"Газета": От Бухары до Вашингтона и от Вашингтона до Бухары
Что произошло в Бухаре? Там на церемонии пуска в эксплуатацию газового промысла "Хаузак" Денгизкульского месторождения побывал Сергей Иванов. Он заявил: "Интересы своих компаний за рубежом российское правительство будет защищать, если надо - защищать жестко". Совершенно правильная позиция. К сожалению, привести достаточно примеров эффективной защиты государством российских капиталов за рубежом, мягко говоря, не удается, если, конечно, речь идет не о "Газпроме", интересы которого горячо защищает не только Иванов, но и Владимир Путин. Эффективно, правда, все равно получается далеко не всегда. Понятно, что даже "Газпром" куда комфортнее защищать в Узбекистане (что, безусловно, делать в любом случае необходимо), чем в Евросоюзе, где это происходит с переменным успехом.
А что произошло в Вашингтоне? Там побывала делегация РСПП во главе с президентом союза Александром Шохиным. Она, по сведениям Шохина, который сообщил их агентству "Прайм-ТАСС", встречалась, в частности, даже не с министром энергетики США Сэмюелем Бодманом, а с его помощницей Карен Харберт. Что, по-моему, уже более чем симптоматично. Харберт заявила гостям, что американские нефтяные компании чувствуют себя в России некомфортно и даже уходят из нее. Чтобы их удержать, России, считает Харберт, следует задуматься об изменении инвестиционного климата. По версии Шохина, холодный прием Карен Харберт был вызван прежде всего тем, что американцев не пригласили к участию в разработке Штокмановского месторождения.
Что ж, США в лице Карен Харберт защищают интересы американских нефтяных компаний в России точно так же, как Сергей Иванов защищает интересы "Газпрома" в Узбекистане. Другое дело, что политический вес первого вице-премьера в России и помощницы министра энергетики в США несоизмеримы. Это первое доказательство того, что расстояние от Бухары до Вашингтона в политическом измерении не совпадает с расстоянием от Вашингтона до Бухары.
Есть и другие. "Газпром" редко приходит куда бы то ни было на вторые роли. Не говоря уж об Узбекистане, в Европе он не случайно проводит политику скупки компаний, владеющих локальными сетями доведения газа до конечных потребителей. Его главная и свято хранимая монополия - транспортная инфраструктура. Американские, как и любые другие иностранные нефтяные компании, могут участвовать в разработке месторождений в России только на правах младших партнеров. И не исключено, что именно диктат верхнего предела их участия в российских нефтяных проектах останавливает американские компании ничуть не меньше, чем отказ от обмена активами (который американским компаниям, по версии Шохина, диктуют власти), на что готовы идти иностранные участники штокмановского проекта.
Эффективность защиты капиталов в любой стране, таким образом, складывается не только из политического калибра защитников, но и из бизнес-климата страны, где капитал нуждается в защите.
А что произошло в Вашингтоне? Там побывала делегация РСПП во главе с президентом союза Александром Шохиным. Она, по сведениям Шохина, который сообщил их агентству "Прайм-ТАСС", встречалась, в частности, даже не с министром энергетики США Сэмюелем Бодманом, а с его помощницей Карен Харберт. Что, по-моему, уже более чем симптоматично. Харберт заявила гостям, что американские нефтяные компании чувствуют себя в России некомфортно и даже уходят из нее. Чтобы их удержать, России, считает Харберт, следует задуматься об изменении инвестиционного климата. По версии Шохина, холодный прием Карен Харберт был вызван прежде всего тем, что американцев не пригласили к участию в разработке Штокмановского месторождения.
Что ж, США в лице Карен Харберт защищают интересы американских нефтяных компаний в России точно так же, как Сергей Иванов защищает интересы "Газпрома" в Узбекистане. Другое дело, что политический вес первого вице-премьера в России и помощницы министра энергетики в США несоизмеримы. Это первое доказательство того, что расстояние от Бухары до Вашингтона в политическом измерении не совпадает с расстоянием от Вашингтона до Бухары.
Есть и другие. "Газпром" редко приходит куда бы то ни было на вторые роли. Не говоря уж об Узбекистане, в Европе он не случайно проводит политику скупки компаний, владеющих локальными сетями доведения газа до конечных потребителей. Его главная и свято хранимая монополия - транспортная инфраструктура. Американские, как и любые другие иностранные нефтяные компании, могут участвовать в разработке месторождений в России только на правах младших партнеров. И не исключено, что именно диктат верхнего предела их участия в российских нефтяных проектах останавливает американские компании ничуть не меньше, чем отказ от обмена активами (который американским компаниям, по версии Шохина, диктуют власти), на что готовы идти иностранные участники штокмановского проекта.
Эффективность защиты капиталов в любой стране, таким образом, складывается не только из политического калибра защитников, но и из бизнес-климата страны, где капитал нуждается в защите.