Project Syndicate: Испытание кризисом
Эпизоды, подобные текущему финансовому кризису, серьёзно нарушают экономический рост. Но нам следует задать вопрос о влиянии подобных эпизодов на длительное развитие. Однако данный вопрос вызывает на удивление мало интереса, пишет в статье, опубликованной в интернет-издании Project Syndicate известный польский экономист, один из авторов реформрм в Польше Лешек Бальцерович
Традиционные теории экономического роста сосредоточены на систематических силах (например, накопление капитала, занятости, изменении технологий), которые, по определению, действуют постоянно, хотя и с различной степенью интенсивности. Некоторые теории также принимают в расчёт институциональные факторы, например права на собственность, рыночную конкуренцию, налоговую и регулятивную нагрузку, а также степень действенности законов.
Другая область исследований занята управлением кризисами, не изучая, однако, их влияния на долговременный экономический рост. В случае финансового кризиса его влияние выражается обычно в налогово-бюджетном и кредитно-денежном послаблении, а также в действиях по спасению крупных финансовых учреждений. Преобладающим подходом к управлению кризисом является на данный момент кратковременный подход, и, как было в избытке продемонстрировано во время последнего кризиса, данный подход основан на том, что я называю «самооправданной» доктриной вмешательства.
Данная доктрина предполагает, что, подобно тому как нельзя волноваться о слишком большом количестве воды для тушения пожара, какие бы меры по управлению кризисом ни принимались, они всегда оправданы, поскольку, в противном случае, ситуация была бы хуже и могла бы вполне спровоцировать катастрофу и/или разрушение финансовых рынков.
Но метафора с пожаром исключает такие элементарные вопросы, как вопрос о том, как обеспечить то, чтобы антикризисные меры не ослабили силы рыночного восстановления, или как просчитать долговременные последствия подобных мер.
Последняя проблема начала всплывать лишь недавно при обсуждениях стратегий «борьбы» с резко возросшим уровнем государственного долга и денежной массы.
Интегрирование данных различных путей анализа в единый согласованный подход к вопросу экономического роста является серьёзной задачей, как для политиков, так и для учёных. Но в сегодняшней ситуации несколько мыслей кажутся мне особенно важными.
Во-первых, поскольку такие глубокие финансовые кризисы, как последний, являются настолько социально дорогостоящими, естественным является стремление предотвратить их. Но, подобно лекарствам, для этого требуется точный диагноз причин проблемы.
Непосредственной причиной всех финансовых кризисов является избыточный рост кредитов – бум кредитования, заканчивающийся крахом. Но причины, лежащие в основе бума, отличаются при разных кризисах. На этот раз, как подчёркивается в прошлогоднем отчёте, составленном группой специалистов во главе с Жаком де Ларозьером, бывшим управляющим директором МВФ, главным способствующим фактором стали серьёзные просчёты государственной политики.
Например, многие центральные банки последовали чрезмерно безответственной кредитно-денежной политике Федеральной резервной системы США. Среди других факторов можно назвать неумелое финансовое регулирование, политику увеличения денежной массы в таких странах, как Соединённые Штаты, Великобритания и Ирландия, нехватку соответствующих макроэкономических нормативов и т.д. Поэтому превентивные меры должны уделять основное внимание данным недостаткам государственной политики, а не дегенерировать во враждебность по отношению к фондам хеджирования и к другим средствам защиты частного акционерного капитала.
Моя вторая мысль заключается в том, что существует несколько очевидных экономических каналов, с помощью которых бум, приводящий к краху, влияет на экономический рост. К данным каналам относятся рост безработицы, сокращение избыточного долгового бремени и, следовательно, расходов за счёт кредитов, реструктуризация секторов экономики, расширившихся в ответ на избыточные расходы, и свёртывание кредитования чрезмерно разросшимися финансовыми учреждениями.
Политических стратегий, которые могли бы отменить действие всех данных взаимозависимых факторов, не нанеся ущерба долговременному экономическому росту, не существует. Продолжение налогово-бюджетного расширения, конечно же, не является выходом из положения, поскольку, в конечном счёте, наносит ущерб, как частным расходам, так и деловым инвестициям. Но существуют реформы, которые могут содействовать экономическому приспособлению, и, следовательно, облегчить социальные проблемы посредством противостояния долговременному росту безработицы.
Данные реформы включают в себя меры по устранению жёсткости рынка труда, одновременно ускоряя исправление банковских балансов. Темп экономического восстановления будет, во многом, являться следствием того, насколько масштабно были реализованы подобные меры.
Третья мысль не относится лишь к тем, кто до сих пор верит в бесплатный сыр, а именно: необходимо тщательно анализировать последствия обязательств той или иной страны в области борьбы с изменением климата для уровня безработицы и экономического роста. Увеличение числа ограничений для экономики – не лучшая стратегия для периода после крупного кризиса.
В-четвёртых, важность налогово-бюджетной дисциплины для долговременного экономического роста трудно переоценить. Привести примеры стран, сильно пострадавших от постоянного налогово-бюджетного расширения, не составит никакого труда. Напротив, я не могу привести пример ни одной страны, долговременный экономический рост которой пострадал по причине чрезмерной налогово-бюджетной скупости.
Учитывая налогово-бюджетное наследие текущего кризиса, необходимо приложить все усилия для укрепления налогово-бюджетной дисциплины в странах Европейского Союза. В этом помогут такие институциональные меры, как налогово-бюджетные модели и ограничения государственного долга. Однако, в конечном счёте, налогово-бюджетная политика правительств будет определяться общественным мнением, поэтому консервативное в налогово-бюджетном отношении общественное мнение является сильным экономическим активом, поскольку сдерживает расточительность политиков.
Последняя моя мысль состоит в том, что существует распространенное мнение о том, что, хотя кризисы и неприятны, они облегчают проведение реформ по ускорению экономического роста. Однако так бывает не всегда, поскольку политическая стратегия, формируемая в результате кризиса, во многом зависит от того, что общество считает причиной кризиса.
Если общественное мнение возлагает вину за текущий кризис на предшествующие рыночные реформы, политическая стратегия может свернуть в неверном направлении. Так случилось в России в 1998 г. и в Аргентине в 2000 г.: в обоих случаях общественность считала недавние реформы основной причиной кризиса, хотя оба данных кризиса были вызваны налогово-бюджетной безответственностью и недостаточными реформами.
На этот раз, также, ключом к преодолению трудного наследия кризиса станет восприятие его причин. Если общественность объяснит кризис ошибками политиков и недостаточными реформами, то есть шанс, что будут извлечены правильные политические и экономические уроки, что приведёт к разработке разумных стратегий экономического роста.
Традиционные теории экономического роста сосредоточены на систематических силах (например, накопление капитала, занятости, изменении технологий), которые, по определению, действуют постоянно, хотя и с различной степенью интенсивности. Некоторые теории также принимают в расчёт институциональные факторы, например права на собственность, рыночную конкуренцию, налоговую и регулятивную нагрузку, а также степень действенности законов.
Другая область исследований занята управлением кризисами, не изучая, однако, их влияния на долговременный экономический рост. В случае финансового кризиса его влияние выражается обычно в налогово-бюджетном и кредитно-денежном послаблении, а также в действиях по спасению крупных финансовых учреждений. Преобладающим подходом к управлению кризисом является на данный момент кратковременный подход, и, как было в избытке продемонстрировано во время последнего кризиса, данный подход основан на том, что я называю «самооправданной» доктриной вмешательства.
Данная доктрина предполагает, что, подобно тому как нельзя волноваться о слишком большом количестве воды для тушения пожара, какие бы меры по управлению кризисом ни принимались, они всегда оправданы, поскольку, в противном случае, ситуация была бы хуже и могла бы вполне спровоцировать катастрофу и/или разрушение финансовых рынков.
Но метафора с пожаром исключает такие элементарные вопросы, как вопрос о том, как обеспечить то, чтобы антикризисные меры не ослабили силы рыночного восстановления, или как просчитать долговременные последствия подобных мер.
Последняя проблема начала всплывать лишь недавно при обсуждениях стратегий «борьбы» с резко возросшим уровнем государственного долга и денежной массы.
Интегрирование данных различных путей анализа в единый согласованный подход к вопросу экономического роста является серьёзной задачей, как для политиков, так и для учёных. Но в сегодняшней ситуации несколько мыслей кажутся мне особенно важными.
Во-первых, поскольку такие глубокие финансовые кризисы, как последний, являются настолько социально дорогостоящими, естественным является стремление предотвратить их. Но, подобно лекарствам, для этого требуется точный диагноз причин проблемы.
Непосредственной причиной всех финансовых кризисов является избыточный рост кредитов – бум кредитования, заканчивающийся крахом. Но причины, лежащие в основе бума, отличаются при разных кризисах. На этот раз, как подчёркивается в прошлогоднем отчёте, составленном группой специалистов во главе с Жаком де Ларозьером, бывшим управляющим директором МВФ, главным способствующим фактором стали серьёзные просчёты государственной политики.
Например, многие центральные банки последовали чрезмерно безответственной кредитно-денежной политике Федеральной резервной системы США. Среди других факторов можно назвать неумелое финансовое регулирование, политику увеличения денежной массы в таких странах, как Соединённые Штаты, Великобритания и Ирландия, нехватку соответствующих макроэкономических нормативов и т.д. Поэтому превентивные меры должны уделять основное внимание данным недостаткам государственной политики, а не дегенерировать во враждебность по отношению к фондам хеджирования и к другим средствам защиты частного акционерного капитала.
Моя вторая мысль заключается в том, что существует несколько очевидных экономических каналов, с помощью которых бум, приводящий к краху, влияет на экономический рост. К данным каналам относятся рост безработицы, сокращение избыточного долгового бремени и, следовательно, расходов за счёт кредитов, реструктуризация секторов экономики, расширившихся в ответ на избыточные расходы, и свёртывание кредитования чрезмерно разросшимися финансовыми учреждениями.
Политических стратегий, которые могли бы отменить действие всех данных взаимозависимых факторов, не нанеся ущерба долговременному экономическому росту, не существует. Продолжение налогово-бюджетного расширения, конечно же, не является выходом из положения, поскольку, в конечном счёте, наносит ущерб, как частным расходам, так и деловым инвестициям. Но существуют реформы, которые могут содействовать экономическому приспособлению, и, следовательно, облегчить социальные проблемы посредством противостояния долговременному росту безработицы.
Данные реформы включают в себя меры по устранению жёсткости рынка труда, одновременно ускоряя исправление банковских балансов. Темп экономического восстановления будет, во многом, являться следствием того, насколько масштабно были реализованы подобные меры.
Третья мысль не относится лишь к тем, кто до сих пор верит в бесплатный сыр, а именно: необходимо тщательно анализировать последствия обязательств той или иной страны в области борьбы с изменением климата для уровня безработицы и экономического роста. Увеличение числа ограничений для экономики – не лучшая стратегия для периода после крупного кризиса.
В-четвёртых, важность налогово-бюджетной дисциплины для долговременного экономического роста трудно переоценить. Привести примеры стран, сильно пострадавших от постоянного налогово-бюджетного расширения, не составит никакого труда. Напротив, я не могу привести пример ни одной страны, долговременный экономический рост которой пострадал по причине чрезмерной налогово-бюджетной скупости.
Учитывая налогово-бюджетное наследие текущего кризиса, необходимо приложить все усилия для укрепления налогово-бюджетной дисциплины в странах Европейского Союза. В этом помогут такие институциональные меры, как налогово-бюджетные модели и ограничения государственного долга. Однако, в конечном счёте, налогово-бюджетная политика правительств будет определяться общественным мнением, поэтому консервативное в налогово-бюджетном отношении общественное мнение является сильным экономическим активом, поскольку сдерживает расточительность политиков.
Последняя моя мысль состоит в том, что существует распространенное мнение о том, что, хотя кризисы и неприятны, они облегчают проведение реформ по ускорению экономического роста. Однако так бывает не всегда, поскольку политическая стратегия, формируемая в результате кризиса, во многом зависит от того, что общество считает причиной кризиса.
Если общественное мнение возлагает вину за текущий кризис на предшествующие рыночные реформы, политическая стратегия может свернуть в неверном направлении. Так случилось в России в 1998 г. и в Аргентине в 2000 г.: в обоих случаях общественность считала недавние реформы основной причиной кризиса, хотя оба данных кризиса были вызваны налогово-бюджетной безответственностью и недостаточными реформами.
На этот раз, также, ключом к преодолению трудного наследия кризиса станет восприятие его причин. Если общественность объяснит кризис ошибками политиков и недостаточными реформами, то есть шанс, что будут извлечены правильные политические и экономические уроки, что приведёт к разработке разумных стратегий экономического роста.