Зампред правления "Газпрома": Мы будем компанией на триллион долларов
NEWSWEEK публикует интервью с заместителем председателя правления "Газпрома" Александром Медведевым. Ниже приведены выдержки из этого интервью.
Фридман: - Во время нашей прошлой встречи, а это было в Лондоне в 2006 году, руководство "Газпрома" говорило, что рыночная капитализация компании может составить 1 триллион долларов, и что у "Газпрома" имеются большие планы развития. Уменьшились ли эти планы в нынешних условиях?
Медведев: - Давайте начнем с 1 триллиона. Если мы считаем, что биржи во всем мире вернутся к нормальному способу отражения реальной стоимости компаний, а не спекулятивной стоимости, то мы уверены, что "Газпром", который до кризиса оценивался ниже действительной стоимости, а во время кризиса недооценивается очень сильно, сумеет достичь показателя в 1 триллион долларов даже в условиях падения доллара в цене.
- К какому времени?
- На это уйдет больше времени, но когда мы выйдем из экономического кризиса, все будет по-прежнему. То есть, время на преодоление кризиса плюс пять-семь лет.
- Какие цены на нефть вы при этом планировали?
- Между 45 и 65 долларами.
- В последнее время цены ниже. У вас есть долги, которые надо возвращать, работники, которым нужно платить зарплату. Каковы ваши приоритеты?
- Все приоритетные проекты будут продолжаться - Бованенковское газовое месторождение, Штокмановское газовое месторождение, проект "Северный поток". Но если ситуация будет и дальше ухудшаться, то очевидно, что нам придется смотреть на картину спроса в Европе и России. Мы будем составлять наши долгосрочные планы как обычно - на основе долговременного инвестиционного цикла. Мы не очень хотим незамедлительно реагировать из-за кризиса.
- После спора с Украиной в Европе появилась серьезная озабоченность по поводу надежности России как газового поставщика. Как вы воспринимаете положение "Газпрома" на рынке с точки зрения репутации и так далее?
- Мы очень дорожим своей репутацией. Именно поэтому мы сделали все возможное, чтобы предотвратить кризис. К сожалению, мы стали заложниками политической ситуации на Украине, и коммерческий спор вышел за рамки коммерции. Такую ситуацию создала политическая борьба между Виктором Ющенко, Юлией Тимошенко и другими политическими силами. Я не хочу вдаваться в детали украинской политической реформы, но она выглядела очень странно, а поведение господина Ющенко после достижения соглашения наглядно показало, что является источником кризиса.
- Люди слышат агрессивные, как они говорят, заявления со стороны вашего премьер-министра. Они смотрят на Россию как на владельца контрольного пакета акций "Газпрома", и они задают вопрос: а не использует ли Россия свой газ для запугивания соседей?
- Если кто-то действительно считает, что газ можно использовать в качестве политического оружия, то тогда возникает вопрос о том, почему это оружие не использовалось прежде, во время или после "оранжевой революции".
- Говорят, использовалось. Не во время, а после.
- Если бы у нас было такое намерение, то и в Грузии, и на Украине лучше всего было бы реализовать его в момент выборов, чтобы повлиять на их результаты. Но в тот момент у нас были подписанные контракты и с украинцами, и с грузинами, а когда у нас есть контракт, мы всегда его выполняем. Даже во время югоосетинского кризиса мы продолжали поставлять газ в Грузию в соответствии с контрактом. Мы не преследовали никаких политических целей. У нашей компании смешанный капитал. Государство владеет большей частью акций и большинством мест в совете директоров. Но очень примитивно и наивно думать, будто "Газпромом" управляет Кремль.
- Владимир Путин говорил о необходимости увеличения иностранных инвестиций. Есть ли опасения, что инвесторы подумают дважды и трижды, прежде чем вкладывать средства в крупные проекты, если цены на нефть сохранятся на нынешнем уровне, а также с учетом мнения многих энергетических компаний, что в России им грозят серьезные риски?
- На корпоративном уровне мы видим, как Conoco взаимодействует с "ЛУКОЙлом". Это очень успешное сотрудничество. Компания Chevron проиграла в Штокмановском проекте, но у них есть совместное предприятие с "Газпром нефтью" по разведке в Сибири. Поэтому многое зависит от стратегической дальновидности корпорации.
Перевод опубликован на "ИноСМИ".
Фридман: - Во время нашей прошлой встречи, а это было в Лондоне в 2006 году, руководство "Газпрома" говорило, что рыночная капитализация компании может составить 1 триллион долларов, и что у "Газпрома" имеются большие планы развития. Уменьшились ли эти планы в нынешних условиях?
Медведев: - Давайте начнем с 1 триллиона. Если мы считаем, что биржи во всем мире вернутся к нормальному способу отражения реальной стоимости компаний, а не спекулятивной стоимости, то мы уверены, что "Газпром", который до кризиса оценивался ниже действительной стоимости, а во время кризиса недооценивается очень сильно, сумеет достичь показателя в 1 триллион долларов даже в условиях падения доллара в цене.
- К какому времени?
- На это уйдет больше времени, но когда мы выйдем из экономического кризиса, все будет по-прежнему. То есть, время на преодоление кризиса плюс пять-семь лет.
- Какие цены на нефть вы при этом планировали?
- Между 45 и 65 долларами.
- В последнее время цены ниже. У вас есть долги, которые надо возвращать, работники, которым нужно платить зарплату. Каковы ваши приоритеты?
- Все приоритетные проекты будут продолжаться - Бованенковское газовое месторождение, Штокмановское газовое месторождение, проект "Северный поток". Но если ситуация будет и дальше ухудшаться, то очевидно, что нам придется смотреть на картину спроса в Европе и России. Мы будем составлять наши долгосрочные планы как обычно - на основе долговременного инвестиционного цикла. Мы не очень хотим незамедлительно реагировать из-за кризиса.
- После спора с Украиной в Европе появилась серьезная озабоченность по поводу надежности России как газового поставщика. Как вы воспринимаете положение "Газпрома" на рынке с точки зрения репутации и так далее?
- Мы очень дорожим своей репутацией. Именно поэтому мы сделали все возможное, чтобы предотвратить кризис. К сожалению, мы стали заложниками политической ситуации на Украине, и коммерческий спор вышел за рамки коммерции. Такую ситуацию создала политическая борьба между Виктором Ющенко, Юлией Тимошенко и другими политическими силами. Я не хочу вдаваться в детали украинской политической реформы, но она выглядела очень странно, а поведение господина Ющенко после достижения соглашения наглядно показало, что является источником кризиса.
- Люди слышат агрессивные, как они говорят, заявления со стороны вашего премьер-министра. Они смотрят на Россию как на владельца контрольного пакета акций "Газпрома", и они задают вопрос: а не использует ли Россия свой газ для запугивания соседей?
- Если кто-то действительно считает, что газ можно использовать в качестве политического оружия, то тогда возникает вопрос о том, почему это оружие не использовалось прежде, во время или после "оранжевой революции".
- Говорят, использовалось. Не во время, а после.
- Если бы у нас было такое намерение, то и в Грузии, и на Украине лучше всего было бы реализовать его в момент выборов, чтобы повлиять на их результаты. Но в тот момент у нас были подписанные контракты и с украинцами, и с грузинами, а когда у нас есть контракт, мы всегда его выполняем. Даже во время югоосетинского кризиса мы продолжали поставлять газ в Грузию в соответствии с контрактом. Мы не преследовали никаких политических целей. У нашей компании смешанный капитал. Государство владеет большей частью акций и большинством мест в совете директоров. Но очень примитивно и наивно думать, будто "Газпромом" управляет Кремль.
- Владимир Путин говорил о необходимости увеличения иностранных инвестиций. Есть ли опасения, что инвесторы подумают дважды и трижды, прежде чем вкладывать средства в крупные проекты, если цены на нефть сохранятся на нынешнем уровне, а также с учетом мнения многих энергетических компаний, что в России им грозят серьезные риски?
- На корпоративном уровне мы видим, как Conoco взаимодействует с "ЛУКОЙлом". Это очень успешное сотрудничество. Компания Chevron проиграла в Штокмановском проекте, но у них есть совместное предприятие с "Газпром нефтью" по разведке в Сибири. Поэтому многое зависит от стратегической дальновидности корпорации.
Перевод опубликован на "ИноСМИ".