У ИГ есть газ, но нет возможности на нем заработать
В прошлом году Исламское государство захватило несколько газовых месторождений в районе сирийского Хомса. Но хотя нефть ИГ свободно течет за границу по контрабандным каналам, логистические отличия переправки «голубого топлива» отпугивают потенциальных клиентов... Как, впрочем, и потенциальная уголовная ответственность.
Atlantico: Известно ли, как велики имеющиеся у террористической организации запасы природного газа?
Франсис Перрен: Нет, точных данных не существует, потому что ситуация в регионе изменчива, и в прошлом уже бывало, что газовое месторождение могло несколько месяцев находиться в руках Исламского государства, а затем перейти обратно к правительственным войскам. Тем не менее на фоне недавних «завоеваний» у Пальмиры, на востоке Сирии и у Хомса, под контролем ИГ в теории находится значительная часть сирийского производства газа. В теории, потому что после трех с лишним лет войны и саботажей, западных экономических санкций против режима и ухода из страны иностранных компаний многие энергетические активы в Сирии находятся в плачевном состоянии и не могут работать по целому ряду причин.
— Как известно, Исламское государство зарабатывает на контрабандной перепродаже туркам добытой на его территории нефти. Существуют ли сегодня какие-то технические или иные препятствия, которые не дают ему воспользоваться резервами газа?
— Нефть и нефтепродукты играют большую роль в финансах Исламского государства, но этот источник не единственный («налоги», выкуп, вымогательство, торговля древностями и предметами искусства и т.д.), а падение цен на нефть с лета 2014 года и авиаудары коалиции во главе с США еще больше сократили их значимость. Как бы то ни было, между нефтью и нефтепродуктами с одной стороны и газом с другой стороны существует немалая разница. Газ сложнее продать при том, что на жидкое топливо всегда найдется покупатель, если, конечно, вы готовы сбавить цену. Кроме того, некоторые из принадлежащих ИГ газовых месторождений так и не начали разрабатывать. То есть, они ничего не производят и не приносят доход. Второе отличие в том, что часть добываемой ИГ нефти идет на покрытие собственных потребностей движения и снабжения подконтрольных ему зон. К газу это не относится. Поэтому нефть и нефтепродукты гораздо важнее для ИГ, чем газ. В любом случае, факт обладания несколькими газовыми месторождениями подтверждает, что сирийское государство сдало позиции, и это может представлять интерес с точки зрения пропаганды.
— Сегодня этот ресурс может заинтересовать участников энергорынка? Что может этому препятствовать?
— Покупатели нефти и нефтепродуктов на рынке действительно есть, и им есть, что предложить. В частности это относится к Турции и некоторым ближневосточным государствам. Нефть сейчас — единственный по-настоящему необходимый энергоноситель. Она нужна везде, в частности в транспортной сфере. Газ не может похвастаться таким же «статусом» на энергетической сцене. Кроме того, ни один значимый представитель энергетической промышленности не может всерьез проявить интерес к сирийскому газу из подконтрольных ИГ регионов.
— Крупные компании вроде Shell, Exxon и Газпрома могут заинтересоваться этим прибыльным рынком и закрыть глаза на происхождение топлива. Если ситуация стабилизируется, могут ли они выйти на этот рынок?
— Нет, это совершенно немыслимо. Ни одна крупная компания не может позволить себе энергетические сделки с прямым или косвенным участием ИГ. Политические и имиджевые последствия такого шага были бы просто катастрофическими, не говоря уже о вполне реальной уголовной ответственности. К тому же, ИГ не представляет собой крупного игрока на энергетическом рынке. Оно не может выставить на продажу большое количество нефти, а газа у него еще меньше. За наличность топливо у ИГ покупают не крупные международные компании, а контрабандисты местного, национального или регионального уровня.
Все это очень немного по сравнению с масштабами мировых нефтегазовых потоков. Однако «проблема» нефти в том, что она приносит много денег. И тот факт, что производство и сбыт ИГ весьма ограничены, не мешает ему неплохо на ней зарабатывать.
Наконец, в мире не ощущается нехватки нефти и газа, скорее наоборот. Их даже слишком много, и поэтому цены пошли вниз. Если вы Shell, ExxonMobil, Газпром, Total или ВР, вам прекрасно известно, где можно совершенно спокойно и законно приобрети большие объемы нефти и газа. Для лидеров нефтегазовой промышленности ИГ не представляет интереса.
Франсис Перрен (Francis Perrin)
"Atlantico", Франция
Atlantico: Известно ли, как велики имеющиеся у террористической организации запасы природного газа?
Франсис Перрен: Нет, точных данных не существует, потому что ситуация в регионе изменчива, и в прошлом уже бывало, что газовое месторождение могло несколько месяцев находиться в руках Исламского государства, а затем перейти обратно к правительственным войскам. Тем не менее на фоне недавних «завоеваний» у Пальмиры, на востоке Сирии и у Хомса, под контролем ИГ в теории находится значительная часть сирийского производства газа. В теории, потому что после трех с лишним лет войны и саботажей, западных экономических санкций против режима и ухода из страны иностранных компаний многие энергетические активы в Сирии находятся в плачевном состоянии и не могут работать по целому ряду причин.
— Как известно, Исламское государство зарабатывает на контрабандной перепродаже туркам добытой на его территории нефти. Существуют ли сегодня какие-то технические или иные препятствия, которые не дают ему воспользоваться резервами газа?
— Нефть и нефтепродукты играют большую роль в финансах Исламского государства, но этот источник не единственный («налоги», выкуп, вымогательство, торговля древностями и предметами искусства и т.д.), а падение цен на нефть с лета 2014 года и авиаудары коалиции во главе с США еще больше сократили их значимость. Как бы то ни было, между нефтью и нефтепродуктами с одной стороны и газом с другой стороны существует немалая разница. Газ сложнее продать при том, что на жидкое топливо всегда найдется покупатель, если, конечно, вы готовы сбавить цену. Кроме того, некоторые из принадлежащих ИГ газовых месторождений так и не начали разрабатывать. То есть, они ничего не производят и не приносят доход. Второе отличие в том, что часть добываемой ИГ нефти идет на покрытие собственных потребностей движения и снабжения подконтрольных ему зон. К газу это не относится. Поэтому нефть и нефтепродукты гораздо важнее для ИГ, чем газ. В любом случае, факт обладания несколькими газовыми месторождениями подтверждает, что сирийское государство сдало позиции, и это может представлять интерес с точки зрения пропаганды.
— Сегодня этот ресурс может заинтересовать участников энергорынка? Что может этому препятствовать?
— Покупатели нефти и нефтепродуктов на рынке действительно есть, и им есть, что предложить. В частности это относится к Турции и некоторым ближневосточным государствам. Нефть сейчас — единственный по-настоящему необходимый энергоноситель. Она нужна везде, в частности в транспортной сфере. Газ не может похвастаться таким же «статусом» на энергетической сцене. Кроме того, ни один значимый представитель энергетической промышленности не может всерьез проявить интерес к сирийскому газу из подконтрольных ИГ регионов.
— Крупные компании вроде Shell, Exxon и Газпрома могут заинтересоваться этим прибыльным рынком и закрыть глаза на происхождение топлива. Если ситуация стабилизируется, могут ли они выйти на этот рынок?
— Нет, это совершенно немыслимо. Ни одна крупная компания не может позволить себе энергетические сделки с прямым или косвенным участием ИГ. Политические и имиджевые последствия такого шага были бы просто катастрофическими, не говоря уже о вполне реальной уголовной ответственности. К тому же, ИГ не представляет собой крупного игрока на энергетическом рынке. Оно не может выставить на продажу большое количество нефти, а газа у него еще меньше. За наличность топливо у ИГ покупают не крупные международные компании, а контрабандисты местного, национального или регионального уровня.
Все это очень немного по сравнению с масштабами мировых нефтегазовых потоков. Однако «проблема» нефти в том, что она приносит много денег. И тот факт, что производство и сбыт ИГ весьма ограничены, не мешает ему неплохо на ней зарабатывать.
Наконец, в мире не ощущается нехватки нефти и газа, скорее наоборот. Их даже слишком много, и поэтому цены пошли вниз. Если вы Shell, ExxonMobil, Газпром, Total или ВР, вам прекрасно известно, где можно совершенно спокойно и законно приобрети большие объемы нефти и газа. Для лидеров нефтегазовой промышленности ИГ не представляет интереса.
Франсис Перрен (Francis Perrin)
"Atlantico", Франция