Как Россия и Китай могут создать Америке большие проблемы
Учитывая неоднозначные и напряженные отношения Вашингтона с обеими странами, трудно исключить возможность оппортунистического союза, формирующегося между Китаем и Россией.
В то время как Россия и Китай планируют очередную серию совместных военно-морских учений, стратегам в Вашингтоне вновь предлагается критически оценить отношения Америки с крупными мировыми державами с точки зрения их жизнеспособности и траектории развития. Смогут ли США сохранить свои позиции во все более многополярной международной системе? Следует ли направлять больше усилий на укрепление дружественных связей с растущими и возрождающимися крупными державами? Или цель заключается в том, чтобы любой ценой продолжать отстаивать свое военное превосходство?
Хотя еще совершенно неясно, насколько тесным окажется российско-китайское сближение, любая степень военного сотрудничества между этими державами представляется Вашингтону мало привлекательной. Несмотря на выражаемые некоторыми надежды на улучшение российско-американских отношений в результате успешного ядерного договора по Ирану, действия России, в частности на Украине и в Грузии, означают, что Москва в обозримом будущем останется для США серьезным потенциальным противником. И пока отношения между США и Китаем имеют под собой гораздо более прочную основу — по крайней мере, они не вылились в опосредованные военные действия — беспокойство Америки по поводу растущей возможности Китая самоутвердиться в Восточной Азии вполне обосновано.
Целенаправленное российско-китайское сближение, таким образом, является для Соединенных Штатов не самой лучшей новостью. Даже если объединенный китайский и российский флот на бумаге не может сравниться с ВМС США, концентрации их военно-морских сил в отдельно взятом морском театре военных действий — Японском море (где в этом месяце планируется провести учения), Восточном или Южно-Китайском море или даже в Тайваньском проливе, например — может быть достаточно, чтобы осложнить Вашингтону задачу по оказанию влияния во время какого-либо крупного дипломатического кризиса или военизированного конфликта. Короче говоря, для сдерживания США в Восточной Азии Китаю и России гораздо удобнее действовать сообща, чем в одиночку.
Пекину и Москве даже не требуется становиться закадычными друзьями для того, чтобы поставить под угрозу первенство США в Северо-Восточной Азии и в регионе в целом. Достаточно, чтобы стратегические интересы двух держав пересеклись в нужный момент, когда Соединенные Штаты попытаются самоутвердиться или встать на защиту регионального союзника. А учитывая напряженные и сложные отношения Вашингтона с обеими странами, возможность оппортунистического союза, формирующегося между Китаем и Россией, трудно исключить. Скорее напротив, возникновение специально для этих целей предназначенного российско-китайского союза является обстоятельством, которое американским стратегам было бы разумно действительно воспринять всерьез.
Учитывая продолжающееся противостояние России и НАТО в Восточной Европе, Москва особенно заинтересована в том, чтобы оказывать давление на США на Дальнем Востоке; заставляя Пентагон расширить и углубить свой «поворот» к Азии, Россия надеется на то, что это приведет к последующему сокращению войск США вдоль западных границ России.
Пекин, разумеется, не испытывает особого желания видеть успешную реализацию азиатского поворота США, но в любом случае будет ценить российскую поддержку в случае военизированного конфликта с Вашингтоном или с каким-то из американских союзников. Действительно, в регионе, находящемся под контролем американской сети мер по обеспечению безопасности, с точки зрения Китая, полезным может оказаться и самый ненадежный союзник.
Опять-таки, опасность для США представляет не столько сформированный Китаем и Россией наступательный союз с целью добиться от США или их союзников унизительных уступок. Скорее она заключается в том, что объединенные российско-китайские военные силы потребуют от Вашингтона усилить свое присутствие в Восточной Азии сверх того, что ранее входило в планы стратегов (а это, в свою очередь, заставит США изменить баланс сил в других регионах мира), либо признать, что Pax Americana более не может распространяться на те территории, где наличествует надежный российско-китайский сдерживающий фактор.
Со времен Второй мировой войны ключевые позиции Америки в Азиатско-Тихоокеанском регионе — ее физическая безопасность, экономическое влияние и дипломатический авторитет — обеспечивались сравнительно удобной долей военного перевеса, особенно с точки зрения военно-морских сил. При Эйзенхауэре и Клинтоне, например, отправки авианосных многоцелевых групп в Тайваньский пролив было достаточно, чтобы внушить Пекину страх и заставить его отказаться от воинственного поведения. Хотя отчасти обеспечение отчетливого характера американского военного первенства было результатом успешной дипломатии — которая поддерживала союзы и предотвращала формирование направленных против Соединенных Штатов потенциальных коалиций.
Однако сегодня этот благоприятный пейзаж меняется. И хотя его смену нам еще предстоит увидеть, на будущем геополитическом поле действий в Восточной Азии перевес, похоже, действительно будет в меньшей степени в пользу Америки. Такие поднимающиеся и возрождающиеся державы, как Китай и Россия, (еще) не являются по-настоящему равноценными конкурентами Соединенных Штатов, но они все чаще угрожают Америке оспорить ее первенство на отдельных территориях, особенно, когда они действуют сообща. И пока, с точки зрения США, этот сценарий остается наихудшим в начавшемся российско-китайском сближении, он не может быть проигнорирован.
Питер Харрис (Peter Harris)
"The National Interest", США
В то время как Россия и Китай планируют очередную серию совместных военно-морских учений, стратегам в Вашингтоне вновь предлагается критически оценить отношения Америки с крупными мировыми державами с точки зрения их жизнеспособности и траектории развития. Смогут ли США сохранить свои позиции во все более многополярной международной системе? Следует ли направлять больше усилий на укрепление дружественных связей с растущими и возрождающимися крупными державами? Или цель заключается в том, чтобы любой ценой продолжать отстаивать свое военное превосходство?
Хотя еще совершенно неясно, насколько тесным окажется российско-китайское сближение, любая степень военного сотрудничества между этими державами представляется Вашингтону мало привлекательной. Несмотря на выражаемые некоторыми надежды на улучшение российско-американских отношений в результате успешного ядерного договора по Ирану, действия России, в частности на Украине и в Грузии, означают, что Москва в обозримом будущем останется для США серьезным потенциальным противником. И пока отношения между США и Китаем имеют под собой гораздо более прочную основу — по крайней мере, они не вылились в опосредованные военные действия — беспокойство Америки по поводу растущей возможности Китая самоутвердиться в Восточной Азии вполне обосновано.
Целенаправленное российско-китайское сближение, таким образом, является для Соединенных Штатов не самой лучшей новостью. Даже если объединенный китайский и российский флот на бумаге не может сравниться с ВМС США, концентрации их военно-морских сил в отдельно взятом морском театре военных действий — Японском море (где в этом месяце планируется провести учения), Восточном или Южно-Китайском море или даже в Тайваньском проливе, например — может быть достаточно, чтобы осложнить Вашингтону задачу по оказанию влияния во время какого-либо крупного дипломатического кризиса или военизированного конфликта. Короче говоря, для сдерживания США в Восточной Азии Китаю и России гораздо удобнее действовать сообща, чем в одиночку.
Пекину и Москве даже не требуется становиться закадычными друзьями для того, чтобы поставить под угрозу первенство США в Северо-Восточной Азии и в регионе в целом. Достаточно, чтобы стратегические интересы двух держав пересеклись в нужный момент, когда Соединенные Штаты попытаются самоутвердиться или встать на защиту регионального союзника. А учитывая напряженные и сложные отношения Вашингтона с обеими странами, возможность оппортунистического союза, формирующегося между Китаем и Россией, трудно исключить. Скорее напротив, возникновение специально для этих целей предназначенного российско-китайского союза является обстоятельством, которое американским стратегам было бы разумно действительно воспринять всерьез.
Учитывая продолжающееся противостояние России и НАТО в Восточной Европе, Москва особенно заинтересована в том, чтобы оказывать давление на США на Дальнем Востоке; заставляя Пентагон расширить и углубить свой «поворот» к Азии, Россия надеется на то, что это приведет к последующему сокращению войск США вдоль западных границ России.
Пекин, разумеется, не испытывает особого желания видеть успешную реализацию азиатского поворота США, но в любом случае будет ценить российскую поддержку в случае военизированного конфликта с Вашингтоном или с каким-то из американских союзников. Действительно, в регионе, находящемся под контролем американской сети мер по обеспечению безопасности, с точки зрения Китая, полезным может оказаться и самый ненадежный союзник.
Опять-таки, опасность для США представляет не столько сформированный Китаем и Россией наступательный союз с целью добиться от США или их союзников унизительных уступок. Скорее она заключается в том, что объединенные российско-китайские военные силы потребуют от Вашингтона усилить свое присутствие в Восточной Азии сверх того, что ранее входило в планы стратегов (а это, в свою очередь, заставит США изменить баланс сил в других регионах мира), либо признать, что Pax Americana более не может распространяться на те территории, где наличествует надежный российско-китайский сдерживающий фактор.
Со времен Второй мировой войны ключевые позиции Америки в Азиатско-Тихоокеанском регионе — ее физическая безопасность, экономическое влияние и дипломатический авторитет — обеспечивались сравнительно удобной долей военного перевеса, особенно с точки зрения военно-морских сил. При Эйзенхауэре и Клинтоне, например, отправки авианосных многоцелевых групп в Тайваньский пролив было достаточно, чтобы внушить Пекину страх и заставить его отказаться от воинственного поведения. Хотя отчасти обеспечение отчетливого характера американского военного первенства было результатом успешной дипломатии — которая поддерживала союзы и предотвращала формирование направленных против Соединенных Штатов потенциальных коалиций.
Однако сегодня этот благоприятный пейзаж меняется. И хотя его смену нам еще предстоит увидеть, на будущем геополитическом поле действий в Восточной Азии перевес, похоже, действительно будет в меньшей степени в пользу Америки. Такие поднимающиеся и возрождающиеся державы, как Китай и Россия, (еще) не являются по-настоящему равноценными конкурентами Соединенных Штатов, но они все чаще угрожают Америке оспорить ее первенство на отдельных территориях, особенно, когда они действуют сообща. И пока, с точки зрения США, этот сценарий остается наихудшим в начавшемся российско-китайском сближении, он не может быть проигнорирован.
Питер Харрис (Peter Harris)
"The National Interest", США