Китай сделает то, что не удалось СССР
Андрей МИЛОВЗОРОВ, 15 марта, 01:03
В России уже выросло поколение, не встречавшееся в жизни с такими понятиями, как "пятилетний план", "ударные стройки", "досрочное выполнение к съезду"... А вот в Китае, по-прежнему руководимом и направляемом местной коммунистической партией, стартовала тем временем 11-я пятилетка. Основные параметры социально-экономического развития страны на 2006-2010 гг. были утверждены в первых числах марта на ежегодной сессии Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП). Поднебесная успешно развивает свое плановое капиталистическое хозяйство.
Удивительная все-таки страна! Когда весь мир из кожи вон лезет, чтобы ускорить экономический рост, столь необходимый для социально-экономического развития, пекинские власти ставят задачу этот рост замедлить. На протяжении целой четверти века прирост ВВП составлял в Китае 8-9%, и в прошлом году он чуть-чуть не дотянул до двузначной отметки. Но такая тенденция чревата "перегревом" экономики, и поэтому китайские власти поставили задачу в новой пятилетке уменьшить рост до 7,5% в среднем за год. Впрочем, это не должно помешать удвоению среднедушевого показателя ВВП по сравнению с уровнем 2000 года. Ведь следует отметить, что хотя Китай в настоящее время занимает по масштабам экономики 4-е место в мире, но в пересчете на одного жителя его ВВП составляет всего $1300, что, конечно, несопоставимо с уровнем более-менее развитых стран. Кстати, и эта цифра может оказаться завышенной, поскольку точного числа жителей Поднебесной, похоже, не знает никто. Пекин утверждает, что в КНР проживает 1,35 млрд человек, в то время как независимые эксперты считают более правдоподобной оценку населения Китая в 1,6-1,65 млрд человек.
Однако не только количественными показателями Китай намерен удивить мир в ближайшие годы. На 11-ю пятилетку Поднебесная поставила себе задачи качественно развивать экономику, в частности, оптимизировать структуру производства путем расширения доли индустрии услуг, наращивать инновационный потенциал и формировать группы конкурентоспособных предприятий в разных отраслях. Намечена серьезная борьба с главными "болезнями роста" китайской экономики, каковыми являются региональная дифференциация (крайне неравномерное развитие регионов, увеличивающийся разрыв между городом и деревней) и чрезмерная ресурсозатратность производства (например, энергии на производство единицы товара в КНР тратится в 4 раза больше, чем в США, в 7 раз больше, чем в Германии и в 11 раз больше, чем в Японии). В этой связи предполагается, в частности, снизить на 20% энергозатраты на единицу ВВП и на 30% – потребление воды на производство единицы промышленной продукции.
И это весьма кстати, поскольку сегодня Китай рассматривается как едва ли не главная угроза всем мировым ресурсам, в первую очередь, энергетическим. В своем докладе "Состояние мира – 2006" Worldwatch Institute отмечает, что в прошлом году Китай был вторым в мире импортером нефти (после США). Прогнозируется, что если экономики Китая и Индии будут расти нынешними темпами, то к 2050 г. уровень потребления нефти в мире должен вырасти с нынешних 85 млн баррелей в сутки до 200 млн баррелей. А такого количества "черного золота" добыть будет просто невозможно. "Мало кто из геологов полагает, что производство нефти будет составлять хотя бы половину от этого объема, прежде чем пойдет на спад", – говорится в докладе. Кроме того, Китай потребляет сейчас 26% производимой в мире стали, 32% риса, 37% хлопка и 47% цемента. А китайцы, вопреки расхожим стереотипам прошлых лет, питаются отнюдь не одним только рисом: Поднебесная удерживает 1-е место в мире по потреблению мяса, производя и съедая больше 50% всей свинины на Земле. А дабы прокормить огромное население страны плодами весьма ограниченных и не слишком плодородных сельхозугодий, китайские аграрии вынуждены использовать такое количество удобрений, что по объему их использования КНР вдвое превосходит США. Об уровне потребления говорит и тот факт, что с 1996 по 2003 гг. количество мобильных телефонов в руках китайцев увеличилось с 7 млн до 270 миллионов. И хотя пока китайцы живут более чем скромно по меркам жителей развитых стран, однако стремятся к новым и новым высотам потребления. Похоже, отдаваться мелкобуржуазным соблазнам их воодушевляет сама Коммунистическая партия Китая. Правда делает она это отнюдь не из-за чрезмерной заботы о развитии национальной плановой экономики. Просто это ее новый способ властвования.
Американский политолог и писатель Джеффри Вассерсторм в связи с современным Китаем вспоминает дискуссию о тоталитарных обществах будущего, развернувшуюся полвека назад между Джорджем Оруэллом и Олдосом Хаксли. Первый в своем футурологическом шедевре "1984" описывает классическое тоталитарное государство – с его систематическим наступанием сапогом на горло и прививанием населению пуританского отвращения к "буржуазным" потребительским соблазнам. Хаксли же предположил, что будущие правящие элиты будут контролировать население иными средствами: они будут стремиться "держать подчиненных под контролем, отвлекая их сексуальными искушениями, развлечениями и другими видами удовольствий". В антиутопии "О дивный новый мир" Хаксли живописует картину общества "победившего гедонизма", где доступно управление настроением, народ легко отвлекается от политических и духовных проблем разнообразными удовольствиями, а развитая социальная фрагментация не позволяет ему объединиться. Джеффри Вассерсторм, в свою очередь, полагает, что "во многих отношениях сегодняшняя потребительская культура Китая является прямым воплощением описанного Хаксли успокоительного средства". По мнению Вассерсторма, "шедевр Хаксли привносит новое видение того, что в действительности происходит в Китае в XXI веке". "Ракурс "Дивного нового мира" со своим вызывающим блаженство наркотиком "сома" и чувственными развлечениями, известными как "ощущалки", вводящими в такое же всепоглощающее отрешение, которое в наши дни достигается благодаря видеоиграм и плеерам iPod, – пишет Вассерсторм, – дает новое понимание долгожительства КПК в качестве многогранной правящей партии".
И действительно, трудно объяснить, как коммунистическая партия остается в Китае у власти несмотря на крушение мировой "социалистической системы", события на площади Тяньаньмэнь и ежегодные десятки тысяч акций протеста по стране. К слову сказать, в 2003 г., по официальным данным, в КНР было зарегистрировано 53 тыс. таких акций, а в 2004 – свыше 74 тысяч. В них участвовали 3,67 млн китайцев. Однако все эти акции носили социально-экономический характер, политических требований практически не выдвигалось. Народ в Китае восстает, как правило, против своих эксплуататоров, максимум – против местных властей. Но на власть Партии не посягает.
Дело в том, что КПК взяла на вооружение (кроме, разумеется, полицейских дубинок и цензуры Интернета) идеологию "дивного нового мира" по Хаксли. Поскольку китайцы дорвались до дешевых в местном исполнении благ цивилизации, то Партия просто благословила их с головой окунуться в мировую гонку потребления, лишь бы подальше от политики держались. Футурологическая модель Хаксли органично дополнила рассмотренные под определенным углом зрения идеи марксизма-ленинизма, ну и, разумеется, конфуцианство, лежащее в фундаменте национальной ментальности. И весь этот идеологический коктейль на удивление хорошо смешался и прижился в общественном сознании населения Поднебесной. А все дискуссии о правах человека искусно подменяются заботой о правах потребителей. Во многом поэтому, вопреки тенденциям глобализации и падения авторитета национальных государств на Западе, китайское государство крепнет и даже настраивается на экспансию.
Разговоры о грядущей "сверхдержавности" Китая уже давно вошли среди экспертов в правила "хорошего аналитического тона". Но с какого момента наступит и в чем конкретно выразится это новое качество КНР – не совсем понятно. Возможно, немного ясности помогут внести исторические аналогии. Например, советник парижского Фонда стратегических исследований Франсуа Эйбур сравнивает нынешнее состояние китайского государства с кайзеровской Германией. Причем, не с той, какой она была накануне Первой мировой войны – четко ориентирующейся в политическом пространстве и готовой биться за место под солнцем с конкретными противниками. Нет, по мнению французского политолога, нынешний Китай больше напоминает Германию времен Бисмарка. "Эта страна врывается на переполненную мировую арену, еще не зная природу своих будущих отношений и альянсов, – пишет Франсуа Эйбур на страницах Financial Times. – Из-за бурного роста своих экономических аппетитов и производства Китай нарушает равновесие на этой арене, при этом всем своим видом показывая, что хочет его сохранить". И действительно, Поднебесную вполне устраивает современный мир, Пекин не хочет его принципиально менять – ну, разве только немного перераспределить ресурсы и рынки в свою пользу. Китай никому открыто не оппонирует по "идейным" соображениям: ни США, ни Уго Чавес, ни КНДР, ни Иран, ни Россия ему не враги. До тех пор, конечно, пока они не мешают поступательному развитию Великой экономики...
В этом смысле с Китаем уже сейчас очень трудно иметь дело – именно потому, что он чужд какой бы то ни было идеологии во внешней политике. Им движут исключительно корыстные интересы: обеспечить себе наиболее благоприятные условия для дальнейшего развития. Поэтому Пекин может встать в Совбезе ООН на защиту Ирана, ведь тот является одним из крупнейших поставщиков нефти в КНР. А может и присоединиться к антииранскому "накату" Запада, если посчитает, что ядерные технологии в руках Тегерана могут представлять угрозу его безопасности.
Таким образом, китайская сверхдержава (если уж ей суждено состояться) будет сильно отличаться от США (и СССР). "В отличие от США с их силовыми методами смены режима в недемократических государствах, у Китая нет системы ценностей, которую можно было бы продать. Нет у него и спасительной миссии", – полагает Франсуа Эйбур. Однако, по его мнению, это главное преимущество Китая: "Именно это становится его главным козырем на пути к статусу сверхдержавы. Поскольку во внешней политике он руководствуется только собственными интересами и не рекламирует никаких ценностей, к нему потянутся не только Зимбабве, Мьянмы и прочие Суданы, но и государства, ищущие противовеса демократической миссии Америки". Так что шансы Китая в глазах экспертов увеличиваются день ото дня. Как бы только этот "противовес №1" не оказался слишком тяжелым для всего мирового сообщества и самой матушки-Земли.
В России уже выросло поколение, не встречавшееся в жизни с такими понятиями, как "пятилетний план", "ударные стройки", "досрочное выполнение к съезду"... А вот в Китае, по-прежнему руководимом и направляемом местной коммунистической партией, стартовала тем временем 11-я пятилетка. Основные параметры социально-экономического развития страны на 2006-2010 гг. были утверждены в первых числах марта на ежегодной сессии Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП). Поднебесная успешно развивает свое плановое капиталистическое хозяйство.
Удивительная все-таки страна! Когда весь мир из кожи вон лезет, чтобы ускорить экономический рост, столь необходимый для социально-экономического развития, пекинские власти ставят задачу этот рост замедлить. На протяжении целой четверти века прирост ВВП составлял в Китае 8-9%, и в прошлом году он чуть-чуть не дотянул до двузначной отметки. Но такая тенденция чревата "перегревом" экономики, и поэтому китайские власти поставили задачу в новой пятилетке уменьшить рост до 7,5% в среднем за год. Впрочем, это не должно помешать удвоению среднедушевого показателя ВВП по сравнению с уровнем 2000 года. Ведь следует отметить, что хотя Китай в настоящее время занимает по масштабам экономики 4-е место в мире, но в пересчете на одного жителя его ВВП составляет всего $1300, что, конечно, несопоставимо с уровнем более-менее развитых стран. Кстати, и эта цифра может оказаться завышенной, поскольку точного числа жителей Поднебесной, похоже, не знает никто. Пекин утверждает, что в КНР проживает 1,35 млрд человек, в то время как независимые эксперты считают более правдоподобной оценку населения Китая в 1,6-1,65 млрд человек.
Однако не только количественными показателями Китай намерен удивить мир в ближайшие годы. На 11-ю пятилетку Поднебесная поставила себе задачи качественно развивать экономику, в частности, оптимизировать структуру производства путем расширения доли индустрии услуг, наращивать инновационный потенциал и формировать группы конкурентоспособных предприятий в разных отраслях. Намечена серьезная борьба с главными "болезнями роста" китайской экономики, каковыми являются региональная дифференциация (крайне неравномерное развитие регионов, увеличивающийся разрыв между городом и деревней) и чрезмерная ресурсозатратность производства (например, энергии на производство единицы товара в КНР тратится в 4 раза больше, чем в США, в 7 раз больше, чем в Германии и в 11 раз больше, чем в Японии). В этой связи предполагается, в частности, снизить на 20% энергозатраты на единицу ВВП и на 30% – потребление воды на производство единицы промышленной продукции.
И это весьма кстати, поскольку сегодня Китай рассматривается как едва ли не главная угроза всем мировым ресурсам, в первую очередь, энергетическим. В своем докладе "Состояние мира – 2006" Worldwatch Institute отмечает, что в прошлом году Китай был вторым в мире импортером нефти (после США). Прогнозируется, что если экономики Китая и Индии будут расти нынешними темпами, то к 2050 г. уровень потребления нефти в мире должен вырасти с нынешних 85 млн баррелей в сутки до 200 млн баррелей. А такого количества "черного золота" добыть будет просто невозможно. "Мало кто из геологов полагает, что производство нефти будет составлять хотя бы половину от этого объема, прежде чем пойдет на спад", – говорится в докладе. Кроме того, Китай потребляет сейчас 26% производимой в мире стали, 32% риса, 37% хлопка и 47% цемента. А китайцы, вопреки расхожим стереотипам прошлых лет, питаются отнюдь не одним только рисом: Поднебесная удерживает 1-е место в мире по потреблению мяса, производя и съедая больше 50% всей свинины на Земле. А дабы прокормить огромное население страны плодами весьма ограниченных и не слишком плодородных сельхозугодий, китайские аграрии вынуждены использовать такое количество удобрений, что по объему их использования КНР вдвое превосходит США. Об уровне потребления говорит и тот факт, что с 1996 по 2003 гг. количество мобильных телефонов в руках китайцев увеличилось с 7 млн до 270 миллионов. И хотя пока китайцы живут более чем скромно по меркам жителей развитых стран, однако стремятся к новым и новым высотам потребления. Похоже, отдаваться мелкобуржуазным соблазнам их воодушевляет сама Коммунистическая партия Китая. Правда делает она это отнюдь не из-за чрезмерной заботы о развитии национальной плановой экономики. Просто это ее новый способ властвования.
Американский политолог и писатель Джеффри Вассерсторм в связи с современным Китаем вспоминает дискуссию о тоталитарных обществах будущего, развернувшуюся полвека назад между Джорджем Оруэллом и Олдосом Хаксли. Первый в своем футурологическом шедевре "1984" описывает классическое тоталитарное государство – с его систематическим наступанием сапогом на горло и прививанием населению пуританского отвращения к "буржуазным" потребительским соблазнам. Хаксли же предположил, что будущие правящие элиты будут контролировать население иными средствами: они будут стремиться "держать подчиненных под контролем, отвлекая их сексуальными искушениями, развлечениями и другими видами удовольствий". В антиутопии "О дивный новый мир" Хаксли живописует картину общества "победившего гедонизма", где доступно управление настроением, народ легко отвлекается от политических и духовных проблем разнообразными удовольствиями, а развитая социальная фрагментация не позволяет ему объединиться. Джеффри Вассерсторм, в свою очередь, полагает, что "во многих отношениях сегодняшняя потребительская культура Китая является прямым воплощением описанного Хаксли успокоительного средства". По мнению Вассерсторма, "шедевр Хаксли привносит новое видение того, что в действительности происходит в Китае в XXI веке". "Ракурс "Дивного нового мира" со своим вызывающим блаженство наркотиком "сома" и чувственными развлечениями, известными как "ощущалки", вводящими в такое же всепоглощающее отрешение, которое в наши дни достигается благодаря видеоиграм и плеерам iPod, – пишет Вассерсторм, – дает новое понимание долгожительства КПК в качестве многогранной правящей партии".
И действительно, трудно объяснить, как коммунистическая партия остается в Китае у власти несмотря на крушение мировой "социалистической системы", события на площади Тяньаньмэнь и ежегодные десятки тысяч акций протеста по стране. К слову сказать, в 2003 г., по официальным данным, в КНР было зарегистрировано 53 тыс. таких акций, а в 2004 – свыше 74 тысяч. В них участвовали 3,67 млн китайцев. Однако все эти акции носили социально-экономический характер, политических требований практически не выдвигалось. Народ в Китае восстает, как правило, против своих эксплуататоров, максимум – против местных властей. Но на власть Партии не посягает.
Дело в том, что КПК взяла на вооружение (кроме, разумеется, полицейских дубинок и цензуры Интернета) идеологию "дивного нового мира" по Хаксли. Поскольку китайцы дорвались до дешевых в местном исполнении благ цивилизации, то Партия просто благословила их с головой окунуться в мировую гонку потребления, лишь бы подальше от политики держались. Футурологическая модель Хаксли органично дополнила рассмотренные под определенным углом зрения идеи марксизма-ленинизма, ну и, разумеется, конфуцианство, лежащее в фундаменте национальной ментальности. И весь этот идеологический коктейль на удивление хорошо смешался и прижился в общественном сознании населения Поднебесной. А все дискуссии о правах человека искусно подменяются заботой о правах потребителей. Во многом поэтому, вопреки тенденциям глобализации и падения авторитета национальных государств на Западе, китайское государство крепнет и даже настраивается на экспансию.
Разговоры о грядущей "сверхдержавности" Китая уже давно вошли среди экспертов в правила "хорошего аналитического тона". Но с какого момента наступит и в чем конкретно выразится это новое качество КНР – не совсем понятно. Возможно, немного ясности помогут внести исторические аналогии. Например, советник парижского Фонда стратегических исследований Франсуа Эйбур сравнивает нынешнее состояние китайского государства с кайзеровской Германией. Причем, не с той, какой она была накануне Первой мировой войны – четко ориентирующейся в политическом пространстве и готовой биться за место под солнцем с конкретными противниками. Нет, по мнению французского политолога, нынешний Китай больше напоминает Германию времен Бисмарка. "Эта страна врывается на переполненную мировую арену, еще не зная природу своих будущих отношений и альянсов, – пишет Франсуа Эйбур на страницах Financial Times. – Из-за бурного роста своих экономических аппетитов и производства Китай нарушает равновесие на этой арене, при этом всем своим видом показывая, что хочет его сохранить". И действительно, Поднебесную вполне устраивает современный мир, Пекин не хочет его принципиально менять – ну, разве только немного перераспределить ресурсы и рынки в свою пользу. Китай никому открыто не оппонирует по "идейным" соображениям: ни США, ни Уго Чавес, ни КНДР, ни Иран, ни Россия ему не враги. До тех пор, конечно, пока они не мешают поступательному развитию Великой экономики...
В этом смысле с Китаем уже сейчас очень трудно иметь дело – именно потому, что он чужд какой бы то ни было идеологии во внешней политике. Им движут исключительно корыстные интересы: обеспечить себе наиболее благоприятные условия для дальнейшего развития. Поэтому Пекин может встать в Совбезе ООН на защиту Ирана, ведь тот является одним из крупнейших поставщиков нефти в КНР. А может и присоединиться к антииранскому "накату" Запада, если посчитает, что ядерные технологии в руках Тегерана могут представлять угрозу его безопасности.
Таким образом, китайская сверхдержава (если уж ей суждено состояться) будет сильно отличаться от США (и СССР). "В отличие от США с их силовыми методами смены режима в недемократических государствах, у Китая нет системы ценностей, которую можно было бы продать. Нет у него и спасительной миссии", – полагает Франсуа Эйбур. Однако, по его мнению, это главное преимущество Китая: "Именно это становится его главным козырем на пути к статусу сверхдержавы. Поскольку во внешней политике он руководствуется только собственными интересами и не рекламирует никаких ценностей, к нему потянутся не только Зимбабве, Мьянмы и прочие Суданы, но и государства, ищущие противовеса демократической миссии Америки". Так что шансы Китая в глазах экспертов увеличиваются день ото дня. Как бы только этот "противовес №1" не оказался слишком тяжелым для всего мирового сообщества и самой матушки-Земли.