«Роснефть» могут приватизировать в долг: Правительство думает, не продать ли вместо акций компании конвертируемые в них облигации
В правительстве продолжают думать, как умудриться продать 19,5% «Роснефти» на плохом рынке так, чтобы это не выглядело распродажей за бесценок. По текущим ценам этот пакет стоит более 600 млрд руб., тогда как всего от приватизации в этом году планируется получить 800 млрд руб. Но продать акции будет нелегко, признались «Ведомостям» три федеральных чиновника.
По их словам, обсуждалось три варианта. Первый – продать какую-то часть на публичном рынке (до 4%), весь остальной пакет – стратегу. Вариант почти сразу отмели, так как не удастся получить премии к текущей цене.
Второй вариант – продать все стратегическому инвестору и получить премию за контроль. Но такого инвестора сейчас найти трудно, сетуют чиновники.
Есть и третий вариант – конвертируемые облигации. О такой форме приватизации уже упоминал министр финансов Антон Силуанов, но «Роснефти» этот вариант мог не подойти – из-за покупки ТНК-BP слишком высока долговая нагрузка для новых выпусков.
Формально у «Роснефти» невысокий чистый долг – $24,5 млрд на конец октября 2015 г., а его отношение к EBITDA всего 1,3. Но если учитывать полученные авансы за поставку нефти (их «Роснефть» не классифицирует как долг), то показатель вырастает до $53,6 млрд, а отношение к EBIDTA – до 3,3, приводит данные портфельный управляющий GL Asset Management Сергей Вахрамеев. Это слишком высокий показатель – денежного потока «Роснефти» хватит для оплаты долга, но новые облигации она разместит только по очень высоким ставкам, резюмирует он.
Чиновники нашли выход – облигации будет выпускать не сама «Роснефть», а ее материнская структура – «Роснефтегаз», на 100% принадлежащий государству.
Бумаги будут обеспечены акциями «Роснефти». Облигации же «Роснефтегаза» будут восприниматься просто как надежные облигации квазисуверена без всякого долга, отмечает Вахрамеев.
По какой стоимости будут выпущены облигации и каковы условия конвертации, пока не ясно. Они могут быть на сумму, превышающую стоимость сегодняшнего пакета, говорил Силуанов. Государство хочет оставить за собой право решать, конвертировать облигации в будущем или нет, рассказывает один из чиновников. В зависимости от того, сколько будет стоить «Роснефть» на момент конвертации.
Вариант собеседникам «Ведомостей» кажется красивым – привлечь деньги, но при этом не расставаться с активами на низком рынке. Но Минфину он не нравится, говорят они.
Есть два недостатка. Первый – это та же приватизация, но отложенная, и за эту отсрочку придется платить процентами по облигациям. То есть это, по сути, дисконт к цене продажи. И сейчас даже не ясно, каков его размер, указывает один из чиновников.
Ставки по ОФЗ сейчас 9,25% годовых указывает аналитик Райффайзенбанка Денис Порывай. Доходность по облигациям любой компании, в том числе и «Роснефтегаза», будет выше. При этом опцион на конвертацию может привести к их снижению, и наоборот, к росту, если государство будет само решать – конвертировать бонды в акции или нет, указывает Порывай.
Второй вопрос – попадут ли эти деньги в итоге государству, не зависнут ли у «Роснефтегаза». Минфин ведет перманентную борьбу за доступ к деньгам от «Роснефти». Акции компании продает «Роснефтегаз», и только потом доходы могут быть перечислены в бюджет через дивиденды – 25% от чистой прибыли, т. е. лишь часть от суммы продажи. Минфину этого мало, однако сейчас обсуждается повышение дивидендных выплат до 50% – и это уже существенные перечисления, рассуждает один из чиновников. Облигации же все усложняют. Дивиденды платятся из чистой прибыли, облигации по бухгалтерскому балансу – пассив, деньги не могут пойти на выплату дивидендов, объясняет Юрий Адаев из MR Group.
Деньги обязательно попадут в бюджет, несколько схем сейчас разрабатывается, говорит один из собеседников «Ведомостей», отказавшись пояснить какие-либо детали. Другой чиновник рассказывает о такой схеме: «Роснефтегаз» разместит облигации и на эти деньги купит ОФЗ Минфина. Это вполне допустимая схема с точки зрения бухгалтерского баланса, считает Адаев. Можно придумать еще разные схемы, но Минфин все же считает: чем проще, тем лучше, парирует чиновник Минфина.
Представители Минфина и «Роснефти» отказались от комментариев. Связаться с «Роснефтегазом» не удалось.
«Инвесторам, конечно, выгоднее приватизация сегодня, а не отложенная», – предупреждает Вахрамеев. Лучше купить акции на низком рынке, пусть даже и с премией, и ждать, пока цены восстановятся, чем рисковать и, возможно, лишиться такой инвестиционной идеи. Инвесторов будет нервировать неопределенность, подчеркивает Вахрамеев. Тем более что бумага должна быть длинной. Выпускать конвертируемые облигации на два-три года смысла мало. Цены в 2016 г. будут на уровне $30–40 за баррель, в 2017 г. могут подняться до $50, но не выше, указывает Вахрамеев. Пока на рынке слишком большой избыток нефти, Иран позже еще сильнее его увеличит, а соглашение по замораживанию добычи пока под сомнением.
Еще важный момент, продолжает Вахрамеев: стратег и покупатель облигаций – два разных типа инвестора: «Первый будет заинтересован в покупке бизнеса и его развитии, а облигации для пассивных инвесторов – надежный и низкодоходный актив».
Маргарита Папченкова, Александра Прокопенко
По их словам, обсуждалось три варианта. Первый – продать какую-то часть на публичном рынке (до 4%), весь остальной пакет – стратегу. Вариант почти сразу отмели, так как не удастся получить премии к текущей цене.
Второй вариант – продать все стратегическому инвестору и получить премию за контроль. Но такого инвестора сейчас найти трудно, сетуют чиновники.
Есть и третий вариант – конвертируемые облигации. О такой форме приватизации уже упоминал министр финансов Антон Силуанов, но «Роснефти» этот вариант мог не подойти – из-за покупки ТНК-BP слишком высока долговая нагрузка для новых выпусков.
Формально у «Роснефти» невысокий чистый долг – $24,5 млрд на конец октября 2015 г., а его отношение к EBITDA всего 1,3. Но если учитывать полученные авансы за поставку нефти (их «Роснефть» не классифицирует как долг), то показатель вырастает до $53,6 млрд, а отношение к EBIDTA – до 3,3, приводит данные портфельный управляющий GL Asset Management Сергей Вахрамеев. Это слишком высокий показатель – денежного потока «Роснефти» хватит для оплаты долга, но новые облигации она разместит только по очень высоким ставкам, резюмирует он.
Чиновники нашли выход – облигации будет выпускать не сама «Роснефть», а ее материнская структура – «Роснефтегаз», на 100% принадлежащий государству.
Бумаги будут обеспечены акциями «Роснефти». Облигации же «Роснефтегаза» будут восприниматься просто как надежные облигации квазисуверена без всякого долга, отмечает Вахрамеев.
По какой стоимости будут выпущены облигации и каковы условия конвертации, пока не ясно. Они могут быть на сумму, превышающую стоимость сегодняшнего пакета, говорил Силуанов. Государство хочет оставить за собой право решать, конвертировать облигации в будущем или нет, рассказывает один из чиновников. В зависимости от того, сколько будет стоить «Роснефть» на момент конвертации.
Вариант собеседникам «Ведомостей» кажется красивым – привлечь деньги, но при этом не расставаться с активами на низком рынке. Но Минфину он не нравится, говорят они.
Есть два недостатка. Первый – это та же приватизация, но отложенная, и за эту отсрочку придется платить процентами по облигациям. То есть это, по сути, дисконт к цене продажи. И сейчас даже не ясно, каков его размер, указывает один из чиновников.
Ставки по ОФЗ сейчас 9,25% годовых указывает аналитик Райффайзенбанка Денис Порывай. Доходность по облигациям любой компании, в том числе и «Роснефтегаза», будет выше. При этом опцион на конвертацию может привести к их снижению, и наоборот, к росту, если государство будет само решать – конвертировать бонды в акции или нет, указывает Порывай.
Второй вопрос – попадут ли эти деньги в итоге государству, не зависнут ли у «Роснефтегаза». Минфин ведет перманентную борьбу за доступ к деньгам от «Роснефти». Акции компании продает «Роснефтегаз», и только потом доходы могут быть перечислены в бюджет через дивиденды – 25% от чистой прибыли, т. е. лишь часть от суммы продажи. Минфину этого мало, однако сейчас обсуждается повышение дивидендных выплат до 50% – и это уже существенные перечисления, рассуждает один из чиновников. Облигации же все усложняют. Дивиденды платятся из чистой прибыли, облигации по бухгалтерскому балансу – пассив, деньги не могут пойти на выплату дивидендов, объясняет Юрий Адаев из MR Group.
Деньги обязательно попадут в бюджет, несколько схем сейчас разрабатывается, говорит один из собеседников «Ведомостей», отказавшись пояснить какие-либо детали. Другой чиновник рассказывает о такой схеме: «Роснефтегаз» разместит облигации и на эти деньги купит ОФЗ Минфина. Это вполне допустимая схема с точки зрения бухгалтерского баланса, считает Адаев. Можно придумать еще разные схемы, но Минфин все же считает: чем проще, тем лучше, парирует чиновник Минфина.
Представители Минфина и «Роснефти» отказались от комментариев. Связаться с «Роснефтегазом» не удалось.
«Инвесторам, конечно, выгоднее приватизация сегодня, а не отложенная», – предупреждает Вахрамеев. Лучше купить акции на низком рынке, пусть даже и с премией, и ждать, пока цены восстановятся, чем рисковать и, возможно, лишиться такой инвестиционной идеи. Инвесторов будет нервировать неопределенность, подчеркивает Вахрамеев. Тем более что бумага должна быть длинной. Выпускать конвертируемые облигации на два-три года смысла мало. Цены в 2016 г. будут на уровне $30–40 за баррель, в 2017 г. могут подняться до $50, но не выше, указывает Вахрамеев. Пока на рынке слишком большой избыток нефти, Иран позже еще сильнее его увеличит, а соглашение по замораживанию добычи пока под сомнением.
Еще важный момент, продолжает Вахрамеев: стратег и покупатель облигаций – два разных типа инвестора: «Первый будет заинтересован в покупке бизнеса и его развитии, а облигации для пассивных инвесторов – надежный и низкодоходный актив».
Маргарита Папченкова, Александра Прокопенко