"Независимая газета": Российский путь к энергоэффективности
В кампании по энергосбережению, которую начал в среду президент Медведев, как в капле воды отразились все представления российской власти о методах управления. Главными побудительными мотивами к экономии в России должны стать не стимулы свободной конкуренции, а шумный пиар и вмешательство силовых структур – МВД и ФСБ.
Чтобы преодолеть отставание России по энергоэффективности от развитых стран, президент Медведев предложил добиваться «тектонического сдвига в сознании», а также потребовал «скорейшего внедрения инновационных проектов в сфере энергоэффективности». При этом критерием рачительности использования энергии должны стать отчеты правоохранителей и силовиков. «Пусть милиция и ФСБ докладывают – это отличный источник информации», – указал Медведев руководителям Минфина и Минэкономразвития, которые пока еще не придумали формальных критериев энергоэффективности предприятий и учреждений.
Две недели назад президент поручил главе «Ростехнологий» Сергею Чемезову внедрять энергоэффективные технологии на производстве и в коммуналке. И не просто предлагать их потребителю, а внедрять их «железной рукой», иначе никакого перехода так и не состоится. Дополнением к «железной руке» должна стать «яркая информационная кампания», а также шесть проектов по энергоэффективности и энергосбережению – «Считай, экономь и плати», «Новый свет», «Энергоэффективный квартал», «Малая комплексная энергетика», «Инновационная энергетика» и проект внедрения энергоэффективных технологий в госучреждениях.
Для старшего поколения нынешняя борьба за энергоэффективность может напомнить времена СССР, когда власть также пыталась добиться экономического эффекта административными методами. Ветераны могут вспомнить, например, практически нулевой эффект от постановления ЦК КПСС и Совмина СССР 1986 года «О коренном улучшении использования сырьевых, топливно-энергетических и других материальных ресурсов в 1986–1990 годах и в период до 2000 года». Аналогичные постановления об энергосбережении принимались КПСС и в середине 70-х. Тогда советская власть верила в силу административного убеждения и чудеса новой техники. Однако извлечь пользу из прогрессивных технологий в СССР не получилось, поскольку они фактически отторгались советской нерыночной экономикой. «Внедрение» новой техники, как правило, было формальностью, которая к тому же требовала постоянных административных угроз и давления.
Об отсутствии стимулов к экономии говорил в среду в интервью каналу «Вести» и вице-премьер Сергей Иванов. «Мы наполовину греем воздух, а не отапливаем дома. Наши скандинавские и финские партнеры, которые находятся ровно в таких же климатических условиях, тратят впустую в три раза меньше энергии при теплообеспечении, чем мы», – отмечает вице-премьер и напоминает, что «об энергоэффективности власть говорит на всех трибунах года три».
Президент и вице-премьер надеются на создание в стране материальных стимулов для энергосбережения. «Нам необходимо создать экономические механизмы, например, через тарифное регулирование», – говорит Иванов. «Кто достигает большей энергоэффективности, тот платит меньше», – соглашается Медведев. Однако в монополизированной экономике, как показывает практика, не действуют ни положительные, ни отрицательные стимулы к энергосбережению.
Какой резон «Газпрому» или какой-либо другой монополии снижать потребление энергии, если они всегда могут включить все свои издержки в тариф? Какой смысл домостроительным комбинатам тратить деньги на перестройку технологий, если их влияние на власть позволяет устанавливать нужные им строительные нормы? Эти же вопросы может задать себе любая частная или государственная компания, которая адаптировалась к российской монополизированной экономике.
Чтобы преодолеть отставание России по энергоэффективности от развитых стран, президент Медведев предложил добиваться «тектонического сдвига в сознании», а также потребовал «скорейшего внедрения инновационных проектов в сфере энергоэффективности». При этом критерием рачительности использования энергии должны стать отчеты правоохранителей и силовиков. «Пусть милиция и ФСБ докладывают – это отличный источник информации», – указал Медведев руководителям Минфина и Минэкономразвития, которые пока еще не придумали формальных критериев энергоэффективности предприятий и учреждений.
Две недели назад президент поручил главе «Ростехнологий» Сергею Чемезову внедрять энергоэффективные технологии на производстве и в коммуналке. И не просто предлагать их потребителю, а внедрять их «железной рукой», иначе никакого перехода так и не состоится. Дополнением к «железной руке» должна стать «яркая информационная кампания», а также шесть проектов по энергоэффективности и энергосбережению – «Считай, экономь и плати», «Новый свет», «Энергоэффективный квартал», «Малая комплексная энергетика», «Инновационная энергетика» и проект внедрения энергоэффективных технологий в госучреждениях.
Для старшего поколения нынешняя борьба за энергоэффективность может напомнить времена СССР, когда власть также пыталась добиться экономического эффекта административными методами. Ветераны могут вспомнить, например, практически нулевой эффект от постановления ЦК КПСС и Совмина СССР 1986 года «О коренном улучшении использования сырьевых, топливно-энергетических и других материальных ресурсов в 1986–1990 годах и в период до 2000 года». Аналогичные постановления об энергосбережении принимались КПСС и в середине 70-х. Тогда советская власть верила в силу административного убеждения и чудеса новой техники. Однако извлечь пользу из прогрессивных технологий в СССР не получилось, поскольку они фактически отторгались советской нерыночной экономикой. «Внедрение» новой техники, как правило, было формальностью, которая к тому же требовала постоянных административных угроз и давления.
Об отсутствии стимулов к экономии говорил в среду в интервью каналу «Вести» и вице-премьер Сергей Иванов. «Мы наполовину греем воздух, а не отапливаем дома. Наши скандинавские и финские партнеры, которые находятся ровно в таких же климатических условиях, тратят впустую в три раза меньше энергии при теплообеспечении, чем мы», – отмечает вице-премьер и напоминает, что «об энергоэффективности власть говорит на всех трибунах года три».
Президент и вице-премьер надеются на создание в стране материальных стимулов для энергосбережения. «Нам необходимо создать экономические механизмы, например, через тарифное регулирование», – говорит Иванов. «Кто достигает большей энергоэффективности, тот платит меньше», – соглашается Медведев. Однако в монополизированной экономике, как показывает практика, не действуют ни положительные, ни отрицательные стимулы к энергосбережению.
Какой резон «Газпрому» или какой-либо другой монополии снижать потребление энергии, если они всегда могут включить все свои издержки в тариф? Какой смысл домостроительным комбинатам тратить деньги на перестройку технологий, если их влияние на власть позволяет устанавливать нужные им строительные нормы? Эти же вопросы может задать себе любая частная или государственная компания, которая адаптировалась к российской монополизированной экономике.