Решением спора о месторождениях Каспия может стать подписание конвенции о совместной разработке
Нынешнее обострение противостояния за спорные месторождения на Каспии несмотря на всю его актуальность как для стран в нем участвующих, так и для международного сообщества юридически беспредметно.
Если обращаться к международному морскому праву, то согласно Конвенции ООН по морскому праву от 10.12.1982 года Азербайджан вполне обоснованно может отмерить исходную линию своего "территориального моря" именно с учетом Апшеронского выступа и прилегающих островов (Конвенция ст.7 п.1), что принципиально отвергает Туркменистан. Можно также основывать права на принципе суверенного права государства на разработку недр в 200 милях от исходной линии "территориального моря" (Части V и VI) конвенции. Однако в этом случае главным аргументом должны стать подробные геологические карты месторождений, на основе которых можно объективно оценить какие резервы и в каком количестве имеются в пределах протяженности зоны исключительных экономических интересов.
Но самое прискорбное, формально Каспий не является официально признанным морем, и следовательно до определения его статуса никакие положения морского права на него просто не распространяются. К тому же, серьезной помехой является различный международно-правовой статус участников конфликта: Азербайджан входит в Международную морскую организацию и к нему в какой-то мере применимы положения конвенции, а Туркменистан - нет.
Надо полагать, предметное решение этого вопроса возможно лишь при наличии базового нормативного документа, определяющего статус Каспия и как следствие принадлежность его вод и ресурсов. И поскольку ничто не говорит о том, что в обозримом будущем такой документ появится, единственной реальной возможностью решения проблемы будет делимитация морских границ на основе двусторонних соглашений и возможное заключение двух или даже трехсторонней (с участием Ирана) договоренности (конвенции) о совместной разработке углеводородных ресурсов южных секторов Каспия безотносительно к принципам морского права, которые к Каспию пока формально неприложимы.
Если обращаться к международному морскому праву, то согласно Конвенции ООН по морскому праву от 10.12.1982 года Азербайджан вполне обоснованно может отмерить исходную линию своего "территориального моря" именно с учетом Апшеронского выступа и прилегающих островов (Конвенция ст.7 п.1), что принципиально отвергает Туркменистан. Можно также основывать права на принципе суверенного права государства на разработку недр в 200 милях от исходной линии "территориального моря" (Части V и VI) конвенции. Однако в этом случае главным аргументом должны стать подробные геологические карты месторождений, на основе которых можно объективно оценить какие резервы и в каком количестве имеются в пределах протяженности зоны исключительных экономических интересов.
Но самое прискорбное, формально Каспий не является официально признанным морем, и следовательно до определения его статуса никакие положения морского права на него просто не распространяются. К тому же, серьезной помехой является различный международно-правовой статус участников конфликта: Азербайджан входит в Международную морскую организацию и к нему в какой-то мере применимы положения конвенции, а Туркменистан - нет.
Надо полагать, предметное решение этого вопроса возможно лишь при наличии базового нормативного документа, определяющего статус Каспия и как следствие принадлежность его вод и ресурсов. И поскольку ничто не говорит о том, что в обозримом будущем такой документ появится, единственной реальной возможностью решения проблемы будет делимитация морских границ на основе двусторонних соглашений и возможное заключение двух или даже трехсторонней (с участием Ирана) договоренности (конвенции) о совместной разработке углеводородных ресурсов южных секторов Каспия безотносительно к принципам морского права, которые к Каспию пока формально неприложимы.