В ход пошла плутониевая дипломатия: Прекращение сотрудничества РФ и США по утилизации оружейного плутония может ускорить развитие российской ядерной энергетики
Несомненно, что мировые СМИ в разразившемся конфликте между США и Россией по вопросу утилизации оружейного плутония увидели прежде всего политическую подоплеку. «Ледниковый период», – отмечает немецкая газета Deutsche-Wirtschaftsnachrichten, – в отношениях, можно сказать, наступил, военная эскалация становится вполне возможной».
Между тем надо подчеркнуть, что указ российского президента о приостановке Соглашения об утилизации оружейного плутония носит не только политический, но и чисто технический характер. Напомним, что по соглашению с США Москва должна была приступить с 1 января 2018 года к утилизации 34 т военного или оружейного плутония, которые считаются избыточными для военных целей. Как раз для этого в России был введен в эксплуатацию завод по производству смешанного уран-плутониевого топлива (так называемое МОКС-топливо). На этом заводе в процессе переработки плутоний теряет «оружейность». Другими словами, вовлечь его впоследствии в оборонную программу уже невозможно.
У американцев такой технологии нет. По крайней мере пока нет. Для них приостановка действия соглашения означает, что в принципе они свободны распоряжаться своими 34 т оружейного плутония. И в этом плане, действительно, если американцы ранее просто складировали свой оружейный плутоний, то теперь смогут пустить его на изготовление ядерного оружия.
В пресс-релизе Росатома отмечается, что «сейчас, когда американская администрация проводит в отношении России недружественную политику (а на этот счет имеются многочисленные примеры и в Сирии, и в Украине, да и в Европе в целом), резонно появляются вопросы, почему именно теперь американцы решили пересмотреть подходы к выполнению ключевого положения соглашения – гарантии невозврата утилизуемого плутония оружейного качества».
Животрепещущий политический вопрос сейчас – смогут ли Россия и США в будущем вернуться к договоренностям по оружейному плутонию? И когда оно наступит, это будущее?
Для России подобная приостановка действия соглашения означает прежде всего возможность активизировать свои усилия по производству МОКС-топлива. Мало того, как подчеркнул «НГ» официальный представитель Росатома Андрей Иванов, МОКС-топливо уже производится в промышленном масштабе для реактора на быстрых нейтронах БН-800 из «энергетического» плутония, то есть из плутония, выделенного из радиоактивных отходов в производственном объединении «Маяк».
Впрочем, надо учитывать, что утилизация плутония и превращение его в МОКС-топливо – удовольствие не из дешевых. Так, например, в 2001 году специалисты Росатома (тогда – Министерства по атомной энергии РФ) суммарные расходы на российскую программу утилизации плутония оценивали в 1,8–2,0 млрд долл. И это без учета некоторых статей затрат. Причем 15 лет назад руководитель департамента ядерно-топливного цикла Минатома РФ Владимир Шидловский подчеркивал, что «принципиальной особенностью выполнения работ является то, что они осуществляются в рамках международного сотрудничества при почти 100-процентном зарубежном финансировании». Сегодня на такое финансирование рассчитывать вряд ли приходится.
На данный момент мощности по производству МОКС-топлива Горнохимического комбината (ГХК) загружены не полностью, пояснил Андрей Иванов. Это связано с тем, что пока активная зона реактора БН-800 является гибридной и частично загружена МОКС-топливом, а частично другими видами топлива, в том числе и урановым. В течение двух лет доля МОКС-топлива в активной зоне БН-800 будет доведена до 100%. Таким образом, если до недавнего времени отходы ядерного производства рассматривались как экологическая проблема и экономическое бремя, то теперь в России появилась возможность замкнуть ядерный топливный цикл.
Само собой разумеется, что в этот процесс будет вовлечен и оружейный плутоний, что резко увеличивает возможности для российской атомной энергетики. Как известно, отметили в Росатоме, в перспективе планируется строительство энергоблока БН-1200. Соответственно нет никаких сомнений, что завод по производству МОКС-топлива на ГХК будет играть одну из ключевых ролей в переходе российской атомной энергетики к двухкомпонентной системе с замыканием ядерного топливного цикла.
В этой связи в пресс-релизе Росатома подчеркивается, что «Россия остается приверженной своим обязательствам по утилизации 34 т плутония, признанного избыточным для нужд обороны».
Можно, конечно, сделать вывод, что приостановка действия соглашения имеет в первую очередь цель выставить в невыгодном свете всю нынешнюю администрацию США, которая ставит под угрозу процессы в наиболее чувствительной сфере мировой политики – ядерном разоружении. Но, с другой стороны, этот шаг резко расширяет российскую базу для производства ядерного топлива нового поколения.
Олег Никифоров
Между тем надо подчеркнуть, что указ российского президента о приостановке Соглашения об утилизации оружейного плутония носит не только политический, но и чисто технический характер. Напомним, что по соглашению с США Москва должна была приступить с 1 января 2018 года к утилизации 34 т военного или оружейного плутония, которые считаются избыточными для военных целей. Как раз для этого в России был введен в эксплуатацию завод по производству смешанного уран-плутониевого топлива (так называемое МОКС-топливо). На этом заводе в процессе переработки плутоний теряет «оружейность». Другими словами, вовлечь его впоследствии в оборонную программу уже невозможно.
У американцев такой технологии нет. По крайней мере пока нет. Для них приостановка действия соглашения означает, что в принципе они свободны распоряжаться своими 34 т оружейного плутония. И в этом плане, действительно, если американцы ранее просто складировали свой оружейный плутоний, то теперь смогут пустить его на изготовление ядерного оружия.
В пресс-релизе Росатома отмечается, что «сейчас, когда американская администрация проводит в отношении России недружественную политику (а на этот счет имеются многочисленные примеры и в Сирии, и в Украине, да и в Европе в целом), резонно появляются вопросы, почему именно теперь американцы решили пересмотреть подходы к выполнению ключевого положения соглашения – гарантии невозврата утилизуемого плутония оружейного качества».
Животрепещущий политический вопрос сейчас – смогут ли Россия и США в будущем вернуться к договоренностям по оружейному плутонию? И когда оно наступит, это будущее?
Для России подобная приостановка действия соглашения означает прежде всего возможность активизировать свои усилия по производству МОКС-топлива. Мало того, как подчеркнул «НГ» официальный представитель Росатома Андрей Иванов, МОКС-топливо уже производится в промышленном масштабе для реактора на быстрых нейтронах БН-800 из «энергетического» плутония, то есть из плутония, выделенного из радиоактивных отходов в производственном объединении «Маяк».
Впрочем, надо учитывать, что утилизация плутония и превращение его в МОКС-топливо – удовольствие не из дешевых. Так, например, в 2001 году специалисты Росатома (тогда – Министерства по атомной энергии РФ) суммарные расходы на российскую программу утилизации плутония оценивали в 1,8–2,0 млрд долл. И это без учета некоторых статей затрат. Причем 15 лет назад руководитель департамента ядерно-топливного цикла Минатома РФ Владимир Шидловский подчеркивал, что «принципиальной особенностью выполнения работ является то, что они осуществляются в рамках международного сотрудничества при почти 100-процентном зарубежном финансировании». Сегодня на такое финансирование рассчитывать вряд ли приходится.
На данный момент мощности по производству МОКС-топлива Горнохимического комбината (ГХК) загружены не полностью, пояснил Андрей Иванов. Это связано с тем, что пока активная зона реактора БН-800 является гибридной и частично загружена МОКС-топливом, а частично другими видами топлива, в том числе и урановым. В течение двух лет доля МОКС-топлива в активной зоне БН-800 будет доведена до 100%. Таким образом, если до недавнего времени отходы ядерного производства рассматривались как экологическая проблема и экономическое бремя, то теперь в России появилась возможность замкнуть ядерный топливный цикл.
Само собой разумеется, что в этот процесс будет вовлечен и оружейный плутоний, что резко увеличивает возможности для российской атомной энергетики. Как известно, отметили в Росатоме, в перспективе планируется строительство энергоблока БН-1200. Соответственно нет никаких сомнений, что завод по производству МОКС-топлива на ГХК будет играть одну из ключевых ролей в переходе российской атомной энергетики к двухкомпонентной системе с замыканием ядерного топливного цикла.
В этой связи в пресс-релизе Росатома подчеркивается, что «Россия остается приверженной своим обязательствам по утилизации 34 т плутония, признанного избыточным для нужд обороны».
Можно, конечно, сделать вывод, что приостановка действия соглашения имеет в первую очередь цель выставить в невыгодном свете всю нынешнюю администрацию США, которая ставит под угрозу процессы в наиболее чувствительной сфере мировой политики – ядерном разоружении. Но, с другой стороны, этот шаг резко расширяет российскую базу для производства ядерного топлива нового поколения.
Олег Никифоров