разрешения на исследования,» сказал он.
«Было бы трудно объяснить общественности, почему дали разрешение на исследования, но отказ от него увеличил симпатии к тогдашнему правительству и премьер-министру.»
Общественность Эстонии была настроена против газопровода и в связи с заявлениями акционеров Nord Stream, например, об угрозе терроризма в Балтийском море и возможном участии российского военного флота при строительстве трубопровода.
По словам Мяэ, не пошли на пользу при принятии решения и патронирующее поведение представителей консорциума газопровода, направленных в Эстонию убеждать здешних политиков.
Мяэ добавил, что выводы о рисках для окружающей среды сейчас можно делать только на основании очень небольшого промежутка времени, так как газопровод Nord Strem запущен всего лишь около года назад.
«На газопроводах в Северном море были небольшие утечки. Нельзя исключить, что они могут произойти и на газопроводах Балтийского моря.»
В то же время ученый отметил, что ряд допущенных несколько лет назад утверждений не выдержали проверку временем.
«Точка зрения, что «Эстония утратит всяческую поддержку европейских партнеров к проектам, удаляющим нас от энергетической системы России (Вахур Маде, «Сторонники Nord Stream выстраиваются в ряд», «Постимеэс», 13.09.2007.) оказалась неверной, так как в 2009 году вступила в силу программа Европейской комиссии о присоединении государств Балтийского моря к энергетическим рынкам остального Европейского союза.»
На основании этого плана первым финансовую помощь от Брюсселя получил второй морской кабель Estlink 2 между Финляндией и Эстонией. Своей очереди ожидают морской кабель Литва-Швеция, литовско-польские соединения электроэнергии и природного газа, а также единый региональный терминал сжиженного газа LNG для стран Балтийского моря – членов ЕС.
Также, по словам Мяэ, совершенно не оправдалось утверждение, что в России нет достаточных запасов природного газа для заполнения Nord Stream (Роберт Л.Ларссон «Угрожает ли нашей безопасности газопровод на дне Балтийского моря?», Postimees, 14.04.2000, Каарел Таранд «Погладим Берлин по головке», Eeesti Paevaleht, 02.08. 2007).
«Нагрузка на Nord Stream до сих пор была недостаточной была меньше проектной скорее потому, что в Европе сократилось потребление природного газа из-за экономического спада», сказал ученый.
«Сокращение экспортных поставок природного газа в первые месяцы 2012 года было обусловлено не тем, что у «Газпрома» не было достаточных инвестиций в новые залежи, а тем, что у «Газпрома» не хватало запасов газа в подземных хранилищах, чтобы сглаживать колебания при большом потреблении,» добавил Мяэ.
«Задним числом ничего не изменить. Но в итоге можно утверждать, что Эстония отказом утратила возможность сказать свое слово при строительстве трубопровода, предъявлять свои требования и т.п. Несмотря на противостояние Эстонии, Nord Stream находится в Балтийском море и связанные с ним риски также.»
Перевод: Хейно Сарап
В настоящее время проводится исследование окупаемости прокладки новых нитей газопроводов в водах Эстонии. Если ранее правительство занимало негативную позицию в отношении Nord Stream, то сейчас оно стало более мягким.
По словам Мяэ, должна ли Эстония сейчас действовать по-иному и дать разрешение на прокладку новых трубопроводов, зависит, прежде всего, от того, что будет предложено в ответ.
Он подчеркнул, что ряд государств, импортирующих газ, получат еще один канал поставок, но это не увеличит надежность снабжения Центральной и Восточной Европы (в том числе и Эстонии).
Дополнительные трубопроводы окажут воздействие на надежность снабжения стран Балтии только в случае, если от одной из них будет проложено ответвление в подземное газохранилище в Инкукалнс в Латвии,» сказал Мяэ.
Однако до сих пор все подобные инициативы отклонялись.
«В случае кризисов каждое государство – член Европейского союза постарается обеспечить свою надежность снабжения и не будет озабочен солидарностью, тому свидетельством ряд прежних энергетических кризисов», сказал ученый.
«Лучшим способом надежности снабжения является разнообразие каналов поставок, но по этой части некоторые государства Центральной и Восточной Европы (в том числе Эстония и Латвия) необоснованно затянули.»
Россия усиливает свое влияние
По словам Мяэ, у расширения Nord Stream есть и более широкий экономический фон, но это не поможет правительству Эстонии при принятии решения, так как у Эстонии нет интереса и влияния на строительство Южного коридора (Транс-каспийский трубопровод, «Набукко» и другие) или на решение энергетических проблем Украины.
«Одной лишь политической риторики здесь маловато, необходимы решения и инвестиции, но тут дела в Европе продвигаются очень медленно,» сказал он.
Мяэ утверждает, что Россия по экономически-политическим причинам заинтересована в увеличении экспорта природного газа в Европу на своих условиях.
Если оба проекта крупных трубопроводов (расширение Nord Stream и строительство South Stream) будут реализованы, удельный вес «Газпрома» на европейском газовом рынке вырастет еще больше. Его уже увеличило решение Германии закрыть атомные электростанции.
«Более того, от соглашения с «Газпромом» будут зависеть все т.н. нетрадиционные проекты производства газа в Центральной и Восточной Европе», сказал Мяэ.
Экономическая целесообразность этих проектов зависит от цены на природный газ, а с новыми газопроводами перед «Газпромом» открывается возможность ценой свести конкуренцию на нет.
Мяэ указал также, что вдобавок ко всему, рухнет надежда Европы уравновесить долгосрочные и зависящие от цены на нефть договоры о поставках при помощи увеличения доли срочных сделок, так как «Газпром» сможет при помощи новых трубопроводов манипулировать ценами в своих интересах.
«В этом плане строительство нового энергоблока тепловой электростанции, работающего на сланце, является верным шагом, так как сохраняет для Эстонии возможность хоть какого-то самостоятельного снабжения электроэнергией», утверждает ученый.
На решение Эстонии повлияла внутренняя политика
Андрес Мяэ напомнил, что когда в 2007 году Эстония сказала Nord Stream «нет», на первое место в ходе дебатов встал внутриполитический аспект.
«Произошедшие в апреле 2007 года волнения оказали влияние на общественность в отношении России, что, в свою очередь, учли политики при принятии решения о выдаче разрешения на исследования,» сказал он.
«Было бы трудно объяснить общественности, почему дали разрешение на исследования, но отказ от него увеличил симпатии к тогдашнему правительству и премьер-министру.»
Общественность Эстонии была настроена против газопровода и в связи с заявлениями акционеров Nord Stream, например, об угрозе терроризма в Балтийском море и возможном участии российского военного флота при строительстве трубопровода.
По словам Мяэ, не пошли на пользу при принятии решения и патронирующее поведение представителей консорциума газопровода, направленных в Эстонию убеждать здешних политиков.
Мяэ добавил, что выводы о рисках для окружающей среды сейчас можно делать только на основании очень небольшого промежутка времени, так как газопровод Nord Strem запущен всего лишь около года назад.
«На газопроводах в Северном море были небольшие утечки. Нельзя исключить, что они могут произойти и на газопроводах Балтийского моря.»
В то же время ученый отметил, что ряд допущенных несколько лет назад утверждений не выдержали проверку временем.
«Точка зрения, что «Эстония утратит всяческую поддержку европейских партнеров к проектам, удаляющим нас от энергетической системы России (Вахур Маде, «Сторонники Nord Stream выстраиваются в ряд», «Постимеэс», 13.09.2007.) оказалась неверной, так как в 2009 году вступила в силу программа Европейской комиссии о присоединении государств Балтийского моря к энергетическим рынкам остального Европейского союза.»
На основании этого плана первым финансовую помощь от Брюсселя получил второй морской кабель Estlink 2 между Финляндией и Эстонией. Своей очереди ожидают морской кабель Литва-Швеция, литовско-польские соединения электроэнергии и природного газа, а также единый региональный терминал сжиженного газа LNG для стран Балтийского моря – членов ЕС.
Также, по словам Мяэ, совершенно не оправдалось утверждение, что в России нет достаточных запасов природного газа для заполнения Nord Stream (Роберт Л.Ларссон «Угрожает ли нашей безопасности газопровод на дне Балтийского моря?», Postimees, 14.04.2000, Каарел Таранд «Погладим Берлин по головке», Eeesti Paevaleht, 02.08. 2007).
«Нагрузка на Nord Stream до сих пор была недостаточной была меньше проектной скорее потому, что в Европе сократилось потребление природного газа из-за экономического спада», сказал ученый.
«Сокращение экспортных поставок природного газа в первые месяцы 2012 года было обусловлено не тем, что у «Газпрома» не было достаточных инвестиций в новые залежи, а тем, что у «Газпрома» не хватало запасов газа в подземных хранилищах, чтобы сглаживать колебания при большом потреблении,» добавил Мяэ.
«Задним числом ничего не изменить. Но в итоге можно утверждать, что Эстония отказом утратила возможность сказать свое слово при строительстве трубопровода, предъявлять свои требования и т.п. Несмотря на противостояние Эстонии, Nord Stream находится в Балтийском море и связанные с ним риски также.»
Перевод: Хейно Сарап