Господдержка для "Золушки": Зерно может стать для России одним из ключевых источников экспортных доходов
Зерно может стать для России одним из ключевых источников экспортных доходов, считают в минсельхозе РФ. Некоторых руководителей переполняет оптимизм - они считают, что мы сможем "выращивать нефть на полях".
Эта точка зрения не лишена смысла, так как в Европе и США уже налажена глубокая переработка сельхозсырья для промышленных нужд, в первую очередь для производства лекарств и средств гигиены. Здесь продукция растениеводства способна частично заменить нефтепродукты и древесину.
С оптимизмом смотрят чиновники и на внутренний рынок - кажется, будто предприятия АПК серьезно выиграли от введения эмбарго и успешно наращивают объемы производства. Однако это отнюдь не означает, что россиян ждет море дешевых отечественных продуктов питания: работать на селе легче не стало. Есть ли у аграриев господдержка? Да и нужна ли господдержка в том виде, в котором существует?
На деле финансовая помощь сельскому хозяйству невыразительна, как и политика в отношении отрасли в целом. Ситуация усугубляется общей инфляцией. В текущем году еще и налог на имущество, в том числе для сельхозпредприятий, вырос втрое. Мотивация чиновников в устной беседе: "Аграрии - одни из немногих в стране, у кого сейчас есть деньги". Доход от экспорта пшеницы, действительно, увеличился - за счет высоких валютных курсов. Но аналогичным образом увеличились и расходы хозяйств, ведь цены на технику, минудобрения и ГСМ растут вместе с долларом и евро.
Так, дизельное топливо с начала года за счет акцизов подорожало на пять рублей (при этом агропредприятия платят и транспортный налог, и дорожные взносы по системе "Платон"). Средняя цена на комбайны до кризиса поднималась на пару процентов в год. Потом начала расти как на дрожжах. Внес свою лепту в этот процесс и новый утилизационный сбор. В 2014-м импортный комбайн (не самый мощный и дорогой) стоил около 15 миллионов рублей. Сегодня - 22. Селитра в 2013-м доставалась аграриям по 8,3 тысячи рублей за тонну (и тогда это было дорого), к нынешней посевной ее закупали по 17 тысяч. Тариф на электроэнергию для сельхозпредприятий, как правило, не льготный - они платят наравне с банками и промышленными гигантами.
- Сельское хозяйство - падчерица государства. Этакая Золушка, с которой никто не хочет водиться, - констатирует директор агрокомплекса "Мансурово" (одного из лидеров в АПК Курской области) Александр Таламанов. - Но как только хлебушко дорожает на десять копеек, начинается истерика - мол, какой кошмар, того и гляди, нас голод ждет... Хотя это чистой воды спекуляция. Вдумайтесь: за последние 25 лет в России потребление хлеба упало в 2,5 раза. И это нормально, ведь рацион наших сограждан стал более разнообразным. В советское время хлебом заедали все, включая пельмени и макароны. Только пироги и торты ели без хлеба. Таким образом мы компенсировали нехватку других продуктов (а по большому счету - недоедание). Сегодня же хлеб заменили другие продукты. Не спорю: он должен быть доступным. Но - не дешевым! К сожалению, мы путаем эти понятия - доступный и дешевый хлеб. Ведь в хлеб вложен труд множества людей, и они должны получать хорошую зарплату. Мы не ропщем, когда на 20 процентов в год дорожает бензин или коммунальные услуги. А от аграриев почему-то ждем заморозки цен.
Молодежь не хочет получать специальности, востребованные на селе. Не хочет жить в деревне, работать в полях и на фермах. При нынешнем отношении общества и государства к сельскому хозяйству разговоры о его ускоренном развитии - популизм. Вот здесь, в области образования и получения сельхозпрофессий, необходима поддержка государства.
По мнению Александра Таламанова, вместо дотаций лучше расширить для аграриев систему налоговых вычетов и компенсаций, возвращать в отрасль сверхприбыль контрагентов, которую они закладывают в стоимость топлива и энергоресурсов.
- Финансовое благополучие и налоговые платежи нефтяных и энергетических компаний, а также производителей удобрений основаны в числе прочего на высоких ценах для сельхозпроизводителей, - поясняет он. - Почему бы налоговые платежи, взятые с этих высоких цен, не вернуть в сельское хозяйство? Такой вопрос я задавал в прямом эфире радио "Вести FM" и "вещающим" на телевидении экономистам, на что получал однотипный стыдливый ответ: мол, "такая у нас налоговая система".
Сельхозпроизводители покупают около десяти процентов ГСМ и минудобрений, производимых в стране. Причем по высоким рыночным ценам. Очень велико (по крайней мере в абсолютном измерении) потребление электроэнергии.
- Так вот, в цены здесь заложены акцизы и налоги, которые мы фактически перекладываем в стоимость своей продукции, - рассуждает Александр Таламанов. - Налог на добычу полезных ископаемых и акцизы - важный источник пополнения федеральной казны, пускай ими распоряжается федеральное правительство, строит дороги... А вот налоги на прибыль и на начисленные дивиденды от продукции, реализованной агропредприятиям, необходимо вернуть в сельское хозяйство. Это совсем не маленькие суммы. Если такой механизм внедрить, по аналогии с возмещением НДС, - то, возможно, не понадобятся сегодняшние дотации. Если уж совсем просто: нефтяная компания заплатила в бюджет сто рублей, аграрии потребили 10 процентов ее продукции - отдайте им десять рублей обратно... Тогда не придется закладывать их в стоимость мяса, хлеба, молока... На мой взгляд, возврат налоговой базы аграриям не противоречит правилам ВТО. Нужно просто создать понятный и прозрачный механизм распределения средств: чем больше произвел - тем больше получил. Слабые хозяйства сами уйдут с рынка. Останутся те, кому не страшно доверить землю.
Давно требует решения проблема, связанная с использованием заменителей "живого" молока в продуктах питания - от йогуртов до мороженого и конфет. Переработчики в один голос утверждают, что им не хватает живого молока в качестве сырья. Но закупочные цены на него падают, потому что есть дешевые заменители - концентраты и пальмовое масло. Об их использовании знают все. Поставки пальмового масла в Россию сейчас расписаны на несколько месяцев вперед. На этикетках его прячут под безликим термином "растительные жиры", набранным мелким шрифтом.
- Бизнесмены и политики спорят, запрещать это масло или нет. Надо не запрещать, а четко регламентировать его применение, - считает Александр Таламанов. - Само по себе пальмовое масло не вреднее других растительных масел. В Юго-Восточной Азии его исторически употребляют в пищу! Другое дело, что качественное масло в Россию почти не поставляется. В отсутствие регламентов к нам завозят дешевые сорта. Они содержат тяжелые фракции (например, стеарин), которые в организме не усваиваются. Значит, надо принять разумные и целесообразные требования к такому маслу и следить за их исполнением. Чтобы на упаковке был нормальным шрифтом расписан полный состав продукта и покупатель делал осознанный выбор. Это как с нерафинированным, пахучим подсолнечным маслом - для жарки не лучший вариант, а для салата вещь незаменимая.
Кроме того, для развития АПК важно продумать стратегию использования земель в масштабе страны. Это позволит повысить эффективность сельского хозяйства. На XVII Международном зерновом раунде в июне 2016 года гендиректор Института конъюнктуры аграрного рынка Дмитрий Рылько сообщил, что Россия в 2016 году может собрать 108,8 миллиона тонн зерна, из них 64,5 миллиона - пшеницы. Качество, конечно, во многом зависит от погоды: количества теплых и светлых дней, дождей. Но подчас мы пытаемся вырастить те или иные сельхозкультуры в широтах с не подходящим для этого климатом.
- Если картошка хорошо растет в Казани, Туле и Брянске - то нет смысла ее на черноземах Курской области сажать, - подчеркивает Александр Таламанов. - Там, в свою очередь, должна быть пшеница, кукуруза... Озимая пшеница у нас дает хорошие урожаи: хватит солнышка - будет продовольственная, не хватит - фуражная. До 70 центнеров с гектара на круг можно получить. А на широте Москвы продовольственная пшеница никогда не даст таких урожаев, как у нас, - там лучше сеять кормовые культуры под нужды животноводства, например тритикале и рожь. Растить продовольственные сорта севернее Курска и Воронежа неэффективно: два мешка зерна зарыл, три собрал. Ну не сможем мы тягаться с Кубанью, где и земля хорошая, и солнечного света в достатке! Чтобы не подпитывать дотациями заведомо убыточные проекты, надо определить, в каких регионах какие направления сельского хозяйства мы будем поддерживать и где какие культуры выращивать. Земли, слава Богу, у нас хватает, чего, увы, не скажешь о рациональном подходе к ее использованию в государственном масштабе...
P. S.
В Курской области, впрочем, баланс найден. Тот же агрокомплекс "Мансурово", обрабатывая 25 тысяч гектаров, по урожайности стабильно держится в числе лидеров. Инвестпроект здесь реализуется с 2010 года, на предприятии уже занято 470 местных жителей. Помимо растениеводства, компания занимается разведением молочного скота (и надои там лучшие в области - 9,6 тонны на фуражную корову в год).
Ольга Мельникова
Эта точка зрения не лишена смысла, так как в Европе и США уже налажена глубокая переработка сельхозсырья для промышленных нужд, в первую очередь для производства лекарств и средств гигиены. Здесь продукция растениеводства способна частично заменить нефтепродукты и древесину.
С оптимизмом смотрят чиновники и на внутренний рынок - кажется, будто предприятия АПК серьезно выиграли от введения эмбарго и успешно наращивают объемы производства. Однако это отнюдь не означает, что россиян ждет море дешевых отечественных продуктов питания: работать на селе легче не стало. Есть ли у аграриев господдержка? Да и нужна ли господдержка в том виде, в котором существует?
На деле финансовая помощь сельскому хозяйству невыразительна, как и политика в отношении отрасли в целом. Ситуация усугубляется общей инфляцией. В текущем году еще и налог на имущество, в том числе для сельхозпредприятий, вырос втрое. Мотивация чиновников в устной беседе: "Аграрии - одни из немногих в стране, у кого сейчас есть деньги". Доход от экспорта пшеницы, действительно, увеличился - за счет высоких валютных курсов. Но аналогичным образом увеличились и расходы хозяйств, ведь цены на технику, минудобрения и ГСМ растут вместе с долларом и евро.
Так, дизельное топливо с начала года за счет акцизов подорожало на пять рублей (при этом агропредприятия платят и транспортный налог, и дорожные взносы по системе "Платон"). Средняя цена на комбайны до кризиса поднималась на пару процентов в год. Потом начала расти как на дрожжах. Внес свою лепту в этот процесс и новый утилизационный сбор. В 2014-м импортный комбайн (не самый мощный и дорогой) стоил около 15 миллионов рублей. Сегодня - 22. Селитра в 2013-м доставалась аграриям по 8,3 тысячи рублей за тонну (и тогда это было дорого), к нынешней посевной ее закупали по 17 тысяч. Тариф на электроэнергию для сельхозпредприятий, как правило, не льготный - они платят наравне с банками и промышленными гигантами.
- Сельское хозяйство - падчерица государства. Этакая Золушка, с которой никто не хочет водиться, - констатирует директор агрокомплекса "Мансурово" (одного из лидеров в АПК Курской области) Александр Таламанов. - Но как только хлебушко дорожает на десять копеек, начинается истерика - мол, какой кошмар, того и гляди, нас голод ждет... Хотя это чистой воды спекуляция. Вдумайтесь: за последние 25 лет в России потребление хлеба упало в 2,5 раза. И это нормально, ведь рацион наших сограждан стал более разнообразным. В советское время хлебом заедали все, включая пельмени и макароны. Только пироги и торты ели без хлеба. Таким образом мы компенсировали нехватку других продуктов (а по большому счету - недоедание). Сегодня же хлеб заменили другие продукты. Не спорю: он должен быть доступным. Но - не дешевым! К сожалению, мы путаем эти понятия - доступный и дешевый хлеб. Ведь в хлеб вложен труд множества людей, и они должны получать хорошую зарплату. Мы не ропщем, когда на 20 процентов в год дорожает бензин или коммунальные услуги. А от аграриев почему-то ждем заморозки цен.
Молодежь не хочет получать специальности, востребованные на селе. Не хочет жить в деревне, работать в полях и на фермах. При нынешнем отношении общества и государства к сельскому хозяйству разговоры о его ускоренном развитии - популизм. Вот здесь, в области образования и получения сельхозпрофессий, необходима поддержка государства.
По мнению Александра Таламанова, вместо дотаций лучше расширить для аграриев систему налоговых вычетов и компенсаций, возвращать в отрасль сверхприбыль контрагентов, которую они закладывают в стоимость топлива и энергоресурсов.
- Финансовое благополучие и налоговые платежи нефтяных и энергетических компаний, а также производителей удобрений основаны в числе прочего на высоких ценах для сельхозпроизводителей, - поясняет он. - Почему бы налоговые платежи, взятые с этих высоких цен, не вернуть в сельское хозяйство? Такой вопрос я задавал в прямом эфире радио "Вести FM" и "вещающим" на телевидении экономистам, на что получал однотипный стыдливый ответ: мол, "такая у нас налоговая система".
Сельхозпроизводители покупают около десяти процентов ГСМ и минудобрений, производимых в стране. Причем по высоким рыночным ценам. Очень велико (по крайней мере в абсолютном измерении) потребление электроэнергии.
- Так вот, в цены здесь заложены акцизы и налоги, которые мы фактически перекладываем в стоимость своей продукции, - рассуждает Александр Таламанов. - Налог на добычу полезных ископаемых и акцизы - важный источник пополнения федеральной казны, пускай ими распоряжается федеральное правительство, строит дороги... А вот налоги на прибыль и на начисленные дивиденды от продукции, реализованной агропредприятиям, необходимо вернуть в сельское хозяйство. Это совсем не маленькие суммы. Если такой механизм внедрить, по аналогии с возмещением НДС, - то, возможно, не понадобятся сегодняшние дотации. Если уж совсем просто: нефтяная компания заплатила в бюджет сто рублей, аграрии потребили 10 процентов ее продукции - отдайте им десять рублей обратно... Тогда не придется закладывать их в стоимость мяса, хлеба, молока... На мой взгляд, возврат налоговой базы аграриям не противоречит правилам ВТО. Нужно просто создать понятный и прозрачный механизм распределения средств: чем больше произвел - тем больше получил. Слабые хозяйства сами уйдут с рынка. Останутся те, кому не страшно доверить землю.
Давно требует решения проблема, связанная с использованием заменителей "живого" молока в продуктах питания - от йогуртов до мороженого и конфет. Переработчики в один голос утверждают, что им не хватает живого молока в качестве сырья. Но закупочные цены на него падают, потому что есть дешевые заменители - концентраты и пальмовое масло. Об их использовании знают все. Поставки пальмового масла в Россию сейчас расписаны на несколько месяцев вперед. На этикетках его прячут под безликим термином "растительные жиры", набранным мелким шрифтом.
- Бизнесмены и политики спорят, запрещать это масло или нет. Надо не запрещать, а четко регламентировать его применение, - считает Александр Таламанов. - Само по себе пальмовое масло не вреднее других растительных масел. В Юго-Восточной Азии его исторически употребляют в пищу! Другое дело, что качественное масло в Россию почти не поставляется. В отсутствие регламентов к нам завозят дешевые сорта. Они содержат тяжелые фракции (например, стеарин), которые в организме не усваиваются. Значит, надо принять разумные и целесообразные требования к такому маслу и следить за их исполнением. Чтобы на упаковке был нормальным шрифтом расписан полный состав продукта и покупатель делал осознанный выбор. Это как с нерафинированным, пахучим подсолнечным маслом - для жарки не лучший вариант, а для салата вещь незаменимая.
Кроме того, для развития АПК важно продумать стратегию использования земель в масштабе страны. Это позволит повысить эффективность сельского хозяйства. На XVII Международном зерновом раунде в июне 2016 года гендиректор Института конъюнктуры аграрного рынка Дмитрий Рылько сообщил, что Россия в 2016 году может собрать 108,8 миллиона тонн зерна, из них 64,5 миллиона - пшеницы. Качество, конечно, во многом зависит от погоды: количества теплых и светлых дней, дождей. Но подчас мы пытаемся вырастить те или иные сельхозкультуры в широтах с не подходящим для этого климатом.
- Если картошка хорошо растет в Казани, Туле и Брянске - то нет смысла ее на черноземах Курской области сажать, - подчеркивает Александр Таламанов. - Там, в свою очередь, должна быть пшеница, кукуруза... Озимая пшеница у нас дает хорошие урожаи: хватит солнышка - будет продовольственная, не хватит - фуражная. До 70 центнеров с гектара на круг можно получить. А на широте Москвы продовольственная пшеница никогда не даст таких урожаев, как у нас, - там лучше сеять кормовые культуры под нужды животноводства, например тритикале и рожь. Растить продовольственные сорта севернее Курска и Воронежа неэффективно: два мешка зерна зарыл, три собрал. Ну не сможем мы тягаться с Кубанью, где и земля хорошая, и солнечного света в достатке! Чтобы не подпитывать дотациями заведомо убыточные проекты, надо определить, в каких регионах какие направления сельского хозяйства мы будем поддерживать и где какие культуры выращивать. Земли, слава Богу, у нас хватает, чего, увы, не скажешь о рациональном подходе к ее использованию в государственном масштабе...
P. S.
В Курской области, впрочем, баланс найден. Тот же агрокомплекс "Мансурово", обрабатывая 25 тысяч гектаров, по урожайности стабильно держится в числе лидеров. Инвестпроект здесь реализуется с 2010 года, на предприятии уже занято 470 местных жителей. Помимо растениеводства, компания занимается разведением молочного скота (и надои там лучшие в области - 9,6 тонны на фуражную корову в год).
Ольга Мельникова