Чуть за сорок: Впервые за десять лет в России состоится второй тур губернаторских выборов
В конце августа, за пару недель до единого дня голосования, некоторые политологи, наблюдавшие за избирательной кампанией в российских регионах, предположили возможность второго тура губернаторских выборов в Амурской, Омской и Иркутской областях. Прогноз этот оправдался лишь в одном случае: после подсчета голосов и.о. иркутского губернатора единоросс Сергей Ерощенко набрал лишь 49,6 процента голосов. «По краю» прошли Амурская область и — совершенно неожиданно для экспертов — республика Марий Эл.
Выборы главы региона в два тура последний раз проходили в январе-феврале 2005 года в Ненецком автономном округе. Тогда, к слову, избрали Алексея Баринова, уже через год ставшего фигурантом уголовного дела по обвинению в мошенничестве и лишенного полномочий в связи с утратой доверия президента. Ненецкие выборы стали также последними прямыми выборы главы региона, поэтому до 2012 года речь о втором туре голосования вообще не шла. После возвращения губернаторских выборов вероятность повторного голосования возникала лишь дважды — и оба раза главы субъектов избирались с минимальным перевесом. В 2013 году Сергей Собянин на выборах мэра Москвы набрал 51,37 процента, а в 2014-м Александр Бердников на выборах главы Республики Алтай выиграл, получив 50,63 процента голосов.
Следует понимать, что второй тур — штука довольно сложная. С одной стороны, выход один на один с ближайшим противником дает возможность не просто выиграть, а полностью легитимизировать свой статус в глазах избирателей и федерального центра. С другой стороны, существует ненулевая вероятность проигрыша — в особенности если основная кампания велась спустя рукава, а оппозиция была активна. В этом позорном случае перед проигравшим закрываются все возможности вернуться в большую политику. Для политтехнологов второй тур выборов такого уровня — это воплощенный кошмар, поскольку средства на дополнительные две недели кампании никто никогда не закладывает в предвыборные бюджеты, да и людей (в первую очередь так называемое «поле» — агитаторов) надо как-то мотивировать для сверхурочной работы. Речь, заметим, идет о миллионах рублей, которые надо где-то достать. При этом оппозиционный кандидат, как правило, может обойтись «малой кровью», просто мобилизуя весь протестный электорат.
Текущего разрыва в Иркутской области между единороссом Сергеем Ерощенко (49,6 процента) и коммунистом Сергеем Левченко (36,61 процента) лишь на первый взгляд достаточно для уверенной победы действующего главы региона. Для понимания масштабов проблемы следует, во-первых, изучить результаты выборов по отдельным территориальным комиссиям. В региональной столице Ерощенко потерпел катастрофическое поражение, набрав в среднем около 30 процентов голосов пришедших на участки иркутян, тогда как Левченко получил около 55 процентов. Во-вторых, явка избирателей на второй тур всегда ниже — то есть исходя из 27,35 процента в первом туре можно прогнозировать явку 27 сентября порядка 22-25 процентов. Следует учитывать, что наибольшей дисциплинированностью обычно отличается электорат КПРФ, тогда как голосующие за «Единую Россию» нередко игнорируют выборы, будучи уверенными в победе «своего» кандидата.
Стоит отметить и ряд серьезных ошибок, допущенных командой Ерощенко в ходе кампании: она была во многом пущена на самотек, с очевидным расчетом на инерционную победу действующего главы региона. Это привело к «сушке» (то есть сокращению) явки, которая должна была теоретически обеспечить победу единоросса, однако в расчетах был проигнорирован тот факт, что оппонентом главы области является не просто действующий депутат Госдумы, но и человек, дважды участвовавший в губернаторских выборах в Иркутске. В 1997 году он с 20 процентами голосов занял второе место, а в 2001-м с почти 24 процентами вышел во второй тур, где проиграл действующему губернатору Борису Говорину с минимальным отрывом (45,26 процента против 47,63). В 2011 году Левченко возглавил на думских выборах территориальную группу КПРФ, обеспечив коммунистам 27,79 процента голосов избирателей — пятый по стране результат. Ожидать, что человек с подобным политическим багажом будет просто спарринг-партнером, как минимум наивно. Впрочем, к чести Ерощенко и его команды стоит отметить, что результаты голосования они приняли достойно, не пытаясь в последний момент дотянуть до заветных 50 процентов с небольшим, уходя от угрозы второго тура.
Подобный ход сделал, по мнению ряда политологов, глава Республики Марий Эл Леонид Маркелов, у которого при обработанных 89 процентах бюллетеней уровень поддержки составлял 49,7 процента, а уже при оглашении Центризбиркомом данных с 95 процентов избирательных участков вырос до 50,34 процента. Итоговая же цифра составила 50,78 процента, что позволило Маркелову избежать второго тура. В абсолютных цифрах победу действующему главе республики обеспечили около 2800 голосов, внезапно появившихся в ночи. По данным сайта ЦИК, в ряде территориальных комиссий была зафиксирована невероятная лояльность к чиновнику, на прошлой неделе прогремевшему по стране своим обещанием, данным избирателям села Шимшурга: «раскопать» единственную заасфальтированную дорогу, поскольку там его «первый раз так плохо принимают». В Килемарской районной ТИК за Маркелова отдали голоса 73,5 процента избирателей (при явке 52,48 процента против 40,41по республике в целом), в Параньгинской районной — 78,52 процента (явка 62,15 процента), а в Юринской районной — целых 86,24 процента (явка 48,84). Для сравнения: в столице республики Йошкар-Оле Маркелов получил в среднем около 37 процентов голосов при явке порядка 30 процентов.
Опасения главы Марий Эл понятны: в ходе предвыборной гонки ему в затылок дышал бывший учитель физкультуры, а ныне депутат Госдумы коммунист Сергей Мамаев, получивший в итоге 32,31 процента голосов. Для понимания серьезности этого результата в дальнейшей политической жизни Маркелова важно знать, что Мамаев для марийцев — обычный «варяг», прибывший по распоряжению партийного руководства из Кировской области. Вступив в жесткий конфликт с Никитой Белых некоторое время назад, Сергей Мамаев не только стал политиком «номер два» в регионе, но и занял второе место на губернаторских выборах год назад. При этом, разумеется, для Марий Эл он «чужак», и треть голосов избирателей, полученных им, — это в первую очередь голоса против Маркелова, протестный электорат, собравшийся под знаменами известного бренда. В случае выхода во второй тур Маркелов бы имел несомненное преимущество, поскольку он знает регион на порядок лучше своего оппонента — и этот фактор мог оказаться решающим и в определенной степени сглаживающим негатив и нивелирующим антирейтинг. Однако ставка была сделана на традиционные технологии, что, по мнению экспертов, может в обозримом будущем привести к досрочной смене руководства региона.
В отличие от Маркелова, кампания и конечный результат и.о. губернатора Амурской области Александра Козлова сомнений не вызывает: 50,64 процента по региону в целом, отличный результат в сельских районах (50-60 процентов) и слабый — в городах. Благовещенск, главой которого Козлов пробыл лишь полгода, отдал свои голоса оппоненту Козлова — элдэпээровцу Ивану Абрамову (45,19 процента голосов против 28,3 процента по области). Сам же губернатор по «своему» городу получил самый низкий результат — лишь 30,26 процента голосов. Проигрыш в региональной столице, собственно, и поставил ситуацию на грань проведения второго тура. В пользу Козлова на сей раз сыграла низкая явка городских избирателей — 23,56 процента против 29,62 по области в целом. При этом в случае второго тура (который, напомню, политологи не исключали) противостояние двух фаворитов гонки было бы не менее жестким, чем в «основное время». При этом традиционное снижение явки на втором туре сыграло бы Козлову на руку, потому что уменьшило бы долю городского, а значит, элдэпээровского электората.
Подводя итог, в целом возвращение практики вторых туров можно оценивать позитивно — как явление, возвращающее региональным выборам динамику и реальную конкурентность. Очевидно также, что именно перечисленные выше регионы станут в 2016 году серьезными площадками для парламентской оппозиции, желающей усилить свои позиции в Государственной думе нового созыва.
Тимофей Шевяков
Выборы главы региона в два тура последний раз проходили в январе-феврале 2005 года в Ненецком автономном округе. Тогда, к слову, избрали Алексея Баринова, уже через год ставшего фигурантом уголовного дела по обвинению в мошенничестве и лишенного полномочий в связи с утратой доверия президента. Ненецкие выборы стали также последними прямыми выборы главы региона, поэтому до 2012 года речь о втором туре голосования вообще не шла. После возвращения губернаторских выборов вероятность повторного голосования возникала лишь дважды — и оба раза главы субъектов избирались с минимальным перевесом. В 2013 году Сергей Собянин на выборах мэра Москвы набрал 51,37 процента, а в 2014-м Александр Бердников на выборах главы Республики Алтай выиграл, получив 50,63 процента голосов.
Следует понимать, что второй тур — штука довольно сложная. С одной стороны, выход один на один с ближайшим противником дает возможность не просто выиграть, а полностью легитимизировать свой статус в глазах избирателей и федерального центра. С другой стороны, существует ненулевая вероятность проигрыша — в особенности если основная кампания велась спустя рукава, а оппозиция была активна. В этом позорном случае перед проигравшим закрываются все возможности вернуться в большую политику. Для политтехнологов второй тур выборов такого уровня — это воплощенный кошмар, поскольку средства на дополнительные две недели кампании никто никогда не закладывает в предвыборные бюджеты, да и людей (в первую очередь так называемое «поле» — агитаторов) надо как-то мотивировать для сверхурочной работы. Речь, заметим, идет о миллионах рублей, которые надо где-то достать. При этом оппозиционный кандидат, как правило, может обойтись «малой кровью», просто мобилизуя весь протестный электорат.
Текущего разрыва в Иркутской области между единороссом Сергеем Ерощенко (49,6 процента) и коммунистом Сергеем Левченко (36,61 процента) лишь на первый взгляд достаточно для уверенной победы действующего главы региона. Для понимания масштабов проблемы следует, во-первых, изучить результаты выборов по отдельным территориальным комиссиям. В региональной столице Ерощенко потерпел катастрофическое поражение, набрав в среднем около 30 процентов голосов пришедших на участки иркутян, тогда как Левченко получил около 55 процентов. Во-вторых, явка избирателей на второй тур всегда ниже — то есть исходя из 27,35 процента в первом туре можно прогнозировать явку 27 сентября порядка 22-25 процентов. Следует учитывать, что наибольшей дисциплинированностью обычно отличается электорат КПРФ, тогда как голосующие за «Единую Россию» нередко игнорируют выборы, будучи уверенными в победе «своего» кандидата.
Стоит отметить и ряд серьезных ошибок, допущенных командой Ерощенко в ходе кампании: она была во многом пущена на самотек, с очевидным расчетом на инерционную победу действующего главы региона. Это привело к «сушке» (то есть сокращению) явки, которая должна была теоретически обеспечить победу единоросса, однако в расчетах был проигнорирован тот факт, что оппонентом главы области является не просто действующий депутат Госдумы, но и человек, дважды участвовавший в губернаторских выборах в Иркутске. В 1997 году он с 20 процентами голосов занял второе место, а в 2001-м с почти 24 процентами вышел во второй тур, где проиграл действующему губернатору Борису Говорину с минимальным отрывом (45,26 процента против 47,63). В 2011 году Левченко возглавил на думских выборах территориальную группу КПРФ, обеспечив коммунистам 27,79 процента голосов избирателей — пятый по стране результат. Ожидать, что человек с подобным политическим багажом будет просто спарринг-партнером, как минимум наивно. Впрочем, к чести Ерощенко и его команды стоит отметить, что результаты голосования они приняли достойно, не пытаясь в последний момент дотянуть до заветных 50 процентов с небольшим, уходя от угрозы второго тура.
Подобный ход сделал, по мнению ряда политологов, глава Республики Марий Эл Леонид Маркелов, у которого при обработанных 89 процентах бюллетеней уровень поддержки составлял 49,7 процента, а уже при оглашении Центризбиркомом данных с 95 процентов избирательных участков вырос до 50,34 процента. Итоговая же цифра составила 50,78 процента, что позволило Маркелову избежать второго тура. В абсолютных цифрах победу действующему главе республики обеспечили около 2800 голосов, внезапно появившихся в ночи. По данным сайта ЦИК, в ряде территориальных комиссий была зафиксирована невероятная лояльность к чиновнику, на прошлой неделе прогремевшему по стране своим обещанием, данным избирателям села Шимшурга: «раскопать» единственную заасфальтированную дорогу, поскольку там его «первый раз так плохо принимают». В Килемарской районной ТИК за Маркелова отдали голоса 73,5 процента избирателей (при явке 52,48 процента против 40,41по республике в целом), в Параньгинской районной — 78,52 процента (явка 62,15 процента), а в Юринской районной — целых 86,24 процента (явка 48,84). Для сравнения: в столице республики Йошкар-Оле Маркелов получил в среднем около 37 процентов голосов при явке порядка 30 процентов.
Опасения главы Марий Эл понятны: в ходе предвыборной гонки ему в затылок дышал бывший учитель физкультуры, а ныне депутат Госдумы коммунист Сергей Мамаев, получивший в итоге 32,31 процента голосов. Для понимания серьезности этого результата в дальнейшей политической жизни Маркелова важно знать, что Мамаев для марийцев — обычный «варяг», прибывший по распоряжению партийного руководства из Кировской области. Вступив в жесткий конфликт с Никитой Белых некоторое время назад, Сергей Мамаев не только стал политиком «номер два» в регионе, но и занял второе место на губернаторских выборах год назад. При этом, разумеется, для Марий Эл он «чужак», и треть голосов избирателей, полученных им, — это в первую очередь голоса против Маркелова, протестный электорат, собравшийся под знаменами известного бренда. В случае выхода во второй тур Маркелов бы имел несомненное преимущество, поскольку он знает регион на порядок лучше своего оппонента — и этот фактор мог оказаться решающим и в определенной степени сглаживающим негатив и нивелирующим антирейтинг. Однако ставка была сделана на традиционные технологии, что, по мнению экспертов, может в обозримом будущем привести к досрочной смене руководства региона.
В отличие от Маркелова, кампания и конечный результат и.о. губернатора Амурской области Александра Козлова сомнений не вызывает: 50,64 процента по региону в целом, отличный результат в сельских районах (50-60 процентов) и слабый — в городах. Благовещенск, главой которого Козлов пробыл лишь полгода, отдал свои голоса оппоненту Козлова — элдэпээровцу Ивану Абрамову (45,19 процента голосов против 28,3 процента по области). Сам же губернатор по «своему» городу получил самый низкий результат — лишь 30,26 процента голосов. Проигрыш в региональной столице, собственно, и поставил ситуацию на грань проведения второго тура. В пользу Козлова на сей раз сыграла низкая явка городских избирателей — 23,56 процента против 29,62 по области в целом. При этом в случае второго тура (который, напомню, политологи не исключали) противостояние двух фаворитов гонки было бы не менее жестким, чем в «основное время». При этом традиционное снижение явки на втором туре сыграло бы Козлову на руку, потому что уменьшило бы долю городского, а значит, элдэпээровского электората.
Подводя итог, в целом возвращение практики вторых туров можно оценивать позитивно — как явление, возвращающее региональным выборам динамику и реальную конкурентность. Очевидно также, что именно перечисленные выше регионы станут в 2016 году серьезными площадками для парламентской оппозиции, желающей усилить свои позиции в Государственной думе нового созыва.
Тимофей Шевяков