Эксперты Высшей школы экономики прогнозируют серьезный кризис российского сельского хозяйства
Эксперты Высшей школы экономики представили общественности доклад о положении в российском сельском хозяйстве, которое, по мнению специалистов, сейчас находится в предкризисном состоянии, несмотря на общий экономический подъем в стране. Рост производства практически прекратился, а объем инвестиций в отрасль стремительно сокращается. Скорое вступление в ВТО и дальнейшая либерализация внутреннего рынка могут оказаться непреодолимым экзаменом на выживание даже для немногих успешных хозяйств. Чтобы окончательно не остаться без сельского хозяйства, необходима выработка современной аграрной политики, полагают эксперты.
После дефолта 1998 года наш агромпром получил шанс на развитие. Выжившая часть отечественных сельхозпроизводителей получила возможности для экстенсивного восстановления производства, рост которого в среднем составлял 4-7% в год. Страна стала экспортером зерна, макарон и даже йогуртов. Продолжилось географическое перемещение агросектора туда, где он и должен располагаться в нормальной рыночной экономике: с севера на юг. Особенно это касается производства зерновых. А структура сельского хозяйства приняла биполярный характер. На одном полюсе расположилось огромное количество маргинальных производителей, которым, скорее всего, уже ничто не поможет избежать верной гибели. А на другом полюсе появились точки роста. Характерно, что сегодня из 28 тыс предприятий, производящих свинину, первые 100 фирм дают половину объема продукции.
Однако по данным последнего исследования, проведенного специалистами Института экономики переходного периода (ИЭПП), в последние год-два факторы роста практически исчерпали себя. Сейчас экспорт составляет всего 3,3 млрд долларов, и одновременно с ростом импорта замедлились тренды роста практически по всем позициям: от животноводства до зерновых. Исключение составляет лишь подсолнечник — интенсивная культура, дающая кратную отдачу, но способная при нынешнем варварском выращивании надолго подорвать продуктивность земель. В 2004 году валовый рост сельхозпроизводства составил всего 1,6% (73,8% от уровня 1991 г.). Такими темпами до советских достижений можно будет добраться не ранее 2020 года. Да и то, цифры за последний год — статистическая натяжка. Просто в госотчетность по сельскому хозяйству перекинули производство некоторых продуктов типа орешков, которые раньше учитывали в пищевой промышленности. Принятие два года назад ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" запустило процесс банкротства сельхозпредприятий, руководители которых стали переводить оставшиеся активы во вновь образованные фирмы-двойники (бриджи). Поэтому в 2004 году доля рентабельных хозяйств выросла с 50 до 56%. Но ясно, что рост рентабельности носит фиктивно-статистический характер, в плюсе по- прежнему не более половины производителей. Но хуже всего в нынешней ситуации то, что замедлился рост инвестиций в сектор, за последний год они упали вдвое.
По мнению эксперта Института экономики переходного периода Евгении Серовой, если подробнее рассмотреть структуру тех, кто скорее "жив, чем мертв", то окажется, что за успешными производителями часто скрываются известные холдинги: от вездесущего "Вимм-Билл-Данна" до "Сибнефти". Результатом их прихода на село в конце 1990-х стали портфельные инвестиции в сектор. Именно холдинги оказались способны потянуть за собой всю производственную и сбытовую цепочку. Они же "заказали" 20-30% рост производств отечественной сельхозтехники. Естественно, что пытались обновить свою техническую базу успешные хозяйства, остальные же "добивают" советский технический ресурс. К тому же приход в агробизнес финансовых империй ознаменовал появление серьезного аграрного лобби. Сегодня себестоимость продукции у крупных холдингов превышает себестоимость в больших хозяйствах, так как вложенные холдингами инвестиции начинают давать отдачу с определенной временной "оттяжкой". Поэтому холдинги, теряя на время эффективность, бросились лоббировать внутренний рынок. Сейчас, по мнению экспертов, к управлению пришли люди с рынка, которые начали принимать более эффективные (но не обязательно позитивные) меры, а у правительства появился вкус к протекционизму. Ограничительные меры, кстати, уже показали свою эффективность по ряду позиций (например, мясо птицы), однако привели к росту цен на продукцию, что отразилось на населении и на показателях инфляции.
Рост протекционизма сейчас сочетается со снижением доли консолидированных государственных расходов на сельское хозяйство: 1995 г. — 4,6%, 1999 г. — 2,8%, 2003 г. — 1,7%, 2004 г. — 1,5% бюджета. В принципе, это неплохо, т. к. неизбежное вступление в ВТО в любом случае заставит урезать долю так называемой "янтарной корзины" в поддержке сельского хозяйства. Как известно, "янтарная корзина" — это меры, оказывающие искажающее воздействие на торговлю: поддержка рыночных цен, прямые платежи и субсидии, льготы на транспортировку и списание долгов, приобретение ГСМ со скидками. Правила ВТО требуют сокращения мер "янтарной корзины" до уровня 5% от цены продукции для развитых стран и 10% для развивающихся.
По мнению Серовой, нельзя однозначно утверждать, что сельское хозяйство только проиграет от присоединения к ВТО. Средний защитный тариф в России составляет около 10% и по степени защиты внутреннего рынка России и так находится на уровне самых либеральных стран, таких как Новая Зеландия, Австралия, Казахстан и Эстония (до вступления в ЕС). К тому же присоединение к ВТО приведет к снятию многих барьеров для экспорта (на 3-4 млрд долларов). Тем не менее, общее падение производства после вступления в ВТО составит примерно 1,5-2% от нынешнего уровня. Потребитель в ценовом отношении однозначно выиграет, но многие, в том числе и на данный момент успешные, хозяйства рискуют этот "час Икс" не пережить.
Анализ показывает, что принятые в России защитные меры (квоты) все-таки недостаточно эффективны. По мнению заведующего кафедрой агроэкономики экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова Сергея Киселева, "на голом протекционизме сельское хозяйство сможет расти не более 4-5% в год". Развитые же страны основной упор делают на меры так называемой "зеленой корзины". "Зеленая корзина" — это меры направленные не на поддержание цен производителей, а на совершенствование инфраструктуры, научные исследования, образование, информационно-консультационное обслуживание, ветеринарные и фитосанитарные мероприятия, распространение рыночной информации, содержание стратегических продовольственных запасов, программы регионального развития, страхование урожая, содействие структурной перестройке сельского хозяйства и т. д. "Зеленая корзина" не связывается обязательствами по сокращению. Характерно, что с 1995 по 2001 год затраты на "зеленую корзину" возросли в ЕЭС на 56%, в США — на 26%, в Австралии на 53%. В России же, наоборот, эти затраты сократились более чем вдвое.
По идеальным расчетам, территория России способна прокормить не менее 500 млн человек, а сельхозпродукция может стать одной из основных статей российского экспорта. Но сегодня ситуация такова, что многие холдинги начинают подумывать над тем, как вернуть без потерь уже вложенные в агробизнес деньги. Компании считают основным препятствием для поставок за рубеж внутреннюю политику государства, которая не только не помогает экспорту, но даже ему препятствует (завышенные железнодорожные тарифы, негармонизированные стандарты, отсутствие за рубежом наших сертификационных агентств, экпортные пошлины). Если так пойдет и дальше, то все здравомыслящие бизнесмены попросту "сделают ноги" и больше в село инвестировать уже никогда не будут.
По мнению большинства экспертов, основными перспективными направлениями аграрной политики должны стать поддержка агрессивного экспорта, расширение мер "зеленой корзины" и содействие притоку инвестиций в сектор. Только при этих условиях сельское хозяйство сможет устойчиво развиваться.
После дефолта 1998 года наш агромпром получил шанс на развитие. Выжившая часть отечественных сельхозпроизводителей получила возможности для экстенсивного восстановления производства, рост которого в среднем составлял 4-7% в год. Страна стала экспортером зерна, макарон и даже йогуртов. Продолжилось географическое перемещение агросектора туда, где он и должен располагаться в нормальной рыночной экономике: с севера на юг. Особенно это касается производства зерновых. А структура сельского хозяйства приняла биполярный характер. На одном полюсе расположилось огромное количество маргинальных производителей, которым, скорее всего, уже ничто не поможет избежать верной гибели. А на другом полюсе появились точки роста. Характерно, что сегодня из 28 тыс предприятий, производящих свинину, первые 100 фирм дают половину объема продукции.
Однако по данным последнего исследования, проведенного специалистами Института экономики переходного периода (ИЭПП), в последние год-два факторы роста практически исчерпали себя. Сейчас экспорт составляет всего 3,3 млрд долларов, и одновременно с ростом импорта замедлились тренды роста практически по всем позициям: от животноводства до зерновых. Исключение составляет лишь подсолнечник — интенсивная культура, дающая кратную отдачу, но способная при нынешнем варварском выращивании надолго подорвать продуктивность земель. В 2004 году валовый рост сельхозпроизводства составил всего 1,6% (73,8% от уровня 1991 г.). Такими темпами до советских достижений можно будет добраться не ранее 2020 года. Да и то, цифры за последний год — статистическая натяжка. Просто в госотчетность по сельскому хозяйству перекинули производство некоторых продуктов типа орешков, которые раньше учитывали в пищевой промышленности. Принятие два года назад ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" запустило процесс банкротства сельхозпредприятий, руководители которых стали переводить оставшиеся активы во вновь образованные фирмы-двойники (бриджи). Поэтому в 2004 году доля рентабельных хозяйств выросла с 50 до 56%. Но ясно, что рост рентабельности носит фиктивно-статистический характер, в плюсе по- прежнему не более половины производителей. Но хуже всего в нынешней ситуации то, что замедлился рост инвестиций в сектор, за последний год они упали вдвое.
По мнению эксперта Института экономики переходного периода Евгении Серовой, если подробнее рассмотреть структуру тех, кто скорее "жив, чем мертв", то окажется, что за успешными производителями часто скрываются известные холдинги: от вездесущего "Вимм-Билл-Данна" до "Сибнефти". Результатом их прихода на село в конце 1990-х стали портфельные инвестиции в сектор. Именно холдинги оказались способны потянуть за собой всю производственную и сбытовую цепочку. Они же "заказали" 20-30% рост производств отечественной сельхозтехники. Естественно, что пытались обновить свою техническую базу успешные хозяйства, остальные же "добивают" советский технический ресурс. К тому же приход в агробизнес финансовых империй ознаменовал появление серьезного аграрного лобби. Сегодня себестоимость продукции у крупных холдингов превышает себестоимость в больших хозяйствах, так как вложенные холдингами инвестиции начинают давать отдачу с определенной временной "оттяжкой". Поэтому холдинги, теряя на время эффективность, бросились лоббировать внутренний рынок. Сейчас, по мнению экспертов, к управлению пришли люди с рынка, которые начали принимать более эффективные (но не обязательно позитивные) меры, а у правительства появился вкус к протекционизму. Ограничительные меры, кстати, уже показали свою эффективность по ряду позиций (например, мясо птицы), однако привели к росту цен на продукцию, что отразилось на населении и на показателях инфляции.
Рост протекционизма сейчас сочетается со снижением доли консолидированных государственных расходов на сельское хозяйство: 1995 г. — 4,6%, 1999 г. — 2,8%, 2003 г. — 1,7%, 2004 г. — 1,5% бюджета. В принципе, это неплохо, т. к. неизбежное вступление в ВТО в любом случае заставит урезать долю так называемой "янтарной корзины" в поддержке сельского хозяйства. Как известно, "янтарная корзина" — это меры, оказывающие искажающее воздействие на торговлю: поддержка рыночных цен, прямые платежи и субсидии, льготы на транспортировку и списание долгов, приобретение ГСМ со скидками. Правила ВТО требуют сокращения мер "янтарной корзины" до уровня 5% от цены продукции для развитых стран и 10% для развивающихся.
По мнению Серовой, нельзя однозначно утверждать, что сельское хозяйство только проиграет от присоединения к ВТО. Средний защитный тариф в России составляет около 10% и по степени защиты внутреннего рынка России и так находится на уровне самых либеральных стран, таких как Новая Зеландия, Австралия, Казахстан и Эстония (до вступления в ЕС). К тому же присоединение к ВТО приведет к снятию многих барьеров для экспорта (на 3-4 млрд долларов). Тем не менее, общее падение производства после вступления в ВТО составит примерно 1,5-2% от нынешнего уровня. Потребитель в ценовом отношении однозначно выиграет, но многие, в том числе и на данный момент успешные, хозяйства рискуют этот "час Икс" не пережить.
Анализ показывает, что принятые в России защитные меры (квоты) все-таки недостаточно эффективны. По мнению заведующего кафедрой агроэкономики экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова Сергея Киселева, "на голом протекционизме сельское хозяйство сможет расти не более 4-5% в год". Развитые же страны основной упор делают на меры так называемой "зеленой корзины". "Зеленая корзина" — это меры направленные не на поддержание цен производителей, а на совершенствование инфраструктуры, научные исследования, образование, информационно-консультационное обслуживание, ветеринарные и фитосанитарные мероприятия, распространение рыночной информации, содержание стратегических продовольственных запасов, программы регионального развития, страхование урожая, содействие структурной перестройке сельского хозяйства и т. д. "Зеленая корзина" не связывается обязательствами по сокращению. Характерно, что с 1995 по 2001 год затраты на "зеленую корзину" возросли в ЕЭС на 56%, в США — на 26%, в Австралии на 53%. В России же, наоборот, эти затраты сократились более чем вдвое.
По идеальным расчетам, территория России способна прокормить не менее 500 млн человек, а сельхозпродукция может стать одной из основных статей российского экспорта. Но сегодня ситуация такова, что многие холдинги начинают подумывать над тем, как вернуть без потерь уже вложенные в агробизнес деньги. Компании считают основным препятствием для поставок за рубеж внутреннюю политику государства, которая не только не помогает экспорту, но даже ему препятствует (завышенные железнодорожные тарифы, негармонизированные стандарты, отсутствие за рубежом наших сертификационных агентств, экпортные пошлины). Если так пойдет и дальше, то все здравомыслящие бизнесмены попросту "сделают ноги" и больше в село инвестировать уже никогда не будут.
По мнению большинства экспертов, основными перспективными направлениями аграрной политики должны стать поддержка агрессивного экспорта, расширение мер "зеленой корзины" и содействие притоку инвестиций в сектор. Только при этих условиях сельское хозяйство сможет устойчиво развиваться.
Ещё новости по теме:
15:42
13:00
12:00