Немецкий эксперт: До середины 2010 мы увидим на московской бирже повышение на 25%
Находится ли Россия на пути к тому, чтобы стать экономической сверхдержавой? Может ли страна с 142 миллионами жителей ликвидировать свою опасную зависимость от нефти? На эти вопросы корреспондента немецкого издания Die Welt ответил Грегор Холек из инвестиционной компании Raiffeisen Capital Management (RCM) - один из лучших экспертов по России в западном финансовом мира.
WELT: Господин Холек, способна ли Россия на что-либо иное кроме нефти?
ГРЕГОР ХОЛЕК: Нет. Это значит, что нефть и газ сегодня без сомнения составляют основу российской экономики. Правда, есть стремление развивать обрабатывающую промышленность и расширять инфраструктуру, но эти усилия не слишком успешны. Как не так давно показала ситуация с Opel, технологические ноу-хау высшего уровня по-прежнему необходимо приносить с Запада. Цена на нефть также будет в Москве определяться в зависимости от развития валютного курса.
WELT: Угрожают ли геополитические конфликты, такие как грузинская война, в которой Россия и запад противостояли друг другу, инвестиционной привлекательности России? В конце концов, в связи с военными действиями на Кавказе обвал на московской бирже начался раньше, чем где-либо еще.
ХОЛЕК: Это интересно, что такой вопрос задает немецкий журналист. Потому что несмотря на то, что сообщают в новостях, экономические связи между Германией и Россией очень тесные. На российских заводах повсюду можно увидеть машины германского производства. И, наоборот, российская федерация - важнейший энергопоставщик Федеральной республики. Не в последнюю очередь хороший пример тут - бывший канцлер Шредер. В любом случае я допускаю, что русские не открыли пока для себя ПР. В ходе грузинского конфликта они в течение недели выглядели злодеями.
WELT: То есть, это все суета сует?
ХОЛЕК: Не совсем. Для англосаксонских инвесторов опасения в том, что касается соприкосновений с Россией, очевидно растут. В 2007 и 2008 годах инвестиционная привлекательность России начала понемногу расти, и тут наступил обвал. В прошлом году падение российского рынка акций составило на 80 процентов больше чем падение других бирж. Тогда некоторые из них сильно обожгли себе пальцы. В Лондон и Нью-Йорк еще долго не вернется доверие.
WELT: С момента кризиса начала года российские индексы частично удвоились? Образуется новый пузырь?
ХОЛЕК: Панический обвал курса в период между осенью 2008 и началом 2009 года мы испытали как сильный удар. Роль здесь сыграло не в последнюю очередь падение курса рубля. Когда улучшится оценка факторов риска, а национальная валюта станет стабильнее, курсы смогут продолжать подниматься. До середины 2010 мы увидим на московской бирже повышение на 25 процентов.
WELT: А цены на сырье, на рост которых опирается оживление на бирже, не спекулятивные?
ХОЛЕК: Частично, может быть. - В том, что касается основных металлов, таких как никель или медь, - явно больше чем на нефть и газ. Потому насчет горно-металлургических компаний, к примеру, насчет "Норильск Никель", мы более осторожны, чем по поводу крупных энергетических концернов вроде "ЛУКОЙЛ" и "Газпром". В плане цены на нефть мы не рассчитываем на ухудшение, здесь роль стабилизатора играет ОПЕК.
Перевод опубликован "ИноСМИ".
WELT: Господин Холек, способна ли Россия на что-либо иное кроме нефти?
ГРЕГОР ХОЛЕК: Нет. Это значит, что нефть и газ сегодня без сомнения составляют основу российской экономики. Правда, есть стремление развивать обрабатывающую промышленность и расширять инфраструктуру, но эти усилия не слишком успешны. Как не так давно показала ситуация с Opel, технологические ноу-хау высшего уровня по-прежнему необходимо приносить с Запада. Цена на нефть также будет в Москве определяться в зависимости от развития валютного курса.
WELT: Угрожают ли геополитические конфликты, такие как грузинская война, в которой Россия и запад противостояли друг другу, инвестиционной привлекательности России? В конце концов, в связи с военными действиями на Кавказе обвал на московской бирже начался раньше, чем где-либо еще.
ХОЛЕК: Это интересно, что такой вопрос задает немецкий журналист. Потому что несмотря на то, что сообщают в новостях, экономические связи между Германией и Россией очень тесные. На российских заводах повсюду можно увидеть машины германского производства. И, наоборот, российская федерация - важнейший энергопоставщик Федеральной республики. Не в последнюю очередь хороший пример тут - бывший канцлер Шредер. В любом случае я допускаю, что русские не открыли пока для себя ПР. В ходе грузинского конфликта они в течение недели выглядели злодеями.
WELT: То есть, это все суета сует?
ХОЛЕК: Не совсем. Для англосаксонских инвесторов опасения в том, что касается соприкосновений с Россией, очевидно растут. В 2007 и 2008 годах инвестиционная привлекательность России начала понемногу расти, и тут наступил обвал. В прошлом году падение российского рынка акций составило на 80 процентов больше чем падение других бирж. Тогда некоторые из них сильно обожгли себе пальцы. В Лондон и Нью-Йорк еще долго не вернется доверие.
WELT: С момента кризиса начала года российские индексы частично удвоились? Образуется новый пузырь?
ХОЛЕК: Панический обвал курса в период между осенью 2008 и началом 2009 года мы испытали как сильный удар. Роль здесь сыграло не в последнюю очередь падение курса рубля. Когда улучшится оценка факторов риска, а национальная валюта станет стабильнее, курсы смогут продолжать подниматься. До середины 2010 мы увидим на московской бирже повышение на 25 процентов.
WELT: А цены на сырье, на рост которых опирается оживление на бирже, не спекулятивные?
ХОЛЕК: Частично, может быть. - В том, что касается основных металлов, таких как никель или медь, - явно больше чем на нефть и газ. Потому насчет горно-металлургических компаний, к примеру, насчет "Норильск Никель", мы более осторожны, чем по поводу крупных энергетических концернов вроде "ЛУКОЙЛ" и "Газпром". В плане цены на нефть мы не рассчитываем на ухудшение, здесь роль стабилизатора играет ОПЕК.
Перевод опубликован "ИноСМИ".