Региональные последствия "газовой войны" между Россией и Украиной в молдавских и приднестровских СМИ
Одиночные информационные выстрелы в затихающей "газовой войне" пока еще продолжают раздаваться, но уже можно назвать первые ее последствия для условно победившей России, в том числе и пока незамечаемые ею. Победа России именно условна. Ее потери, несмотря на принуждение Украины к подписанию газового договора на своих условиях (который украинская сторона уже пытается подвергнуть ревизии), исчисляются не только прямыми убытками "Газпрома" от двухнедельного прекращения транзита. Страны, ставшие жертвами этой войны, уже сейчас переадресовывают свои требования по возмещению ущерба от "Нафтогаза" "Газпрому". И дело здесь, надо полагать, не только и не столько в их политических симпатиях. Ими движет элементарный расчет и понимание того, что "слупить" что-либо с "Газпрома" представляется куда более реальным, чем с государства-банкрота, каковым де-факто является Украина. Россия, как это уже не раз случалось в ее истории, выиграла в войне, но проиграла в дипломатии.
Российская дипломатия уже третий раз в течение года показывает свою полнейшую неспособность договариваться по жизненно важным, как для стратегического положения, так и для имиджа государства, вопросам со своими европейскими партнерами - в первую очередь, так как это именно то поле, для успешной игры на котором у России есть необходимый потенциал и инструментарий, а также противостоять антироссийским настроениям и пропаганде информационно. Первый раз это случилось во время признания Косово ведущими мировыми державами, когда вместо обещаемого два года перед этим "асимметричного ответа", российские политики решили "не обезьянничать" и голосом оскорбленного целомудрия заговорили о необходимости уважать международное право. Второй - после успешной войны на Кавказе, когда Россия не смогла добиться признания Южной Осетии и Абхазии даже от Белоруссии. И третий - мы наблюдаем сейчас.
И снова Москва проигрывает не только в Европе, но и в своем backyard - зоне непосредственных, кровных интересов. Речь о территории бывшей Молдавской ССР, которая наряду с государствами Евросоюза, Сербией и Турцией, стала заложницей и жертвой действий Украины. Власти Приднестровья, предупредив Россию, Украину, ЕС и ОБСЕ о грядущей гуманитарной катастрофе сразу после того, как "Нафтогаз" полностью перекрыл поставку российского газа в республику, с чувством выполненного долга всю последующую неделю хранили нейтральное молчание и ничего не предпринимали, пока замерзающее население готовило пищу на кострах. Власти Молдавии, как и во время августовских событий в Южной Осетии, запоздало "присоединились к Европе" и декларативно "пристыдив" и Россию, и Украину, пытались договориться о возобновлении поставок газа с Ющенко. Но нейтралитет соблюдался недолго. Как только Москва добилась от Киева подписания договора на своих условиях, и газоснабжение Молдавии и ПМР было полностью восстановлено, последовала и оценка "газовой войны" обеими республиками, а также некоторые события, наполняющие и дополняющие "корректные" официальные формулировки весьма конкретным содержанием.
В официозных молдавских и приднестровских СМИ, при декларативном сохранении нейтралитета, Украина теперь представляется как сторона, сделавшая все возможное для облегчения положения замерзающего без газа региона, а о том, что это именно Украина перекрыла поставку российского газа, в Молдавии и Приднестровье предпочитают не вспоминать. Кишинев благодарит Ющенко за то, что тот поделился с Молдавией из "собственных запасов" наворованного у России транзитного газа и при этом "не знает, кому платить" за полученный во время кризиса газ. А рупор тираспольской администрации - Первый республиканский телеканал ПМР - прямо заявил, что Приднестровье, долг которого за российский газ скоро приблизится к $2 млрд, "теперь получает газ не из России, а из Украины". Наконец, глава МИД ПМР Владимир Ястребчак озвучил официальную позицию Тирасполя по отношению к участникам газового конфликта, выразив "признательность украинской стороне за ее усилия по минимизации влияния газового кризиса на республику".
Российская дипломатия уже третий раз в течение года показывает свою полнейшую неспособность договариваться по жизненно важным, как для стратегического положения, так и для имиджа государства, вопросам со своими европейскими партнерами - в первую очередь, так как это именно то поле, для успешной игры на котором у России есть необходимый потенциал и инструментарий, а также противостоять антироссийским настроениям и пропаганде информационно. Первый раз это случилось во время признания Косово ведущими мировыми державами, когда вместо обещаемого два года перед этим "асимметричного ответа", российские политики решили "не обезьянничать" и голосом оскорбленного целомудрия заговорили о необходимости уважать международное право. Второй - после успешной войны на Кавказе, когда Россия не смогла добиться признания Южной Осетии и Абхазии даже от Белоруссии. И третий - мы наблюдаем сейчас.
И снова Москва проигрывает не только в Европе, но и в своем backyard - зоне непосредственных, кровных интересов. Речь о территории бывшей Молдавской ССР, которая наряду с государствами Евросоюза, Сербией и Турцией, стала заложницей и жертвой действий Украины. Власти Приднестровья, предупредив Россию, Украину, ЕС и ОБСЕ о грядущей гуманитарной катастрофе сразу после того, как "Нафтогаз" полностью перекрыл поставку российского газа в республику, с чувством выполненного долга всю последующую неделю хранили нейтральное молчание и ничего не предпринимали, пока замерзающее население готовило пищу на кострах. Власти Молдавии, как и во время августовских событий в Южной Осетии, запоздало "присоединились к Европе" и декларативно "пристыдив" и Россию, и Украину, пытались договориться о возобновлении поставок газа с Ющенко. Но нейтралитет соблюдался недолго. Как только Москва добилась от Киева подписания договора на своих условиях, и газоснабжение Молдавии и ПМР было полностью восстановлено, последовала и оценка "газовой войны" обеими республиками, а также некоторые события, наполняющие и дополняющие "корректные" официальные формулировки весьма конкретным содержанием.
В официозных молдавских и приднестровских СМИ, при декларативном сохранении нейтралитета, Украина теперь представляется как сторона, сделавшая все возможное для облегчения положения замерзающего без газа региона, а о том, что это именно Украина перекрыла поставку российского газа, в Молдавии и Приднестровье предпочитают не вспоминать. Кишинев благодарит Ющенко за то, что тот поделился с Молдавией из "собственных запасов" наворованного у России транзитного газа и при этом "не знает, кому платить" за полученный во время кризиса газ. А рупор тираспольской администрации - Первый республиканский телеканал ПМР - прямо заявил, что Приднестровье, долг которого за российский газ скоро приблизится к $2 млрд, "теперь получает газ не из России, а из Украины". Наконец, глава МИД ПМР Владимир Ястребчак озвучил официальную позицию Тирасполя по отношению к участникам газового конфликта, выразив "признательность украинской стороне за ее усилия по минимизации влияния газового кризиса на республику".