The Globe And Mail: Поможет ли нынешний глобальный кризис обуздать автократов?
Великая депрессия тридцатых ослабила либеральную демократию и создала питательную почву для фашизма. Может ли нынешний глобальный кризис привести к противоположному эффекту, ослабив автократов и вызвав расцвет демократии? Об этом пишет канадское издание The Globe And Mail.
Пытаться предсказывать будущее - бессмысленная затея, но кое-какие ободряющие знаки есть. Взгляните на то, в каком положении оказались трое амиго авторитаризма: Владимир Путин в России, Уго Чавес в Венесуэле и Махмуд Ахмадинежад в Иране.
Какими важными они выглядели, когда цена нефти превышала 100 долларов за баррель! Они смотрели на Запад с нескрываемым презрением и, казалось, представляют собой новую форму популистского авторитаризма, который сможет соперничать с демократиями по своей притягательности и силе. Сегодня, когда нефть стоит 40 долларов и меньше, их напыщенность куда-то пропала.
Россия зависит от экспорта энергоносителей, на долю которого приходится половина ее бюджетных поступлений. Экономический рост, который в последние несколько лет задал новые жизненные стандарты по всей стране, связан, главным образом, с нефтью и газом, которые составляют 8 [так в тексте - прим. пер.] процентов ее экспорта. Правительство уже израсходовало треть своих валютных резервов, пытаясь защитить падающий рубль. Российские компании задолжали кредиторам 400 миллиардов долларов США. С лета прошлого года иностранные инвесторы вывели из страны более 290 миллиардов долларов.
Премьер-министр Путин и его креатура президент Дмитрий Медведев по-прежнему популярны, но как скоро невзлюбят их деловые и прочие элиты, которые пока их поддерживают?
Похоже, Путин уже взял несколько более мягкий тон. На недавней встрече в Давосе он с подчеркнутым уважением отзывался об открытых экономиках и системах правления. Вернувшись на родину, он вызвал к себе редакторов оппозиционной газеты, чтобы сказать, что сожалеет об убийстве одного из ее журналистов и поддерживает плюрализм мнений в прессе. Возможно, это крокодильи слезы, но совсем недавно, он, пожалуй, вообще бы не стал их проливать.
В Венесуэле в этом месяце Чавес проводит референдум о продлении срока своих полномочий - а у власти он находится уже десять лет. По данным опросов, он может его выиграть. Но в любом случае, он пострадал от падения цен на нефть. На ее долю приходится 90 процентов венесуэльского экспорта. Однако добыча сокращается. В январе New York Times сообщала, что Чавес ведет неофициальные переговоры с западными нефтяными гигантами, чьи месторождения он в свое время национализировал. Венесуэла сводит концы с концами, благодаря крупномасштабному импорту продовольствия за счет нефтяной прибыли. В условиях ожидаемого снижения ВВП в этом году, ей будет труднее позволить себе этот импорт. Тирады Чавеса о происках злокозненного Запада начинают звучать неискренне.
Экономический спад может поставить под угрозу и теократический режим Ирана. Стране нужно, чтобы нефть стоила 75 долларов за баррель, иначе ее сальдо по текущим операциям - мера торговли и инвестиций - станет отрицательным. Дорогая нефть нужна ей и для того, чтобы оплачивать громадные субсидии на продовольствие и топливо, которые делают жизнь ее граждан более сносной и скрывают вопиющую неэффективность ее экономики. Ахмадинежад, демагог, призывающий стереть Израиль с карты, так и не сдержал свое обещание ликвидировать безработицу и повысить уровень жизни. Теперь у него появился соперник - бывший президент Мохаммед Хатами, который объявил в прошлые выходные, что он будет участвовать в президентских выборах 12 июня.
Теперь взглянем на еще больший куш: Китай. Годами там действовал негласный договор между режимом и населением: вы даете нам возможность править без оппозиции, мы помогаем вам разбогатеть. Если правители больше не смогут обеспечивать благосостояние народа, то сделке конец.
Легитимность правящей коммунистической партии почти полностью обусловлена ее успехом в достижении непрерывного тридцатилетнего экономического прогресса. Но скоро машина даст сбой. Экономический рост Китая, выражавшийся в последние годы в двузначных цифрах, снизился до 8 процентов в год, так что власти задумались о том, как предотвратить массовую безработицу. Миллионы рабочих-мигрантов, лишившихся работы на заводах из-за резкого сокращения китайского экспорта в другие страны мира, устремились домой, в свои нищие села.
Экономический кризис стал крупнейшим вызовом для режима после восстания на площади Тяньаньмэнь в 1989 г. В свое время засуха, наводнения и чума были знаком того, что китайские правители лишились "мандата неба". К такому же эффекту может привести нынешний экономический шторм.
Удача и хороший менеджмент позволят китайским лидерам остаться на плаву. У них сохраняются мощные рычаги. Так же, как у Путина, Чавеса и Ахмадинежада. Но мысль о том, что они представляют собой новую форму тефлонового авторитаризма, который умело пользуется капитализмом, чтобы увековечить свое правление, уже выглядит глуповатой. Они уязвимы - как и все, чья власть основана на силе, а не на демократическом праве.
Перевод опубликован на "ИноСМИ".
Пытаться предсказывать будущее - бессмысленная затея, но кое-какие ободряющие знаки есть. Взгляните на то, в каком положении оказались трое амиго авторитаризма: Владимир Путин в России, Уго Чавес в Венесуэле и Махмуд Ахмадинежад в Иране.
Какими важными они выглядели, когда цена нефти превышала 100 долларов за баррель! Они смотрели на Запад с нескрываемым презрением и, казалось, представляют собой новую форму популистского авторитаризма, который сможет соперничать с демократиями по своей притягательности и силе. Сегодня, когда нефть стоит 40 долларов и меньше, их напыщенность куда-то пропала.
Россия зависит от экспорта энергоносителей, на долю которого приходится половина ее бюджетных поступлений. Экономический рост, который в последние несколько лет задал новые жизненные стандарты по всей стране, связан, главным образом, с нефтью и газом, которые составляют 8 [так в тексте - прим. пер.] процентов ее экспорта. Правительство уже израсходовало треть своих валютных резервов, пытаясь защитить падающий рубль. Российские компании задолжали кредиторам 400 миллиардов долларов США. С лета прошлого года иностранные инвесторы вывели из страны более 290 миллиардов долларов.
Премьер-министр Путин и его креатура президент Дмитрий Медведев по-прежнему популярны, но как скоро невзлюбят их деловые и прочие элиты, которые пока их поддерживают?
Похоже, Путин уже взял несколько более мягкий тон. На недавней встрече в Давосе он с подчеркнутым уважением отзывался об открытых экономиках и системах правления. Вернувшись на родину, он вызвал к себе редакторов оппозиционной газеты, чтобы сказать, что сожалеет об убийстве одного из ее журналистов и поддерживает плюрализм мнений в прессе. Возможно, это крокодильи слезы, но совсем недавно, он, пожалуй, вообще бы не стал их проливать.
В Венесуэле в этом месяце Чавес проводит референдум о продлении срока своих полномочий - а у власти он находится уже десять лет. По данным опросов, он может его выиграть. Но в любом случае, он пострадал от падения цен на нефть. На ее долю приходится 90 процентов венесуэльского экспорта. Однако добыча сокращается. В январе New York Times сообщала, что Чавес ведет неофициальные переговоры с западными нефтяными гигантами, чьи месторождения он в свое время национализировал. Венесуэла сводит концы с концами, благодаря крупномасштабному импорту продовольствия за счет нефтяной прибыли. В условиях ожидаемого снижения ВВП в этом году, ей будет труднее позволить себе этот импорт. Тирады Чавеса о происках злокозненного Запада начинают звучать неискренне.
Экономический спад может поставить под угрозу и теократический режим Ирана. Стране нужно, чтобы нефть стоила 75 долларов за баррель, иначе ее сальдо по текущим операциям - мера торговли и инвестиций - станет отрицательным. Дорогая нефть нужна ей и для того, чтобы оплачивать громадные субсидии на продовольствие и топливо, которые делают жизнь ее граждан более сносной и скрывают вопиющую неэффективность ее экономики. Ахмадинежад, демагог, призывающий стереть Израиль с карты, так и не сдержал свое обещание ликвидировать безработицу и повысить уровень жизни. Теперь у него появился соперник - бывший президент Мохаммед Хатами, который объявил в прошлые выходные, что он будет участвовать в президентских выборах 12 июня.
Теперь взглянем на еще больший куш: Китай. Годами там действовал негласный договор между режимом и населением: вы даете нам возможность править без оппозиции, мы помогаем вам разбогатеть. Если правители больше не смогут обеспечивать благосостояние народа, то сделке конец.
Легитимность правящей коммунистической партии почти полностью обусловлена ее успехом в достижении непрерывного тридцатилетнего экономического прогресса. Но скоро машина даст сбой. Экономический рост Китая, выражавшийся в последние годы в двузначных цифрах, снизился до 8 процентов в год, так что власти задумались о том, как предотвратить массовую безработицу. Миллионы рабочих-мигрантов, лишившихся работы на заводах из-за резкого сокращения китайского экспорта в другие страны мира, устремились домой, в свои нищие села.
Экономический кризис стал крупнейшим вызовом для режима после восстания на площади Тяньаньмэнь в 1989 г. В свое время засуха, наводнения и чума были знаком того, что китайские правители лишились "мандата неба". К такому же эффекту может привести нынешний экономический шторм.
Удача и хороший менеджмент позволят китайским лидерам остаться на плаву. У них сохраняются мощные рычаги. Так же, как у Путина, Чавеса и Ахмадинежада. Но мысль о том, что они представляют собой новую форму тефлонового авторитаризма, который умело пользуется капитализмом, чтобы увековечить свое правление, уже выглядит глуповатой. Они уязвимы - как и все, чья власть основана на силе, а не на демократическом праве.
Перевод опубликован на "ИноСМИ".