Здоровое чувство ответственности
Столичные власти намерены ввести в Москве страхование профессиональной ошибки медицинских и фармацевтических работников государственной системы здравоохранения, не связанной с небрежным или халатным выполнением сотрудниками своих обязанностей. Такая норма включена в проект закона «Об охране здоровья населения города Москвы», который вчера в целом одобрило городское правительство.
Норма пока будет носить рекомендательный характер. Московские чиновники хотели бы видеть ее обязательной, но этому мешают пробелы в федеральном законодательстве. Эксперты полагают, что реальные выплаты за причинение вреда здоровью пациента станут возможны лишь после введения страхования гражданской ответственности при оказании некачественной медицинской помощи.
В своем докладе глава городского департамента здравоохранения Андрей Сельцовский особо отметил статью 25 документа «Страхование профессиональной ошибки медицинских и фармацевтических работников». По его мнению, эта норма способствует большей защищенности пациентов.
К мнению Сельцовского присоединилась председатель профсоюза работников здравоохранения РФ Светлана Макаркина, назвавшая норму о страховании профессиональной ошибки полезной, так как «врачебные ошибки присущи профессии».
Однако Сельцовский посетовал, что норма законопроекта получилась компромиссной: столичные власти хотели бы видеть ее обязательной, но регион не может этого сделать из-за пробелов в федеральном законодательстве. «На практике мы бы хотели, чтобы это право стало обязанностью», – заявил он.
Между тем депутат Мосгордумы Людмила Стебенкова сообщила, что федеральные власти пока отвергают региональные инициативы по этому вопросу. «Но Москва все равно не оставит попыток вынести закон на обсуждение», – добавила она. Новую возможность пролоббировать эту инициативу Сельцовский видит в запланированном на февраль рассмотрении Госдумой закона о защите прав пациента, подготовленного Минздравсоцразвития. «Городские власти намерены направить в правительство России обращение о необходимости принятия такого закона», – сообщил он. Законопроект был одобрен мэрией и отправлен на полуторамесячную доработку, по итогам которой его внесут на рассмотрение в Мосгордуму.
От чего можно уберечься
По данным социологических опросов, с некачественными медицинскими услугами сталкивается до половины россиян, обращающихся за медицинской помощью. Судебных исков в последние годы становится все больше, не редкость теперь и крупные денежные компенсации пациентам-жертвам. Только ведь население причисляет к врачебным ошибкам любые неприятности, связанные с медиками. Между тем единой точной формулировки, что же такое врачебная ошибка, сегодня нет.
В обыденной практике это ненадлежащие действия медицинского персонала, причинившие вред здоровью пациента. Но это еще и ошибка в профессиональной деятельности, причем допущенная, возможно, вследствие добросовестного заблуждения даже при отсутствии небрежности, халатности или невежества. Врач мог ошибиться, если был поставлен неправильный диагноз и, как следствие, велось неверное лечение. К числу объективных причин, приводящих к ошибкам, причисляют нетипичное течение болезни у конкретного пациента, различия в уровне квалификации и профессиональном опыте врачей, в оснащенности медучреждений диагностической техникой, обеспеченности лекарствами. Новые, редкие и так называемые сочетанные заболевания – тоже серьезная диагностическая проблема. Пациент не застрахован и от несчастного случая, связанного с индивидуальной повышенной чувствительностью к лекарствам или возникшего при проведении диагностических манипуляций. Это те осложнения, которые нельзя предусмотреть даже при самом добросовестном отношении медперсонала к своим служебным обязанностям.
Но поскольку до суда доходят только случаи, подразумевающие уголовную ответственность медика (что часто несправедливо), любые внешние расследования наталкиваются на яростное корпоративное сопротивление. Внутренний аудит качества медуслуг в России практически не работает. Не управляют этим процессом и ассоциации врачей, а положение медика в государственном лечебно-профилактическом учреждении (ЛПУ) многие называют просто «феодальным». Принесет ли пользу врачу и больному страхование профессиональной ответственности, если будет принята предложенная московским правительством формулировка? Как соотносится она с российским законодательством?
Декларация безошибочности
«На мой взгляд, московское правительство бежит впереди паровоза, – говорит ответственный секретарь Первой общероссийской ассоциации врачей частной практики Алексей Самошкин. – Подобные нормы могут приниматься только на федеральном уровне. Я сомневаюсь в правовой компетенции лиц, готовивших эту статью. Сегодня врач в России не является субъектом права и не несет гражданскую и профессиональную ответственность за свои действия. По закону сегодня ответственность несет субъект оказания медицинской помощи, то есть юридическое лицо – лечебно-профилактическое учреждение – или физическое лицо – частнопрактикующий врач, имеющие лицензию на медицинскую деятельность».
В целом, считает Самошкин, правила страхования профответственности, которые предлагают страховщики больницам и поликлиникам, не выдерживают критики, за исключением нескольких компаний, страхующих гражданскую ответственность юрлица. На практике же при наступлении страхового случая страховые компании не защищают ЛПУ в судах, а предлагают администрации регрессно судиться с врачом.
Удивляются формулировке и в Лиге защиты прав пациентов. «Мы не увидели ни объекта страхования, ни возможности возмещения морального вреда, – сказал корреспонденту «Газеты» президент лиги Александр Саверский. – Пока что данная формулировка – это только популистская декларация без правовой проработки. Мы ждем формирования обязательной системы страхования – вот чем нужно заниматься серьезно. И необходимо страхование гражданской ответственности при оказании некачественной медицинской помощи. А данная формулировка противоречит российскому законодательству в области здравоохранения».
«Если нет небрежности, халатности, но есть вред здоровью пациента, то нет и страхового случая, – уверен директор омского Центра медицинского права Алексей Панов. – В таком варианте медучреждение не несет ответственности. Статья закона в таком виде не проясняет ситуацию. Сегодня страховые компании, обещая пострадавшему за небольшие страховые взносы полные выплаты, в 99% случаев говорят ЛПУ о возникновении нестрахового случая. И это означает для ЛПУ выброшенные деньги».
По мнению Панова, должна быть возможность заключения договоров страхования риска гражданской ответственности подобно ОСАГО, тогда и будут реальные выплаты при причинении вреда здоровью пациента.
Какова цена врачебной ошибки?
Мария Арбатова, писательница:
– В нашем юридически неблагоустроенном обществе ценой врачебной ошибки нередко может стать человеческая жизнь. Так что эта часть нашего общества должна быть отстроена, особенно в том сегменте, где находятся совершенно беззащитные люди: дети, старики и роженицы.
Тоталитарная власть врача над роженицами приводит к массе ужасных финалов. К сожалению, у нас существует такая страшная вещь, как круговая медицинская порука. Я много раз сталкивалась с тем, что врачи говорили: вы ничего не докажете, потому что мы будем свидетельствовать в пользу своих коллег.
Игорь Трунов, адвокат, доктор юридических наук, профессор:
– Под понятие «врачебная ошибка» у нас в основном подпадают уголовно наказуемые деяния со стороны медицинских работников, что сегодня, кстати, стало повсеместным. Самой большой проблемой является то, что заключение о врачебных ошибках и неверных действиях врача, которые подчас приводят к трагическим результатам, дают сами врачи.
Это замкнутая система, которая, как правило, не допускает признания вины самих врачей. И если даже удается доказать врачебную ошибку (в трех случаях из ста), то все равно судебные перспективы такого дела крайне низки. У нас отсутствует институт оценки стоимости жизни, и согласно гражданскому законодательству моральные страдания близких и родственников ничем не регламентированы и остаются на усмотрение суда, который минимизирует их в подавляющем большинстве случаев. Правда, пострадавшие могут получить материальную составляющую на погребальные услуги, что по закону составляет на сегодня не более 25 тысяч рублей.
Яна Лапутина, телеведущая:
– Врачи часто ошибаются потому, что сами пациенты предоставляют не всю информацию о себе, скажем, о тех же аллергических реакциях, вредных привычках и так далее. Кроме того, существует и человеческий фактор.
Что касается бригады скорой помощи, которая пыталась спасти моего отца, то она сработала на высокопрофессиональном уровне, и я в этом просто убеждена (известный пластический хирург Евгений Лапутин был убит в центре Москвы в сентябре 2005 года. – «Газета»).
Сергей Колесников, заместитель председателя комитета Госдумы по охране здоровья (фракция «Единая Россия»), академик РАМН:
– При врачебных манипуляциях мы страхуем все что угодно, но только не человеческую жизнь. Вообще-то жизнь страхуется при авиаперевозках, теперь и при ОСАГО. Все мы испытываем эти риски, и такое страхование, безусловно, должно быть. Ведь не может быть так, что погиб человек, семья страдает, но никто не возмещает убытки.
Да, врачебные ошибки бывают, но сам врач не может возместить последствий. Скажем, если у человека наступила инвалидность, то все должно просчитываться и возмещаться.
Но сейчас проблема заключается в том, что наша медицина на 95% либо государственная, либо муниципальная. Вот и возникает вопрос: а кто же будет страховать? То есть мы обеспечиваем помощь, а вот страховать не хотим, потому что это уже дополнительные затраты. Сегодня врачебная услуга в государственных учреждениях оплачивается на 50–60%, а туда ведь еще нужно заложить и страховку (что составляет 5–10% услуги). Государство пока не хочет вкладывать деньги в страховку и говорит: ничего платить не буду, если была врачебная ошибка – сами и судитесь.
Страхование – это цивилизованный путь, и в большинстве стран мира существует страхование профессиональной ответственности медицинского работника. Но мы до этого не дошли, а лишь с боем, воем и криками пока пришли к обязательному страхованию автогражданской ответственности. Но все это надо делать, иначе мы никогда не придем к цивилизации.
Страхование должно быть заложено в стоимость медицинской услуги, и для этого должен быть принят не только закон о страховании профессиональной ответственности, но и закон о государственных гарантиях оказания бесплатной медицинской помощи. Мы об этом уже лет восемь говорим, но теперь, в условиях финансового кризиса, я не знаю, когда эти законы могут быть приняты.
Ксения Собчак, телеведущая:
– По-моему, в тех условиях, при которых мы живем, нужно очень точно относиться к выбору врачей. Это единственный способ если не избежать врачебных ошибок, то хотя бы как-то их минимизировать. У меня, слава богу, таких ситуаций не было.
Профессионально и добровольно
Сегодня профессиональную ответственность обязаны страховать арбитражные управляющие, аудиторы, таможенные брокеры, владельцы складов временного хранения, нотариусы, оценщики. Обычно страхуется ответственность за причинение убытков или вреда имуществу третьих лиц. Кроме того, закон «О защите прав потребителей» и Гражданский кодекс предусматривают страхование ответственности товаропроизводителей и исполнителей (возмещение вреда, причиненного вследствие недостатков товаров, работ или услуг).
Свою ответственность могут застраховать юристы, медики, девелоперы, архитекторы, риэлторы. Но, как отмечают участники рынка страхования, сейчас обязательное страхование этих видов деятельности законом не предусмотрено, все сугубо добровольно.
Многие страховщики уже давно предлагают страхование профессиональной ответственности врачей, отмечает заместитель директора дирекции добровольного медицинского страхования компании «МАКС» Татьяна Горожанкина. Но приобретают, по ее словам, такие полисы только частные клиники, ориентированные в первую очередь на стоматологию и хирургию.
«Сегодня в Москве несколько десятков тысяч врачей. Застрахованы из них только 2–5%, и это сотрудники частных клиник. Уровень выплат по таким полисам составляет меньше 10% сборов, – заявила Горожанкина, добавив: – Уверена, что, если будет введен соответствующий закон для государственной системы здравоохранения с проработанными тарифами и лимитами ответственности, уровень выплат будет выше. По моим оценкам, в первый год страхования он составит примерно 30% и будет со временем увеличиваться».
Уголовные дела о врачебных ошибках
§ В декабре 2005 года Вологодский городской суд вынесен приговор по делу врача-стоматолога Натальи Першиной, обвинявшейся в гибели 4-летнего Артема Иванова. В феврале 2005 года он умер во время приема у Першиной после обезболивающего укола. Причиной смерти стала передозировка лидокаина. Готовя инъекцию, врач перепутала ампулы с различной концентрацией обезболивающего препарата. Першину приговорили к году исправительных работ в колонии общего режима. Кроме того, она должна выплатить 200 тысяч рублей родителям погибшего мальчика в качестве компенсации морального вреда.
§ В ноябре 2006 года Останкинский суд столицы вынес приговор по делу о смерти 20-летнего студента Эдуарда Посохина. 27-летняя хирург Елена Гузь в сентябре 2005 года настояла на проведении операции по исправлению Посохину носовой перегородки, но вместо этого переломила основную кость и разорвала внутреннюю сонную артерию. После этого спасти юношу было уже невозможно. Врач получила 2,5 года лишения свободы условно.
§ В феврале 2007 года Пресненский суд Москвы приговорил к трем годам лишения свободы условно врача-педиатра Дмитрия Пакалина. Его признали виновным в халатности (статья 293 УК), которая привела к гибели полуторагодовалого Никиты Полякова. Мальчик был доставлен в 9-ю детскую больницу имени Сперанского бригадой скорой помощи 1 мая 2005 года. Как позже выяснилось, у него была запущенная кишечная инфекция. Однако врач поставил неправильный диагноз и не настоял на немедленной госпитализации. В результате через несколько часов ребенок умер дома.
§ В июле 2008 года Тверской суд Москвы вынес приговор косметологу Гелене Рымаренко, сделавшей на дому неудачный «укол красоты» телеведущей Оксане Пушкиной. Препарат «Рестилайн перлайн» она ввела Оксане Пушкиной в носогубные складки в мае 2004 года. Косметическое средство оказалось поддельным, что привело к обезображиванию лица. Рымаренко признали виновной в незаконном занятие частной медицинской практикой и оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности (статьи 235 и 238 УК) и приговорили к трем годам лишения свободы условно. Суд постановил взыскать в пользу потерпевшей 670 тысяч в качестве компенсации морального и материального вреда.
§ В июле 2008 года Прикубанский районный суд приговорил к 11 месяцам в колонии-поселении врача детской инфекционной больницы Краснодара Владимира Пелипенко, по вине которого грудной девочке Соне Куливец пришлось ампутировать руку. Суд пришел к выводу, что реаниматолог-анестезиолог неправильно установил катетер новорожденной, доставленной в больницу с диагнозом «коклюш» в декабре 2006 года. Вместе с Пелипенко к 10 месяцам колонии-поселения была приговорена медсестра Елена Сеничева. В ноябре прошлого года находившийся в СИЗО врач покончил с собой.
Норма пока будет носить рекомендательный характер. Московские чиновники хотели бы видеть ее обязательной, но этому мешают пробелы в федеральном законодательстве. Эксперты полагают, что реальные выплаты за причинение вреда здоровью пациента станут возможны лишь после введения страхования гражданской ответственности при оказании некачественной медицинской помощи.
В своем докладе глава городского департамента здравоохранения Андрей Сельцовский особо отметил статью 25 документа «Страхование профессиональной ошибки медицинских и фармацевтических работников». По его мнению, эта норма способствует большей защищенности пациентов.
К мнению Сельцовского присоединилась председатель профсоюза работников здравоохранения РФ Светлана Макаркина, назвавшая норму о страховании профессиональной ошибки полезной, так как «врачебные ошибки присущи профессии».
Однако Сельцовский посетовал, что норма законопроекта получилась компромиссной: столичные власти хотели бы видеть ее обязательной, но регион не может этого сделать из-за пробелов в федеральном законодательстве. «На практике мы бы хотели, чтобы это право стало обязанностью», – заявил он.
Между тем депутат Мосгордумы Людмила Стебенкова сообщила, что федеральные власти пока отвергают региональные инициативы по этому вопросу. «Но Москва все равно не оставит попыток вынести закон на обсуждение», – добавила она. Новую возможность пролоббировать эту инициативу Сельцовский видит в запланированном на февраль рассмотрении Госдумой закона о защите прав пациента, подготовленного Минздравсоцразвития. «Городские власти намерены направить в правительство России обращение о необходимости принятия такого закона», – сообщил он. Законопроект был одобрен мэрией и отправлен на полуторамесячную доработку, по итогам которой его внесут на рассмотрение в Мосгордуму.
От чего можно уберечься
По данным социологических опросов, с некачественными медицинскими услугами сталкивается до половины россиян, обращающихся за медицинской помощью. Судебных исков в последние годы становится все больше, не редкость теперь и крупные денежные компенсации пациентам-жертвам. Только ведь население причисляет к врачебным ошибкам любые неприятности, связанные с медиками. Между тем единой точной формулировки, что же такое врачебная ошибка, сегодня нет.
В обыденной практике это ненадлежащие действия медицинского персонала, причинившие вред здоровью пациента. Но это еще и ошибка в профессиональной деятельности, причем допущенная, возможно, вследствие добросовестного заблуждения даже при отсутствии небрежности, халатности или невежества. Врач мог ошибиться, если был поставлен неправильный диагноз и, как следствие, велось неверное лечение. К числу объективных причин, приводящих к ошибкам, причисляют нетипичное течение болезни у конкретного пациента, различия в уровне квалификации и профессиональном опыте врачей, в оснащенности медучреждений диагностической техникой, обеспеченности лекарствами. Новые, редкие и так называемые сочетанные заболевания – тоже серьезная диагностическая проблема. Пациент не застрахован и от несчастного случая, связанного с индивидуальной повышенной чувствительностью к лекарствам или возникшего при проведении диагностических манипуляций. Это те осложнения, которые нельзя предусмотреть даже при самом добросовестном отношении медперсонала к своим служебным обязанностям.
Но поскольку до суда доходят только случаи, подразумевающие уголовную ответственность медика (что часто несправедливо), любые внешние расследования наталкиваются на яростное корпоративное сопротивление. Внутренний аудит качества медуслуг в России практически не работает. Не управляют этим процессом и ассоциации врачей, а положение медика в государственном лечебно-профилактическом учреждении (ЛПУ) многие называют просто «феодальным». Принесет ли пользу врачу и больному страхование профессиональной ответственности, если будет принята предложенная московским правительством формулировка? Как соотносится она с российским законодательством?
Декларация безошибочности
«На мой взгляд, московское правительство бежит впереди паровоза, – говорит ответственный секретарь Первой общероссийской ассоциации врачей частной практики Алексей Самошкин. – Подобные нормы могут приниматься только на федеральном уровне. Я сомневаюсь в правовой компетенции лиц, готовивших эту статью. Сегодня врач в России не является субъектом права и не несет гражданскую и профессиональную ответственность за свои действия. По закону сегодня ответственность несет субъект оказания медицинской помощи, то есть юридическое лицо – лечебно-профилактическое учреждение – или физическое лицо – частнопрактикующий врач, имеющие лицензию на медицинскую деятельность».
В целом, считает Самошкин, правила страхования профответственности, которые предлагают страховщики больницам и поликлиникам, не выдерживают критики, за исключением нескольких компаний, страхующих гражданскую ответственность юрлица. На практике же при наступлении страхового случая страховые компании не защищают ЛПУ в судах, а предлагают администрации регрессно судиться с врачом.
Удивляются формулировке и в Лиге защиты прав пациентов. «Мы не увидели ни объекта страхования, ни возможности возмещения морального вреда, – сказал корреспонденту «Газеты» президент лиги Александр Саверский. – Пока что данная формулировка – это только популистская декларация без правовой проработки. Мы ждем формирования обязательной системы страхования – вот чем нужно заниматься серьезно. И необходимо страхование гражданской ответственности при оказании некачественной медицинской помощи. А данная формулировка противоречит российскому законодательству в области здравоохранения».
«Если нет небрежности, халатности, но есть вред здоровью пациента, то нет и страхового случая, – уверен директор омского Центра медицинского права Алексей Панов. – В таком варианте медучреждение не несет ответственности. Статья закона в таком виде не проясняет ситуацию. Сегодня страховые компании, обещая пострадавшему за небольшие страховые взносы полные выплаты, в 99% случаев говорят ЛПУ о возникновении нестрахового случая. И это означает для ЛПУ выброшенные деньги».
По мнению Панова, должна быть возможность заключения договоров страхования риска гражданской ответственности подобно ОСАГО, тогда и будут реальные выплаты при причинении вреда здоровью пациента.
Какова цена врачебной ошибки?
Мария Арбатова, писательница:
– В нашем юридически неблагоустроенном обществе ценой врачебной ошибки нередко может стать человеческая жизнь. Так что эта часть нашего общества должна быть отстроена, особенно в том сегменте, где находятся совершенно беззащитные люди: дети, старики и роженицы.
Тоталитарная власть врача над роженицами приводит к массе ужасных финалов. К сожалению, у нас существует такая страшная вещь, как круговая медицинская порука. Я много раз сталкивалась с тем, что врачи говорили: вы ничего не докажете, потому что мы будем свидетельствовать в пользу своих коллег.
Игорь Трунов, адвокат, доктор юридических наук, профессор:
– Под понятие «врачебная ошибка» у нас в основном подпадают уголовно наказуемые деяния со стороны медицинских работников, что сегодня, кстати, стало повсеместным. Самой большой проблемой является то, что заключение о врачебных ошибках и неверных действиях врача, которые подчас приводят к трагическим результатам, дают сами врачи.
Это замкнутая система, которая, как правило, не допускает признания вины самих врачей. И если даже удается доказать врачебную ошибку (в трех случаях из ста), то все равно судебные перспективы такого дела крайне низки. У нас отсутствует институт оценки стоимости жизни, и согласно гражданскому законодательству моральные страдания близких и родственников ничем не регламентированы и остаются на усмотрение суда, который минимизирует их в подавляющем большинстве случаев. Правда, пострадавшие могут получить материальную составляющую на погребальные услуги, что по закону составляет на сегодня не более 25 тысяч рублей.
Яна Лапутина, телеведущая:
– Врачи часто ошибаются потому, что сами пациенты предоставляют не всю информацию о себе, скажем, о тех же аллергических реакциях, вредных привычках и так далее. Кроме того, существует и человеческий фактор.
Что касается бригады скорой помощи, которая пыталась спасти моего отца, то она сработала на высокопрофессиональном уровне, и я в этом просто убеждена (известный пластический хирург Евгений Лапутин был убит в центре Москвы в сентябре 2005 года. – «Газета»).
Сергей Колесников, заместитель председателя комитета Госдумы по охране здоровья (фракция «Единая Россия»), академик РАМН:
– При врачебных манипуляциях мы страхуем все что угодно, но только не человеческую жизнь. Вообще-то жизнь страхуется при авиаперевозках, теперь и при ОСАГО. Все мы испытываем эти риски, и такое страхование, безусловно, должно быть. Ведь не может быть так, что погиб человек, семья страдает, но никто не возмещает убытки.
Да, врачебные ошибки бывают, но сам врач не может возместить последствий. Скажем, если у человека наступила инвалидность, то все должно просчитываться и возмещаться.
Но сейчас проблема заключается в том, что наша медицина на 95% либо государственная, либо муниципальная. Вот и возникает вопрос: а кто же будет страховать? То есть мы обеспечиваем помощь, а вот страховать не хотим, потому что это уже дополнительные затраты. Сегодня врачебная услуга в государственных учреждениях оплачивается на 50–60%, а туда ведь еще нужно заложить и страховку (что составляет 5–10% услуги). Государство пока не хочет вкладывать деньги в страховку и говорит: ничего платить не буду, если была врачебная ошибка – сами и судитесь.
Страхование – это цивилизованный путь, и в большинстве стран мира существует страхование профессиональной ответственности медицинского работника. Но мы до этого не дошли, а лишь с боем, воем и криками пока пришли к обязательному страхованию автогражданской ответственности. Но все это надо делать, иначе мы никогда не придем к цивилизации.
Страхование должно быть заложено в стоимость медицинской услуги, и для этого должен быть принят не только закон о страховании профессиональной ответственности, но и закон о государственных гарантиях оказания бесплатной медицинской помощи. Мы об этом уже лет восемь говорим, но теперь, в условиях финансового кризиса, я не знаю, когда эти законы могут быть приняты.
Ксения Собчак, телеведущая:
– По-моему, в тех условиях, при которых мы живем, нужно очень точно относиться к выбору врачей. Это единственный способ если не избежать врачебных ошибок, то хотя бы как-то их минимизировать. У меня, слава богу, таких ситуаций не было.
Профессионально и добровольно
Сегодня профессиональную ответственность обязаны страховать арбитражные управляющие, аудиторы, таможенные брокеры, владельцы складов временного хранения, нотариусы, оценщики. Обычно страхуется ответственность за причинение убытков или вреда имуществу третьих лиц. Кроме того, закон «О защите прав потребителей» и Гражданский кодекс предусматривают страхование ответственности товаропроизводителей и исполнителей (возмещение вреда, причиненного вследствие недостатков товаров, работ или услуг).
Свою ответственность могут застраховать юристы, медики, девелоперы, архитекторы, риэлторы. Но, как отмечают участники рынка страхования, сейчас обязательное страхование этих видов деятельности законом не предусмотрено, все сугубо добровольно.
Многие страховщики уже давно предлагают страхование профессиональной ответственности врачей, отмечает заместитель директора дирекции добровольного медицинского страхования компании «МАКС» Татьяна Горожанкина. Но приобретают, по ее словам, такие полисы только частные клиники, ориентированные в первую очередь на стоматологию и хирургию.
«Сегодня в Москве несколько десятков тысяч врачей. Застрахованы из них только 2–5%, и это сотрудники частных клиник. Уровень выплат по таким полисам составляет меньше 10% сборов, – заявила Горожанкина, добавив: – Уверена, что, если будет введен соответствующий закон для государственной системы здравоохранения с проработанными тарифами и лимитами ответственности, уровень выплат будет выше. По моим оценкам, в первый год страхования он составит примерно 30% и будет со временем увеличиваться».
Уголовные дела о врачебных ошибках
§ В декабре 2005 года Вологодский городской суд вынесен приговор по делу врача-стоматолога Натальи Першиной, обвинявшейся в гибели 4-летнего Артема Иванова. В феврале 2005 года он умер во время приема у Першиной после обезболивающего укола. Причиной смерти стала передозировка лидокаина. Готовя инъекцию, врач перепутала ампулы с различной концентрацией обезболивающего препарата. Першину приговорили к году исправительных работ в колонии общего режима. Кроме того, она должна выплатить 200 тысяч рублей родителям погибшего мальчика в качестве компенсации морального вреда.
§ В ноябре 2006 года Останкинский суд столицы вынес приговор по делу о смерти 20-летнего студента Эдуарда Посохина. 27-летняя хирург Елена Гузь в сентябре 2005 года настояла на проведении операции по исправлению Посохину носовой перегородки, но вместо этого переломила основную кость и разорвала внутреннюю сонную артерию. После этого спасти юношу было уже невозможно. Врач получила 2,5 года лишения свободы условно.
§ В феврале 2007 года Пресненский суд Москвы приговорил к трем годам лишения свободы условно врача-педиатра Дмитрия Пакалина. Его признали виновным в халатности (статья 293 УК), которая привела к гибели полуторагодовалого Никиты Полякова. Мальчик был доставлен в 9-ю детскую больницу имени Сперанского бригадой скорой помощи 1 мая 2005 года. Как позже выяснилось, у него была запущенная кишечная инфекция. Однако врач поставил неправильный диагноз и не настоял на немедленной госпитализации. В результате через несколько часов ребенок умер дома.
§ В июле 2008 года Тверской суд Москвы вынес приговор косметологу Гелене Рымаренко, сделавшей на дому неудачный «укол красоты» телеведущей Оксане Пушкиной. Препарат «Рестилайн перлайн» она ввела Оксане Пушкиной в носогубные складки в мае 2004 года. Косметическое средство оказалось поддельным, что привело к обезображиванию лица. Рымаренко признали виновной в незаконном занятие частной медицинской практикой и оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности (статьи 235 и 238 УК) и приговорили к трем годам лишения свободы условно. Суд постановил взыскать в пользу потерпевшей 670 тысяч в качестве компенсации морального и материального вреда.
§ В июле 2008 года Прикубанский районный суд приговорил к 11 месяцам в колонии-поселении врача детской инфекционной больницы Краснодара Владимира Пелипенко, по вине которого грудной девочке Соне Куливец пришлось ампутировать руку. Суд пришел к выводу, что реаниматолог-анестезиолог неправильно установил катетер новорожденной, доставленной в больницу с диагнозом «коклюш» в декабре 2006 года. Вместе с Пелипенко к 10 месяцам колонии-поселения была приговорена медсестра Елена Сеничева. В ноябре прошлого года находившийся в СИЗО врач покончил с собой.
Ещё новости по теме:
07:00