"Не видно конкретной сделки, которая бы нанесла Румынии ущерб"
Румыния должна быть готова к национализации НПЗ "Petrotel-ЛУКОЙЛ" в городе Плоешти, если российская компания решит не восстанавливать производство, заявил президент страны Траян Бэсеску. Независимый аналитик Андрей Кипрович ответил на вопросы ведущей "Коммерсантъ FM" Натальи Ждановой.
На прошлой неделе антикоррупционное управление Румынии провело обыск на заводе "Petrotel-ЛУКОЙЛ". Бухарест подозревает корпорацию в уклонении от налогов и отмывании денег.
— Вам известно, в чем суть претензии Румынии к компании ЛУКОЙЛ и к нефтеперерабатывающему заводу?
— Нам известно только то, что мы слышим в новостном фоне: что есть претензии по отмыванию денежных средств и уклонению от налогов — стандартная фраза для всех юрисдикций мира.
— В чем суть этих претензий, этой формулировки — не уточняется? Единственное короткое уточнение, что пять лет компания не показывала никаких прибылей. Это вообще нормальная практика, когда какая-то компания национализируется в том случае, если производства нет?
— С моей точки зрения, эта практика ненормальная. С одной стороны, все должностные лица, включая как посла РФ в Румынии Олега Мальгинова, так и вице-президента Владимира Некрасова, говорят о том, что ЛУКОЙЛ ничего не нарушал. Они говорили о том, что проводились проверки в течение 15 лет, последняя проверка была в прошлом году, и никаких нарушений, которые сейчас вменяются в вину, найдено у компании не было.
— Надо сказать, что с 1998 года работает это предприятие в Румынии.
— Вы абсолютно правы. Поэтому я сделал бы скидочку на эмоциональное выступление президента Румынии, который в принципе на все выступления, даже посла, считает, что это неприемлемо, и если они что-то делают не так, то могут уходить. Я думаю, что это эмоциональная составляющая.
— Вы хотите сказать: это какая-то политическая история, правильно?
— Абсолютно верно. Здесь две позиции: первая — если действительно имелись нарушения: то, о чем сейчас говорит президент, но мы пока не имеем никаких фактов. Хотя вице-президент Владимир Некрасов тоже косвенно признавал, что что-то имелось, если какие-то физические лица что-то делали, то они будут наказаны.
Речь идет не о физических лицах, а о компании, и если мы увидим, первое: все вытекает из того, что действительно были нарушения, были уклонения от налогов — это одна сторона дела. Если этого не было, то на белом глазу видно, что это политическая составляющая, и тот альянс, который сейчас образовался между Украиной, Румынией и Молдовой, этот альянс крайне нам недружественен.
— Не очень понятна цель этой политической акции, что они в конечном итоге хотят сделать?
— Всегда хочется укусить большого медведя в лесу маленьким пчелам — я всегда так это говорил. Что может сделать Румыния против России? Практически ничего, но мелкими укусами в экономическом плане она может это сделать.
— Для ЛУКОЙЛа это насколько существенно, какими могут быть убытки, если действительно будет закрыт этот завод?
— По моим данным, сейчас арестовано порядка 100 тыс. тонн нефти, запасов непосредственно на складе 60 тыс. тонн нефтепродуктов, наложен арест на дебиторскую задолженность "ЛУКОЙЛ-Румыния" перед АО "Petrotel-ЛУКОЙЛ". В общем контексте это не очень большая составляющая. Я допускаю крайний вариант, когда это будет все арестовано и национализировано, хотя уместно это допускать с точки зрения нормального коммерсанта в нынешних рыночных условиях. Но если это будет, для компании это не будет смертельно. Другой вопрос, что создастся прецедент, и первый, кто начнет неправильную топтать эту тропиночку в торговой войне — это будет Румыния, и сейчас ее всячески будут поддерживать на всех уровнях. Вы спросили в начале нашего разговора об аналогах.
— Да, вообще есть такая практика в мире?
— Если посмотреть по другим практикам, я сейчас не скажу, если обратиться к России, то мы имели по первому делу взыскания в пользу государства 13-16% башкирского ТЭКа, в решении арбитражного суда была ссылка на статью 169 Гражданского кодекса о том, что сделки, которые производились, не преследовали цель уклонения от уплаты налогов. Пока мы не видим конкретной сделки, которая бы нанесла ущерб румынскому государству. Пока идет разговор об уклонении: если какие-то сделки будут документально заказаны — то это одна сторона дела. Хотя могу поспорить: в 2008 году еще непосредственно председатель арбитражного суда говорил о том, что издал закон о том, чтобы не допускать конфискации имущества по этой статье 169.
Конечно, тут надо разбираться с юристом международным по прецедентному праву. Прецеденты какие-то проскакивают — недавно было продано торговое представительство России в Швеции, но массовой практики нет.
На прошлой неделе антикоррупционное управление Румынии провело обыск на заводе "Petrotel-ЛУКОЙЛ". Бухарест подозревает корпорацию в уклонении от налогов и отмывании денег.
— Вам известно, в чем суть претензии Румынии к компании ЛУКОЙЛ и к нефтеперерабатывающему заводу?
— Нам известно только то, что мы слышим в новостном фоне: что есть претензии по отмыванию денежных средств и уклонению от налогов — стандартная фраза для всех юрисдикций мира.
— В чем суть этих претензий, этой формулировки — не уточняется? Единственное короткое уточнение, что пять лет компания не показывала никаких прибылей. Это вообще нормальная практика, когда какая-то компания национализируется в том случае, если производства нет?
— С моей точки зрения, эта практика ненормальная. С одной стороны, все должностные лица, включая как посла РФ в Румынии Олега Мальгинова, так и вице-президента Владимира Некрасова, говорят о том, что ЛУКОЙЛ ничего не нарушал. Они говорили о том, что проводились проверки в течение 15 лет, последняя проверка была в прошлом году, и никаких нарушений, которые сейчас вменяются в вину, найдено у компании не было.
— Надо сказать, что с 1998 года работает это предприятие в Румынии.
— Вы абсолютно правы. Поэтому я сделал бы скидочку на эмоциональное выступление президента Румынии, который в принципе на все выступления, даже посла, считает, что это неприемлемо, и если они что-то делают не так, то могут уходить. Я думаю, что это эмоциональная составляющая.
— Вы хотите сказать: это какая-то политическая история, правильно?
— Абсолютно верно. Здесь две позиции: первая — если действительно имелись нарушения: то, о чем сейчас говорит президент, но мы пока не имеем никаких фактов. Хотя вице-президент Владимир Некрасов тоже косвенно признавал, что что-то имелось, если какие-то физические лица что-то делали, то они будут наказаны.
Речь идет не о физических лицах, а о компании, и если мы увидим, первое: все вытекает из того, что действительно были нарушения, были уклонения от налогов — это одна сторона дела. Если этого не было, то на белом глазу видно, что это политическая составляющая, и тот альянс, который сейчас образовался между Украиной, Румынией и Молдовой, этот альянс крайне нам недружественен.
— Не очень понятна цель этой политической акции, что они в конечном итоге хотят сделать?
— Всегда хочется укусить большого медведя в лесу маленьким пчелам — я всегда так это говорил. Что может сделать Румыния против России? Практически ничего, но мелкими укусами в экономическом плане она может это сделать.
— Для ЛУКОЙЛа это насколько существенно, какими могут быть убытки, если действительно будет закрыт этот завод?
— По моим данным, сейчас арестовано порядка 100 тыс. тонн нефти, запасов непосредственно на складе 60 тыс. тонн нефтепродуктов, наложен арест на дебиторскую задолженность "ЛУКОЙЛ-Румыния" перед АО "Petrotel-ЛУКОЙЛ". В общем контексте это не очень большая составляющая. Я допускаю крайний вариант, когда это будет все арестовано и национализировано, хотя уместно это допускать с точки зрения нормального коммерсанта в нынешних рыночных условиях. Но если это будет, для компании это не будет смертельно. Другой вопрос, что создастся прецедент, и первый, кто начнет неправильную топтать эту тропиночку в торговой войне — это будет Румыния, и сейчас ее всячески будут поддерживать на всех уровнях. Вы спросили в начале нашего разговора об аналогах.
— Да, вообще есть такая практика в мире?
— Если посмотреть по другим практикам, я сейчас не скажу, если обратиться к России, то мы имели по первому делу взыскания в пользу государства 13-16% башкирского ТЭКа, в решении арбитражного суда была ссылка на статью 169 Гражданского кодекса о том, что сделки, которые производились, не преследовали цель уклонения от уплаты налогов. Пока мы не видим конкретной сделки, которая бы нанесла ущерб румынскому государству. Пока идет разговор об уклонении: если какие-то сделки будут документально заказаны — то это одна сторона дела. Хотя могу поспорить: в 2008 году еще непосредственно председатель арбитражного суда говорил о том, что издал закон о том, чтобы не допускать конфискации имущества по этой статье 169.
Конечно, тут надо разбираться с юристом международным по прецедентному праву. Прецеденты какие-то проскакивают — недавно было продано торговое представительство России в Швеции, но массовой практики нет.