«Нам не дали конкурировать с частниками»
Масштаб задач, стоящих перед «Российскими железными дорогами» (РЖД), колоссален: реформа рынка железнодорожных перевозок, приватизация ряда крупных дочерних предприятий, реализация совместных проектов с зарубежными партнерами и т.д. Сейчас на повестке дня проект по организации высокоскоростного движения к чемпионату мира по футболу 2018 года. О том, как удается решать эти задачи и с какими проблемами приходится сталкиваться, корреспонденту РБК daily МИЛАНЕ ЧЕЛПАНОВОЙ рассказывает глава «Российских железных дорог» ВЛАДИМИР ЯКУНИН.
— В ходе размещения акций «Трансконтейнера» на Лондонской бирже в 2010 году 12,5% акций компании купила FESCO, 8,5% — НПФ «Благосостояние». Можно ли сказать, что размещение удалось, ведь большие пакеты купили стратег и аффилированная структура с РЖД?
— А почему нет? Было два размещения «Трансконтейнера». Во время первого размещения мы также продали стратегу, по-моему, 15%, и второе размещение — в прошлом году, и тогда действительно основных покупателей было два. В этом году мы собираемся продать 25%.
— Минтранс, РЖД, МЭР долго спорили о форме продажи Первой грузовой компании и пакете, который должен быть выставлен на торги. Почему все-таки решено было продавать через аукцион? Какие требования к участникам аукциона?
— Ничего подобного! Все как раз счастливы оттого, что компанию продают на аукционе. Требования к участникам аукциона: это должен быть участник, который имеет опыт оперирования не менее чем 15 тыс. вагонов. Плюс это должна быть компания, которая имеет бизнес в области оперирования вагонным парком. Это должен быть стратег, а не спекулянт.
— В конце июля прошлого года правительственная комиссия, которую вы возглавляете, подписала протокол о намерениях о создании совместного предприятия по производству дизельных двигателей большой мощности в России с немецкой Tognum. На какой стадии проект?
— Я думаю, что в ближайшее время будут подписаны документы о создании совместного предприятия, это произойдет где-то в течение двух месяцев. С российской стороны будет участвовать скорее всего «Трансмашхолдинг».
— Были ли переговоры с ОСК по организации производства дизельных двигателей?
— Мы вели переговоры с российскими машиностроителями. Но переговоры были и с «Ростехнологиями», и с рядом других компаний. И на данный момент вопрос о присоединении новых партнеров открыт.
РЖД в данном случае выступает в качестве потребителя, который требует новый продукт, ведь мы не можем сами производить двигатели. Мы являемся акционером «Трансмашхолдинга», через него мы пытаемся влиять на производителей, чтобы они давали нам то, что нам надо. Поскольку у нас на протяжении 30 лет нового дизельного двигателя не появлялось, мы очень отстали в этом направлении. Поэтому мы пошли по пути привлечения стратегического партнера.
— А почему с «Ростехнологиями» не пошло дело? Не нашлось партнера в России?
— «Ростехнологии» скупили некоторые производства, и их цель — загрузить эти производства. А иностранной компании легче построить с нуля производство, чем переоборудовать старое. Но у меня нет сомнений в том, что мы с «Ростехнологиями» рано или поздно стратегически окажемся в одной лодке.
— У кого будет контроль в СП с Tognum?
— Это не ко мне вопрос. Сейчас об этом говорить преждевременно — переговорный процесс еще идет. Но в любом случае мы говорим о совместном предприятии на территории России. Как правило, в этих СП необходимо, чтобы национальный участник обладал контролем в этом предприятии. Редко бывает наоборот.
— Siemens намерена организовать СП по производству поездов типа Desiro в РФ, нет ли переговоров с какими-то еще иностранными машиностроительными компаниями о создании СП на территории РФ?
— По локализации с Siemens ведем переговоры, с Alstom все эти переговоры на конечной стадии. У нас в принципе есть интерес к швейцарским производителям. И ведутся переговоры с испанской компанией Talgo.
— Сейчас в Минпромторге проходит сертификацию китайское литье для производства вагонов, которое будет продаваться в России через торговый дом (ТД) РЖД. Почему РЖД выступает посредником, не проще ли было вагоностроителям закупать китайское литье напрямую?
— Дело в том, что дефицит литья испытывают как производители нового подвижного состава, так и вагоноремонтные предприятия, которые ремонтируют вагоны наши или наших дочерних компаний. Торговый дом РЖД и был создан для того, чтобы, с одной стороны, обеспечивать поставками наших «дочек», а с другой стороны, чтобы через него можно было продавать то, что мы можем продавать. С этой точки зрения для нас это естественно. Когда мы столкнулись с проблемой, что у нас колоссальный дефицит, это было мое требование, чтобы мои люди нашли, где это литье покупать. Но только не так, как в прошлом году, когда дали лицензию и пошел из Китая брак. И мы высадили мощную группу приемщиков в Китае, чтобы контролировать качество продукции, договорились с китайским предприятием «Ружоуская компания Тианруй». И теперь мы готовы брать литье. Одновременно с этим я дал поручение коллегам, и я вас уверяю, в этом году проблема дефицита литья будет решена.
— Какой объем литья ТД РЖД поставляет из Китая?
— Речь идет о 25 тыс. вагонокомплектов. Этого достаточно, чтобы решить проблемы РЖД с дефицитом литья. То, что касается Уралвагонзавода и прочих производителей вагонов... УВЗ сам решил сыграть роль посредника — они самостоятельно закупают литье и еще кому-то поставляют. Но я полагаю, что все-таки их задача не посредничеством заниматься, а производством.
— Одобрили ли РЖД предложение Минтранса об акционировании высокоскоростных перевозок? Если да, то как будет проходить акционирование? Когда оно произойдет?
— Эта мысль, если можно ее назвать мыслью, была высказана некоторыми чиновниками Минтранса, по всей видимости, с подачи некоторых представителей рыночной экономики. Им очень хотелось бы такой проект, как высокоскоростное сообщение, оседлать под свои цели. У нас этот вопрос не рассматривается.
— То есть что вы отвечаете Минтрансу?
— А я всем отвечаю однозначно: высокоскоростное сообщение — часть бизнеса РЖД. Пока мы не наладим систему, мы отказываемся рассматривать предложения об акционировании.
— Что с идеей передачи в аренду вагонного парка частных операторов в Центр фирменного транспортного обслуживания ОАО «РЖД» (ЦФТО)?
— Идеи передачи приватного парка в ЦФТО нет. Речь идет о выработке алгоритма управления вагонным парком. С чем мы столкнулись? Вагонов становится больше, а грузов мы везем меньше. Наша попытка добиться равной конкуренции с частниками оказалась безуспешной. Нам не дали конкурировать с частниками! Нам говорили: нет, вот вам тариф, вы монополия, и ни в чем себе не отказывайте! В то время как страницы журнала Forbes стали пополняться фамилиями владельцев частного парка вагонов.
Тогда мы сказали: а давайте все вагоны отправим на рынок. И сейчас это происходит, и уже сейчас рынок взвыл. Маленькие и средние производители говорят о том, что инвентарного парка у них нет, а платить частнику и платить ему столько, сколько это стоит с учетом оплаты порожнего пробега, жаба душит. А в итоге кто виноват? РЖД. Наша идея, которая обязательно будет реализована, я считаю, заключается в том, что мы с крупными частниками должны будем прийти к единой системе управления вагонным парком. Это не аренда вагонов, а единая система управления парком.