Как региональные власти подавляют бунты, митинги и голодовки простых россиян
Последний опрос «Левада-центра» показал небольшой рост протестных настроений в России. На этом фоне у региональных властей меняются установки к «инакомыслящим». Если раньше «карательные» меры принимались в основном против политических демонстрантов, а с «экономическими и бытовыми» старались договориться, сейчас пресекаются попытки любых бунтов. А их инициаторов часто обвиняют в политической неблагонадежности и отсутствии патриотизма. Социологи считают, что «закупоривание клапанов» может привести к обратному эффекту. «Лента.ру» исследовала перегибы на местах и попыталась разобраться, почему прессуют врачей, учителей и простых горожан, вступившихся за детскую площадку.
Война в песочнице
Жительницу Санкт-Петербурга Оксану Королеву за участие в акциях по спасению песочницы в собственном дворе суд наказал на два миллиона рублей. До недавнего времени Оксана была рядовым бухгалтером с зарплатой в 15 тысяч рублей. Политикой никогда не интересовалась и на митинги ни разу не ходила. Однако мать–одиночка, воспитывающая семилетнего сына, активно включилась в битву за детскую площадку рядом со своим домом.
В 2013 году жители дома номер 44 на проспекте Науки узнали, что на месте детского игрового уголка собираются построить продуктовый магазин. Поскольку рядом с многоэтажкой уже базировались 12 маркетов, а удобной детской площадки в радиусе километра не было ни одной, народ посчитал «обмен» неравноценным. В многокорпусном доме проживают больше двух тысяч человек. Почти в каждой семье — дети, которых надо где-то выгуливать.
Инициативной группе из бабушек и мам удалось отбить первый набег строителей на качели. Активисты начали бомбить письмами мэрию города и Заксобрание. Борьба за «родную землю» сплотила даже не коммуникабельных жильцов. Народ вступал в рукопашную с «захватчиками». А один раз креативные соседи устраивали флешмоб: в течение нескольких часов вместе с детьми курсировали по бессветофорному переходу, закупорив автомагистраль рядом с домом.
В то время в городе проходили очередные депутатские выборы. Политики всех рангов с удовольствием посещали мятежный двор и обещали всяческую поддержку. Вице-губернатор Питера Марат Оганесян поклялся, что не оставит детей без песочницы и не допустит строительства. Когда ажиотаж спал, выяснилось, что инвестор совершает набеги на Проспект науки на законных основаниях. Еще в 2009 году запамятовшая городская власть сама на аукционе продала дворовый пятачок под застройку. Однозначного ответа — законно ли это — у юристов до сих пор нет. Многие считают, что чиновники не имели права так поступать. Однако сейчас признаться в этом не могут. Иначе придется кому-то отвечать.
В критический момент, когда строители уже сломили гражданскую оборону и начали снос «малых форм», бухгалтер Оксана Королева вспомнила о последнем средстве. Женщина кинулась на почту и отправила телеграмму в Кремль — лично Владимиру Путину с просьбой помочь. Первая реакция последовала уже через три часа — в злополучный двор снова наехали чиновники, депутаты и представители практически всех политических партий. Все визитеры дружно заверили, что работают над планом по спасению двора. И будут судиться с инвестором от отзыве разрешения на застройку.
— Нам сказали, что пока власть будет судиться с застройщиком, представители дома тоже должны подать от себя иск с требованием заморозить все работы, — пояснила «Ленте.ру» Оксана. — Заявление подготовили юристы муниципалитета. Нужно было кому-то одному из жителей поставить подпись, поскольку подобные иски коллективно не подаются. На тот момент во дворе я была одна с паспортом. Сидели бабушки-пенсионерки, но без документов. Не гонять же их было домой за бумагами. Поэтому я и вызвалась.
Свое судебное разбирательство с инвестором власть проиграла. А строители в свою очередь подали иск на Оксану Королеву о возмещении ущерба в связи с остановкой работ и простоем техники. Просили 3 миллиона. Суд ограничился двумя. В апреле предстоит рассмотрение еще одно иска застройщика — о взыскании с женщины 75 тысяч рублей, потраченных на юристов для подготовки к процессу.
— У меня миллионов нет, — говорит Королева. — с работы недавно сократили. На новую устроиться трудно, поскольку часто мелькаю в новостях. Разве что почку на органы продать. Поэтому бороться буду до последнего. В апреле у нас — апелляция. Если что — останется Верховный суд и Страсбург.
Питерская мэрия от конфликта изящно самоустранилась. Чиновники, конечно, изо всех сил делают вид, что не сидят сложа руки. Время от времени в местных газетах появляются невнятные комментарии о том, что еще не все потеряно и «разрабатывается стратегия решения проблемы».
Однако в юридическом сопровождении в судах со стороны горадминистрации Оксану прокатили. На адвоката скидывались соседи.
— Власть ведет себя предсказуемо, — уверена женщина. — Она просто играет с нами в кошки-мышки. Такое ощущение, что на нас отрабатывают тактику реагирования на дворовые протесты. На нашем примере будут учить как действовать в подобных ситуациях, чтоб не повадно было протестовать.
Впрочем, Оксана бодрится и заверяет, что если бы вернуть все назад, она бы все-равно поставила подпись под тем иском. Но у ее соседей бойцовский дух заметно сник. Многие уже согласны с тем, что без площадки дети как-нибудь перебьются. Средства на адвокатов собираются вяло. Перспектива скидываться на штраф энтузиазма тоже не вызывает.
Неблагонадежные нянечки
В городе Сегежа республики Карелия едва не начались репрессии против работников детсадов, написавших открытое письмо президенту.
«В нашем городе технический персонал детсадов, больниц, школ сидит впроголодь, - написали они. – Заработная плата составляет 6-8 тысяч рублей в месяц. Оплата услуг ЖКХ, детских садов – больше, чем наша зарплата. Индексации зарплаты… нет с 2012 года, по этой причине мы потеряли очень много к будущей пенсии. Цены в магазинах растут за ночь рублей на 10 – на каждый продукт. Мы уже не помышляем о новой одежде, о самой необходимой бытовой технике и игрушках детям – это роскошь».
А в конце многозначительно добавили: «Если государство хочет уморить наши семьи, то скажите нам об этом прямо. Мы будем искать возможности, как спастись без вашей помощи».
Республиканские власти письмо восприняли как демарш. Обвинили нянечек и завхозов в клевете, намекали на «подрывную деятельность». Подписавших коллективное обращение пригрозили уволить, сдать в полицию, либо лишить 12-процентной надбавки, положенной работникам «вредных» производств.
— Когда поднялся шум, власти тут же начали откатывать назад, — говорит депутат Законодательного собрания Карелии Андрей Рогалевич. — Сказали, что никаких угроз не было, это просто кто-то сказал в сердцах и его не так поняли. Мы сейчас предприняли кое-какие шаги по изменению ситуации.
По словам депутата, вопрос о способах повышения доходов бюджетников до сих пор решается. Поначалу власти утверждали, что в бюджете денег нет. Однако республиканский следственный комитет возбудил уголовное дело против администрации Сегежа о «нецелевом» расходовании более 4 миллионов рублей «на зарплату гражданам, которые не состояли в трудовых отношениях в муниципалитетах».
Впрочем, дефицит материальных ресурсов не помешал чиновникам Сегежа на 11 процентов проиндексировать собственные зарплаты.
— Можно порадоваться за них, — продолжает Рогалевич. — Но у нас на одном из заседаний парламента выступали представители прокуратуры, которые прямо предупредили о росте протестных настроений. Зачем же усугублять обстановку? В результате сейчас бюджетники собираются на митинг — требовать отставки главы города и провести гласную ревизию расходов местной казны.
«Пятая колонна»
Представители независимых профсоюзов, ячейки которых сейчас начали активно создаваться на госпредприятиях и в бюджетных учреждениях, отмечают, что в последнее время выстраивать конструктивный диалог на местах удается с трудом. Сейчас входит в моду причислять работников, дотошно интересующихся порядком начисления своих зарплат, к «пятой колонне» и обвинять в «раскачивании лодки». По словам Андрея Коновала, координатора несистемного профсоюза медиков «Действие», все зависит от человеческого фактора.
— В ряде регионов у нас налажено конструктивное сотрудничество с властями,— поясняет он. — Например, в Питере, в городе Сарапуле Удмурдской республики. А где-то идет имитация диалога, либо открытая война. Иногда используют подкуп — в обмен на «тишину» предлагают повышение по службе. В Уфе сейчас голодают 11 работников «скорой». Против них развернута мощная компания. Людей хотят взять измором административными проверками, оказывают психологическое давление. В некоторых регионах запускают дезинформацию о действиях нашего профсоюза.
С коллегой согласен и вице-президент по развитию бюджетного сектора Конфедерация труда России, сопредседатель независимого профсоюза «Учитель» Андрей Демидов.
— Пока есть общая установка гасить протесты, — отмечает он.— Когда дело доходит до острой формы протеста, спонтанных акций — власти еще боятся и реагируют. Например, в Забайкалье бастовавшим учителям, которые два месяца не получали зарплату, молниеносно нашли деньги. То же самое в Мурманске. Однако думаю, что если выступления станут массовыми — денег не хватит. Тогда основным способом воздействия могут стать репрессивные меры. Локально они уже сейчас применяются. Например, на Калужском автопроме идут серьезные сокращения рабочих. Там сильные независимые профсоюзы. Причем они выдвигали вполне справедливые требования — уменьшить сокращения, всем увольняемым в полном объеме выплатить положенные по закону деньги. Несколько дней назад полицейские практически произвели налет на профсоюзный штаб. Задержали порядка 15 человек под предлогом, что они проверяют заявление от некоего гражданина о грабеже. Обвинения никому предъявлены не были. На допросе спрашивали готовятся ли массовые акции, когда они намечены. Были прозрачные намеки, а не занимаются ли профорги экстремизмом. Ужесточение и метод кнута начинают использоваться чаще, чем пряник.
***
«У руля –«эффективные менеджеры»
Леонтий Бызов, ведущий научный сотрудник института социологии РАН
«Сейчас начался медленный подъем протестного движения. Причем не среди либеральной публики в крупных городах, как было до последнего – вспомним «болотное» движение». А среди простых людней в регионах. Власть всегда условно считала их своими социальными единомышленниками, опорой в борьбе с либералами и угрозой оранжевой революции. Но идет ужесточение по всем фронтам. Вместо того, чтобы укреплять эту опору и договариваться, чиновники сейчас своими действиями настраивают их против себя. Это говорит о том, что они очень плохо знают матчасть. Не мы первые и не мы последние сталкиваемся с социальными протестами. Вся мировая история говорит о том, что чем больше социальные протесты зажимают, чем больше препятствуют, тем более политизированный характер они получают потом. Населению нужна определенная отдушина. Иначе все взорвется, как кипящий котел без клапана.
Не думаю, что это общегосударственная тактика. Речь – об отдельных перегибах на местах. Просто у руля сейчас оказалось поколение 80-90-х годов, которые в перестроечные «революционные» годы были совсем юны и ничего о них не знают. Они выросли в уже сформировавшейся эпохе и периоды социальных потрясений остались за пределами их жизненного опыта. А изучать вопрос они не стремятся. Поколение «эффективных менеджеров» убеждено, что все можно решить простыми политтехнологиями и ресурсами, по сути никуда не вникая и ничего не делая. То есть политика для них как некая игрушка. На мой взгляд, это очень опасно, и власть доиграется.
Местячковые проблемы в конечном счете могут привести к всплеску регионального сепаратизма. Особенно в удаленных регионах стран: на Дальнем Востоке, Сибири, которыми власть практически не занимается.
Чиновникам нужно пытаться настроить конструктивный диалог с недовольными и радоваться, что протесты носят пока социальный характер. Вместо этого начинается грубое подавление, которое способствует тому, что эти протесты из социальных начнут превращаться в политические. Это произойдет, как только люди почувствуют, что власть ослабела. В истории все циклично. Вот тогда и выяснится, что люди уже не просто недовольны песочницами, а недовольны властью. Потому что на проблему с песочницами накладывается обида и раздражение гонениями и несправедливостями, которыми их подвергали».
Наталья Гранина
Война в песочнице
Жительницу Санкт-Петербурга Оксану Королеву за участие в акциях по спасению песочницы в собственном дворе суд наказал на два миллиона рублей. До недавнего времени Оксана была рядовым бухгалтером с зарплатой в 15 тысяч рублей. Политикой никогда не интересовалась и на митинги ни разу не ходила. Однако мать–одиночка, воспитывающая семилетнего сына, активно включилась в битву за детскую площадку рядом со своим домом.
В 2013 году жители дома номер 44 на проспекте Науки узнали, что на месте детского игрового уголка собираются построить продуктовый магазин. Поскольку рядом с многоэтажкой уже базировались 12 маркетов, а удобной детской площадки в радиусе километра не было ни одной, народ посчитал «обмен» неравноценным. В многокорпусном доме проживают больше двух тысяч человек. Почти в каждой семье — дети, которых надо где-то выгуливать.
Инициативной группе из бабушек и мам удалось отбить первый набег строителей на качели. Активисты начали бомбить письмами мэрию города и Заксобрание. Борьба за «родную землю» сплотила даже не коммуникабельных жильцов. Народ вступал в рукопашную с «захватчиками». А один раз креативные соседи устраивали флешмоб: в течение нескольких часов вместе с детьми курсировали по бессветофорному переходу, закупорив автомагистраль рядом с домом.
В то время в городе проходили очередные депутатские выборы. Политики всех рангов с удовольствием посещали мятежный двор и обещали всяческую поддержку. Вице-губернатор Питера Марат Оганесян поклялся, что не оставит детей без песочницы и не допустит строительства. Когда ажиотаж спал, выяснилось, что инвестор совершает набеги на Проспект науки на законных основаниях. Еще в 2009 году запамятовшая городская власть сама на аукционе продала дворовый пятачок под застройку. Однозначного ответа — законно ли это — у юристов до сих пор нет. Многие считают, что чиновники не имели права так поступать. Однако сейчас признаться в этом не могут. Иначе придется кому-то отвечать.
В критический момент, когда строители уже сломили гражданскую оборону и начали снос «малых форм», бухгалтер Оксана Королева вспомнила о последнем средстве. Женщина кинулась на почту и отправила телеграмму в Кремль — лично Владимиру Путину с просьбой помочь. Первая реакция последовала уже через три часа — в злополучный двор снова наехали чиновники, депутаты и представители практически всех политических партий. Все визитеры дружно заверили, что работают над планом по спасению двора. И будут судиться с инвестором от отзыве разрешения на застройку.
— Нам сказали, что пока власть будет судиться с застройщиком, представители дома тоже должны подать от себя иск с требованием заморозить все работы, — пояснила «Ленте.ру» Оксана. — Заявление подготовили юристы муниципалитета. Нужно было кому-то одному из жителей поставить подпись, поскольку подобные иски коллективно не подаются. На тот момент во дворе я была одна с паспортом. Сидели бабушки-пенсионерки, но без документов. Не гонять же их было домой за бумагами. Поэтому я и вызвалась.
Свое судебное разбирательство с инвестором власть проиграла. А строители в свою очередь подали иск на Оксану Королеву о возмещении ущерба в связи с остановкой работ и простоем техники. Просили 3 миллиона. Суд ограничился двумя. В апреле предстоит рассмотрение еще одно иска застройщика — о взыскании с женщины 75 тысяч рублей, потраченных на юристов для подготовки к процессу.
— У меня миллионов нет, — говорит Королева. — с работы недавно сократили. На новую устроиться трудно, поскольку часто мелькаю в новостях. Разве что почку на органы продать. Поэтому бороться буду до последнего. В апреле у нас — апелляция. Если что — останется Верховный суд и Страсбург.
Питерская мэрия от конфликта изящно самоустранилась. Чиновники, конечно, изо всех сил делают вид, что не сидят сложа руки. Время от времени в местных газетах появляются невнятные комментарии о том, что еще не все потеряно и «разрабатывается стратегия решения проблемы».
Однако в юридическом сопровождении в судах со стороны горадминистрации Оксану прокатили. На адвоката скидывались соседи.
— Власть ведет себя предсказуемо, — уверена женщина. — Она просто играет с нами в кошки-мышки. Такое ощущение, что на нас отрабатывают тактику реагирования на дворовые протесты. На нашем примере будут учить как действовать в подобных ситуациях, чтоб не повадно было протестовать.
Впрочем, Оксана бодрится и заверяет, что если бы вернуть все назад, она бы все-равно поставила подпись под тем иском. Но у ее соседей бойцовский дух заметно сник. Многие уже согласны с тем, что без площадки дети как-нибудь перебьются. Средства на адвокатов собираются вяло. Перспектива скидываться на штраф энтузиазма тоже не вызывает.
Неблагонадежные нянечки
В городе Сегежа республики Карелия едва не начались репрессии против работников детсадов, написавших открытое письмо президенту.
«В нашем городе технический персонал детсадов, больниц, школ сидит впроголодь, - написали они. – Заработная плата составляет 6-8 тысяч рублей в месяц. Оплата услуг ЖКХ, детских садов – больше, чем наша зарплата. Индексации зарплаты… нет с 2012 года, по этой причине мы потеряли очень много к будущей пенсии. Цены в магазинах растут за ночь рублей на 10 – на каждый продукт. Мы уже не помышляем о новой одежде, о самой необходимой бытовой технике и игрушках детям – это роскошь».
А в конце многозначительно добавили: «Если государство хочет уморить наши семьи, то скажите нам об этом прямо. Мы будем искать возможности, как спастись без вашей помощи».
Республиканские власти письмо восприняли как демарш. Обвинили нянечек и завхозов в клевете, намекали на «подрывную деятельность». Подписавших коллективное обращение пригрозили уволить, сдать в полицию, либо лишить 12-процентной надбавки, положенной работникам «вредных» производств.
— Когда поднялся шум, власти тут же начали откатывать назад, — говорит депутат Законодательного собрания Карелии Андрей Рогалевич. — Сказали, что никаких угроз не было, это просто кто-то сказал в сердцах и его не так поняли. Мы сейчас предприняли кое-какие шаги по изменению ситуации.
По словам депутата, вопрос о способах повышения доходов бюджетников до сих пор решается. Поначалу власти утверждали, что в бюджете денег нет. Однако республиканский следственный комитет возбудил уголовное дело против администрации Сегежа о «нецелевом» расходовании более 4 миллионов рублей «на зарплату гражданам, которые не состояли в трудовых отношениях в муниципалитетах».
Впрочем, дефицит материальных ресурсов не помешал чиновникам Сегежа на 11 процентов проиндексировать собственные зарплаты.
— Можно порадоваться за них, — продолжает Рогалевич. — Но у нас на одном из заседаний парламента выступали представители прокуратуры, которые прямо предупредили о росте протестных настроений. Зачем же усугублять обстановку? В результате сейчас бюджетники собираются на митинг — требовать отставки главы города и провести гласную ревизию расходов местной казны.
«Пятая колонна»
Представители независимых профсоюзов, ячейки которых сейчас начали активно создаваться на госпредприятиях и в бюджетных учреждениях, отмечают, что в последнее время выстраивать конструктивный диалог на местах удается с трудом. Сейчас входит в моду причислять работников, дотошно интересующихся порядком начисления своих зарплат, к «пятой колонне» и обвинять в «раскачивании лодки». По словам Андрея Коновала, координатора несистемного профсоюза медиков «Действие», все зависит от человеческого фактора.
— В ряде регионов у нас налажено конструктивное сотрудничество с властями,— поясняет он. — Например, в Питере, в городе Сарапуле Удмурдской республики. А где-то идет имитация диалога, либо открытая война. Иногда используют подкуп — в обмен на «тишину» предлагают повышение по службе. В Уфе сейчас голодают 11 работников «скорой». Против них развернута мощная компания. Людей хотят взять измором административными проверками, оказывают психологическое давление. В некоторых регионах запускают дезинформацию о действиях нашего профсоюза.
С коллегой согласен и вице-президент по развитию бюджетного сектора Конфедерация труда России, сопредседатель независимого профсоюза «Учитель» Андрей Демидов.
— Пока есть общая установка гасить протесты, — отмечает он.— Когда дело доходит до острой формы протеста, спонтанных акций — власти еще боятся и реагируют. Например, в Забайкалье бастовавшим учителям, которые два месяца не получали зарплату, молниеносно нашли деньги. То же самое в Мурманске. Однако думаю, что если выступления станут массовыми — денег не хватит. Тогда основным способом воздействия могут стать репрессивные меры. Локально они уже сейчас применяются. Например, на Калужском автопроме идут серьезные сокращения рабочих. Там сильные независимые профсоюзы. Причем они выдвигали вполне справедливые требования — уменьшить сокращения, всем увольняемым в полном объеме выплатить положенные по закону деньги. Несколько дней назад полицейские практически произвели налет на профсоюзный штаб. Задержали порядка 15 человек под предлогом, что они проверяют заявление от некоего гражданина о грабеже. Обвинения никому предъявлены не были. На допросе спрашивали готовятся ли массовые акции, когда они намечены. Были прозрачные намеки, а не занимаются ли профорги экстремизмом. Ужесточение и метод кнута начинают использоваться чаще, чем пряник.
***
«У руля –«эффективные менеджеры»
Леонтий Бызов, ведущий научный сотрудник института социологии РАН
«Сейчас начался медленный подъем протестного движения. Причем не среди либеральной публики в крупных городах, как было до последнего – вспомним «болотное» движение». А среди простых людней в регионах. Власть всегда условно считала их своими социальными единомышленниками, опорой в борьбе с либералами и угрозой оранжевой революции. Но идет ужесточение по всем фронтам. Вместо того, чтобы укреплять эту опору и договариваться, чиновники сейчас своими действиями настраивают их против себя. Это говорит о том, что они очень плохо знают матчасть. Не мы первые и не мы последние сталкиваемся с социальными протестами. Вся мировая история говорит о том, что чем больше социальные протесты зажимают, чем больше препятствуют, тем более политизированный характер они получают потом. Населению нужна определенная отдушина. Иначе все взорвется, как кипящий котел без клапана.
Не думаю, что это общегосударственная тактика. Речь – об отдельных перегибах на местах. Просто у руля сейчас оказалось поколение 80-90-х годов, которые в перестроечные «революционные» годы были совсем юны и ничего о них не знают. Они выросли в уже сформировавшейся эпохе и периоды социальных потрясений остались за пределами их жизненного опыта. А изучать вопрос они не стремятся. Поколение «эффективных менеджеров» убеждено, что все можно решить простыми политтехнологиями и ресурсами, по сути никуда не вникая и ничего не делая. То есть политика для них как некая игрушка. На мой взгляд, это очень опасно, и власть доиграется.
Местячковые проблемы в конечном счете могут привести к всплеску регионального сепаратизма. Особенно в удаленных регионах стран: на Дальнем Востоке, Сибири, которыми власть практически не занимается.
Чиновникам нужно пытаться настроить конструктивный диалог с недовольными и радоваться, что протесты носят пока социальный характер. Вместо этого начинается грубое подавление, которое способствует тому, что эти протесты из социальных начнут превращаться в политические. Это произойдет, как только люди почувствуют, что власть ослабела. В истории все циклично. Вот тогда и выяснится, что люди уже не просто недовольны песочницами, а недовольны властью. Потому что на проблему с песочницами накладывается обида и раздражение гонениями и несправедливостями, которыми их подвергали».
Наталья Гранина