А.Мордашов: "Северсталь" должна войти в число компаний с объемом производства 100 млн т стали в год, которые доминировали бы на рынке, или стать частью одной из них.
"Северсталь" должна войти в число компаний с объемом производства 100 млн т стали в год, которые доминировали бы на рынке, или стать частью одной из них. Об этом в интервью газете "Ведомости" заявил гендиректор "Северсталь-Групп" Алексей Мордашов. Далее приводится полный текст интервью.
- Вы неоднократно говорили, что хотите превратить "Северсталь" в глобальную компанию. Как вы собираетесь этого добиться?
- Последние 30 лет черная металлургия была очень непривлекательна для инвесторов — она не обеспечивала среднего возврата вложений. И хотя с тех пор отрасль сильно улучшила свою работу, ей по-прежнему свойственна огромная волатильность цен и нестабильность. Ответом на это может стать глобальная консолидация.
Тогда предприятия смогут балансировать свою деятельность: где-то увеличивать производство, где-то — снижать, где-то открывать новое производство. Второе, что будет определять лицо стальной отрасли в мире, — это баланс между активами в странах с высокими издержками, но с хорошим рынком (США, Западная Европа) и активами в регионах с низкими издержками (Россия, Бразилия, Украина).
Ничего нового в этих двух тенденциях нет. Посмотрите на уровень консолидации у наших поставщиков и наших покупателей. Он значителен. Три крупнейших мировых производителя железорудного сырья контролируют около 60% мирового производства и более 80% мировой торговли. Автопром тоже стремительно консолидируется. Двадцать лет назад в мировой автомобильной отрасли было более 20 крупных игроков, сегодня их не больше 10. Ожидается, что к 2010 г. их останется от трех до пяти. И пока стальной бизнес сильно фрагментирован, у нас более слабые позиции в переговорах с партнерами, поставщиками и потребителями.
У "Северстали" есть потенциал занять достойное место в процессе создания крупных глобальных компаний. Для этого мы будем повышать свою капитализацию, покупать новые предприятия и рассматривать возможности слияния с другими глобальными игроками.
- Что вы понимаете под "достойным местом "Северстали" и какой уровень капитализации вас бы устроил?
- Достойная капитализация — это максимально возможная. Мы будем стараться достичь этого максимума. Для отрасли было бы полезным, если бы возникло четыре-шесть компаний с объемом производства 100 млн т стали в год, которые доминировали бы на рынке и придавали устойчивость отрасли. "Северсталь" должна войти в число этих компаний или стать частью одной из них.
- Вы рассчитываете на лидирующую роль в альянсе?
- Мир движется в направлении консолидации уже давно: все сливаются и консолидируются. Именно так возник Arcelor, крупнейший в мире производитель стали, выпускающий 44 млн т в год, или LNM — с объемом тоже под 40 млн т. Мы хотим создать на базе "Северстали" глобальную горно-металлургическую компанию, которая бы отвечала требованиям дня. При этом мы хотим создать российскую компанию с российским контролем. Для России это было бы тоже хорошо. В мире судят о состоянии экономики страны в том числе и по наличию таких глобальных компаний. Их у нас явно недостаточно. Кроме "Газпрома", наверное, больше нет никого. Поэтому мы будем сами искать партнеров, вести переговоры о слияниях, покупках. Ведь от нашей активности зависит место, которое мы займем в возможном альянсе.
- То есть вас интересуют альянсы не только с иностранными холдингами? Честно говоря, о глобализации в металлургии вы говорите гораздо чаще, чем кто-либо из ваших российских коллег.
- Я не думаю, что кто-то из моих коллег имеет принципиально отличную точку зрения на эту проблему. Все крупные игроки думают о консолидации. Их конкретные действия говорят об этом: Владимир Лисин (совладелец Новолипецкого меткомбината) купил Dan Steel в Дании. Александр Абрамов (президент "Евразхолдинга") участвовал одновременно с нами в аукционе по "Криворожстали", а также в конкурсе по покупке корейской Hanbo Iron & Steel Co. "Мечел" покупает заводы в Восточной Европе. Более того, разговоры об объединении российских компаний уже вели практически все. Но пока мы не нашли достаточных оснований для слияния.
- Иностранный партнер у вас уже есть — Arcelor. Многие считают, что "Северсталь" может слиться с Arcelor…
- Пока у нас есть только совместное предприятие "Севергал". Переговоров о слиянии мы с ними не ведем. Хотя все, естественно, зависит от условий. Arcelor очень большая компания с хорошим потенциалом.
- Незавершенность приватизации Магнитки является препятствием на пути консолидации всей российской металлургии?
- Не думаю. ММК может свободно вести переговоры об объединении. Ведь пакет, принадлежащий государству, не является определяющим. К тому же остальные комбинаты уже все приватизированы.
- А госпакет акций ММК вам интересен? Хотя бы с точки зрения консолидации и глобализации отрасли?
- В свете глобализации он может быть интересен кому угодно, в том числе и нам. Другой вопрос — кто захочет покупать его по ожидаемой цене. Мы пока не планируем участвовать в этом аукционе.
- Новые покупки "Северстали" планируются в основном за рубежом?
- У нас нет цели идти только за рубеж. В России заводы приватизированы, многие зарабатывают хорошие деньги. Но американская металлургическая промышленность сегодня в гораздо худшем положении, чем российская. И, соответственно, для нас есть много возможностей и в США.
- Стоит ли это понимать так, что вы уже нашли потенциальный объект для покупки в США?
- Мы заинтересованы в дальнейшем росте на североамериканском рынке в целом. Это не означает, что мы будем пытаться расширить свое присутствие там немедленно, но если возможности появятся, мы их рассмотрим.
- Почти год назад вы купили активы американской Rouge Industries. Никакого разочарования эта покупка вам пока не приносит?
- Конечно, у нас были некоторые ошибки, но мы считаем, что в целом все сделали правильно. Severstal North America ("дочка" "Северстали", в которую переданы активы Rouge) имеет хороший потенциал. Было три главных фактора, из-за которых нас заинтересовал этот актив: великолепный рынок, компания имеет большой человеческий, кадровый потенциал и большие возможности для улучшений, наличие у нас управленческих и финансовых возможностей, чтобы реструктурировать эту компанию. Ни в одном из этих трех факторов мы не ошиблись.
Потребители продукции Severstal North America — крупные автомобильные заводы. Это традиционно наиболее выгодный рынок для металлургов. Наше предприятие находится по соседству с заводом Ford. По прямым контрактам американским автозаводам продается 50%, а учитывая непрямые продажи — все 70% продукции. Автопром — это очень требовательный клиент, который готов хорошо платить за высокое качество. Это хороший шанс для нас. Кроме того, мы не чувствуем культурных барьеров. Я могу разговаривать с работниками Severstal North America точно так же, как с коллегами на "Северстали". Наши технологические методы и менеджерские приемы оказалась вполне применимы там. Конечно, впереди еще много работы, надо завершить реструктуризацию производства, но мы с оптимизмом смотрим в будущее.
- "Северсталь" заняла много денег в этом году — дважды были размещены евробонды. Но потратить вам их до сих пор не пришлось — к конкурсу по "Криворожстали" вас не допустили. Считается, что сейчас у вас свободных денег — более 1 млрд долл. Вы уже понимаете, как их потратите?
- Мы ведем много разных переговоров. Но они еще не дошли до той стадии, когда можно сказать, что мы закрываем сделку.
- А как же чешский Vitcovice Steel?
- Этот завод нам действительно интересен тем, что производит толстый лист. Но я не могу сказать, что это проект, близкий к завершению. Правительство Чехии пока даже не объявило условия приватизационного конкурса. Кроме того, там есть проблемы с обеспечением завода чугуном.
- Вам интересно только металлургическое производство или сырье тоже?
- Мы поклонники интегральной бизнес-модели. Считаю, что нужно контролировать цепь создания стоимости в максимальной степени. Значимость сырья очень ярко выявилась в последние годы. Мы занимались покупкой сырьевых активов еще до нынешнего сырьевого бума.
- А владельцы Михайловского ГОКа к вам с предложением о его покупке не обращались?
- Если Борис Иванишвили захочет продавать ГОК, мы с удовольствием этот вопрос обсудим.
- Несколько месяцев назад вы снова начали реструктурировать свой сырьевой дивизион, "Северсталь-Ресурс". Зачем было вновь затевать этот процесс? Всего два года назад "Олкон" и "Карельский окатыш" были выведены из "Северстали", а теперь начался обратный процесс, из-за которого на вас серьезно обиделись миноритарии "Северсталь-Ресурса".
- Мы не хотим, чтобы кто-то пострадал в ходе этого процесса, но считаем правильным вновь объединить наши сырьевые и металлургические активы. Два года назад, создавая "Северсталь-Ресурс", мы выделяли в отдельную бизнес-единицу убыточные сырьевые предприятия, желая управлять ими более эффективно, стремясь вывести их на прибыльный режим работы. Эту задачу нам полностью удалось реализовать. Но за эти годы значимость сырья резко возросла. К тому же мы никогда так серьезно, как сейчас, не воспринимали себя как возможного участника различных международных союзов и альянсов. Сегодня очевидно, что отсутствие сырьевых активов на балансе "Северстали" сдерживает рост ее капитализации. Наши возможные партнеры будут задавать нам вопрос об этом. Возникает и ряд проблем, связанных с возможными обвинениями в трансфертном ценообразовании. Грубо говоря, наши миноритарные акционеры в "Северстали" могут задавать нам вопросы: а нет ли у нас трансфертного ценообразования, которое позволяет нам перекладывать деньги из одного кармана в другой. Поэтому мы вновь решили объединить сырьевые активы с металлургическими. Процесс этот сложный, но мы намерены довести его до конца.
Мы планируем ликвидировать "Северсталь-Ресурс" как центр владения нашими горнорудными активами. Мы постараемся сделать все, чтобы интересы миноритариев не были ущемлены. При образовании "Северсталь-Ресурса" в 2002 г. мы выдавали акции компании по цене 0.6 долл. за акцию. В августе этого года мы провели публичную оферту, в рамках которой выкупили несколько процентов акций по 8 долл. за акцию. То есть те миноритарии, которые получили акции "Северсталь-Ресурса" в качестве дивидендов "Северстали" в 2002 г., заработали на акциях этой компании тысячи процентов прибыли. Очевидно, что были участники рынка, купившие эти акции еще дороже (по оценкам аналитиков, цена акции доходила до 16 долл.). Но это был их выбор. Если кто-то из миноритариев считает, что он финансово пострадал, мы до сих пор готовы вести с ними переговоры по выкупу их акций по цене, сопоставимой с той, по которой они покупали акции "Северсталь-Ресурса".
Другое дело, когда мы сталкиваемся с неконструктивным поведением миноритариев, которые пытаются превратить эту историю в политическую, заставить нас вначале вернуть ситуацию к исходной точке, а уже потом садиться с нами за стол переговоров. Мы не будем останавливать формирование единой цепи создания стоимости в нашей компании в угоду их желанию заработать себе дополнительные пиаровские очки. Это прежде всего касается группы акционеров, которую возглавляет Prosperity Capital Management. Они прекратили с нами переговоры и подали на нас жалобу в комиссию по этике РСПП. Мы надеемся найти компромисс в рамках примирительной процедуры, предусмотренной регламентом комиссии.
- Когда акции "Карельского окатыша" и "Олкона" появятся на балансе "Северстали"?
- Это зависит от целого ряда технических и юридических процедур, которые нужны нам для проведения процесса в точном соответствии с законодательством. Но я надеюсь, что в течение полугода-года он будет завершен.
- Вы будете переводить сырьевые предприятия на единую с "Северсталью" акцию?
- Не уверен. Скорее всего этими активами будет владеть 100%-ная "дочка" "Северстали".
- Удалось ли вам урегулировать проблемы с миноритарными акционерами Оленегорского ГОКа? Целый год структуры "Базэла" не давали вам провести решение о допэмиссии акций.
- Пару месяцев назад мы выкупили их пакет.
- Сумму сделки назвать можете?
- Коммерческая тайна. Могу лишь сказать, что цена устроила обе стороны.
- Помимо возможных покупок и альянсов вы будете стараться увеличить стоимость "Северстали" рыночными методами?
- У нас уже есть программа GDR. Мы всерьез думаем о запуске программы американских расписок (ADR), возможно даже третьего уровня. Мы хотим добиться того, чтобы "Северсталь" соответствовала всем требованиям, необходимым для размещения ADR, и могла бы их выпустить в любой момент. Такой момент может наступить, если нам вдруг понадобится привлечь капитал или мы будем готовить слияние с кем-то. Подготовка этого процесса может завершиться к концу 2005 г. Но это не означает, что ADR мы выпустим в следующем году.
- А часть своего личного пакета в виде ADR вы можете разместить?
- Очевидно, что капитализация компании страдает от того, что не так много акций торгуется на рынке. Возможны различные варианты решения этой проблемы. К примеру, слияние с компанией, у которой существует большой free float и уже имеется листинг на западных биржах. Я не готов отказаться от контроля над "Северсталью", но, поскольку контролируемый мною и другими топ-менеджерами компании пакет существенно превышает 50%, мы потенциально готовы уменьшить его до размеров простого контрольного. Хотя сегодня я пока не вижу веских причин для этого.
- Металлургия по-прежнему ваш главный бизнес?
- Это корневое направление работы группы с точки зрения оборота и прибыли. У меня лично оно занимает больше всего времени. Но есть и другие бизнесы, которые не менее важны и интересны. К примеру, нам еще предстоит более четко структурировать наш метизный дивизион. В последнее время мы купили несколько активов, которыми будет управлять "Северсталь-Метиз". Около года назад закончилась сделка по приобретению ОСПАЗа в Орле. Совсем недавно мы приобрели активы Волгоградского сталепроволочно-канатного завода.
- Как вы представляете себе дальнейшее развитие "Северсталь-Авто"? Действительно ли ее партнером может стать Hyundai, или поиск стратегического инвестора для УАЗа еще не завершен?
- Сегодня "Северсталь-Авто" — это эффективный бизнес, генерирующий прибыль, имеющий хороший оборот. Но мы понимаем, что наши автомобильные заводы не будут конкурентоспособны без тесных альянсов с западными производителями. Нельзя сказать, что мы уже нашли партнера для "Северсталь-Авто". Мы по-прежнему ведем переговоры со многими компаниями — европейскими и азиатскими. Думаю, мы сможем даже несколько альянсов создать. Будем делать в России иностранные машины. Но с кем — вопрос открытый.
- Выходить из автомобильного бизнеса вы не собираетесь?
- Нет.
- Может, вы еще чем-нибудь планируете заняться? Ресторанный бизнес, к примеру, сейчас в моде…
- Мы рассматриваем инвестиции в сеть магазинов шаговой доступности "Утконос". Но пока это скорее венчурный проект, больших инвестиций в него мы делать не планируем. Нашим корневым бизнесом по-прежнему будет сталь, мы видим там большие перспективы. У нас также есть автомобили, есть лесной бизнес, есть транспортный — это уже достаточно приличный набор. Нам бы с ним справиться. Тем более что потенциал роста есть во всех этих отраслях.
- Считается, что венчурными проектами занимается петербургский банк "Россия", в котором "Северсталь-Групп" не так давно стала миноритарным акционером. Пакет обошелся недешево. Он покупался для реализации именно таких проектов?
- Это вопрос не ко мне, а к нашим финансистам.
- А хоккейный клуб "Северсталь" — это инвестиции или благотворительность? Или вы просто очень любите хоккей?
- Я был бы рад, если это патриотическое в некоторой степени предприятие стало бы прибыльным. Но пока признаков этого нет. В Череповце много страстных любителей хоккея, к которым я себя не отношу. Просто так сложилось исторически. У "Северстали" еще с советских времен осталась хоккейная команда, которая постепенно доросла до команды высокого класса. Достаточно дорогой команды…
- Какой бюджет у вашей хоккейной команды?
- Приличный. Гораздо больший, нежели я считаю правильным.
- Другие патриотические проекты у вас, наверное, тоже есть?
- Мы поддерживаем на федеральном уровне ряд проектов, имеющих национальное значение. Уже несколько лет мы спонсируем Большой театр, Третьяковскую галерею, Валаамский монастырь, месяц назад к ним присоединился и Русский музей. Ежегодно мы выделяем порядка $1 млн на поддержку этих учреждений. На порядок большие средства — свыше $60 млн в год — мы тратим на социальные программы в тех регионах, где работаем. По многим социальным проблемам сегодня никто, кроме нас, не готов там взять на себя ответственность.
- Может, ситуация изменится после того, как губернаторов станут назначать сверху?
- Не думаю, что ситуация кардинально изменится. Мы активно сотрудничаем с местными властями сейчас, так же будем работать и с назначаемыми губернаторами.
- А вы не боитесь, что вашим планам глобализации помешает "дело "ЮКОСа"?
- Думаю, что "дело "ЮКОСа" — это единичный и частный случай. Конечно, оно породило много вопросов и не прошло бесследно для российского инвестиционного климата. Но я не могу сказать, что у нас появились какие-то новые проблемы при сотрудничестве с нашими иностранными партнерами. Говорить о том, что из-за"дела "ЮКОСа" кардинально изменилось отношение зарубежных инвесторов к России, я бы не стал.
"Северсталь-Групп" была создана в 2002 г. в результате реструктуризации активов, принадлежавших "Северстали". Группа контролирует "Северсталь-Авто" (владеет Ульяновским автомобильным и Заволжским моторным заводами, выручка в 2003 г. — 19.4 млрд руб., чистая прибыль — 886 млн руб.), "Северсталь-Ресурс" (управляет сырьевыми активами — Оленегорским ГОКом, "Карельским окатышем", "Кузбассуглем" и др.), "Северстальмаш". В группу также входят "Свеза-лес", страховая компания "Шексна", Меткомбанк и авиапредприятие "Северсталь".
Основной актив группы — меткомбинат "Северсталь", второе по объему производства сталелитейное предприятие в России. В прошлом году комбинат произвел 9.89 млн т стали и 8.8 млн т проката. Выручка "Северстали" в 2003 г. (по международным стандартам) — 3.2 млрд долл., чистая прибыль — 591 млн долл.
Алексей Мордашов родился в 1965 г. в Череповце. В 1988 г. окончил инженерно-строительный факультет Ленинградского инженерно-экономического института. В 2001 г. получил степень МВА в бизнес-школе Университета Нортумбрия (Ньюкасл, Великобритания). На Череповецкий металлургический комбинат ("Северсталь") пришел работать сразу после института. В 1992 г. назначен директором по финансам и экономике "Северстали", а в 1996 г. становится гендиректором "Северстали". С лета 2002 г. занял пост гендиректора холдинга "Северсталь-Групп".
А.Мордашов является бенефициаром 82% акций "Северстали" и считается основным владельцем других компаний группы — "Северсталь-Авто", "Северсталь-Ресурс". В 2004 г. русский Forbes оценил состояние А.Мордашова в 4.5 млрд долл. (9-е место в "Золотой сотне").
- Вы неоднократно говорили, что хотите превратить "Северсталь" в глобальную компанию. Как вы собираетесь этого добиться?
- Последние 30 лет черная металлургия была очень непривлекательна для инвесторов — она не обеспечивала среднего возврата вложений. И хотя с тех пор отрасль сильно улучшила свою работу, ей по-прежнему свойственна огромная волатильность цен и нестабильность. Ответом на это может стать глобальная консолидация.
Тогда предприятия смогут балансировать свою деятельность: где-то увеличивать производство, где-то — снижать, где-то открывать новое производство. Второе, что будет определять лицо стальной отрасли в мире, — это баланс между активами в странах с высокими издержками, но с хорошим рынком (США, Западная Европа) и активами в регионах с низкими издержками (Россия, Бразилия, Украина).
Ничего нового в этих двух тенденциях нет. Посмотрите на уровень консолидации у наших поставщиков и наших покупателей. Он значителен. Три крупнейших мировых производителя железорудного сырья контролируют около 60% мирового производства и более 80% мировой торговли. Автопром тоже стремительно консолидируется. Двадцать лет назад в мировой автомобильной отрасли было более 20 крупных игроков, сегодня их не больше 10. Ожидается, что к 2010 г. их останется от трех до пяти. И пока стальной бизнес сильно фрагментирован, у нас более слабые позиции в переговорах с партнерами, поставщиками и потребителями.
У "Северстали" есть потенциал занять достойное место в процессе создания крупных глобальных компаний. Для этого мы будем повышать свою капитализацию, покупать новые предприятия и рассматривать возможности слияния с другими глобальными игроками.
- Что вы понимаете под "достойным местом "Северстали" и какой уровень капитализации вас бы устроил?
- Достойная капитализация — это максимально возможная. Мы будем стараться достичь этого максимума. Для отрасли было бы полезным, если бы возникло четыре-шесть компаний с объемом производства 100 млн т стали в год, которые доминировали бы на рынке и придавали устойчивость отрасли. "Северсталь" должна войти в число этих компаний или стать частью одной из них.
- Вы рассчитываете на лидирующую роль в альянсе?
- Мир движется в направлении консолидации уже давно: все сливаются и консолидируются. Именно так возник Arcelor, крупнейший в мире производитель стали, выпускающий 44 млн т в год, или LNM — с объемом тоже под 40 млн т. Мы хотим создать на базе "Северстали" глобальную горно-металлургическую компанию, которая бы отвечала требованиям дня. При этом мы хотим создать российскую компанию с российским контролем. Для России это было бы тоже хорошо. В мире судят о состоянии экономики страны в том числе и по наличию таких глобальных компаний. Их у нас явно недостаточно. Кроме "Газпрома", наверное, больше нет никого. Поэтому мы будем сами искать партнеров, вести переговоры о слияниях, покупках. Ведь от нашей активности зависит место, которое мы займем в возможном альянсе.
- То есть вас интересуют альянсы не только с иностранными холдингами? Честно говоря, о глобализации в металлургии вы говорите гораздо чаще, чем кто-либо из ваших российских коллег.
- Я не думаю, что кто-то из моих коллег имеет принципиально отличную точку зрения на эту проблему. Все крупные игроки думают о консолидации. Их конкретные действия говорят об этом: Владимир Лисин (совладелец Новолипецкого меткомбината) купил Dan Steel в Дании. Александр Абрамов (президент "Евразхолдинга") участвовал одновременно с нами в аукционе по "Криворожстали", а также в конкурсе по покупке корейской Hanbo Iron & Steel Co. "Мечел" покупает заводы в Восточной Европе. Более того, разговоры об объединении российских компаний уже вели практически все. Но пока мы не нашли достаточных оснований для слияния.
- Иностранный партнер у вас уже есть — Arcelor. Многие считают, что "Северсталь" может слиться с Arcelor…
- Пока у нас есть только совместное предприятие "Севергал". Переговоров о слиянии мы с ними не ведем. Хотя все, естественно, зависит от условий. Arcelor очень большая компания с хорошим потенциалом.
- Незавершенность приватизации Магнитки является препятствием на пути консолидации всей российской металлургии?
- Не думаю. ММК может свободно вести переговоры об объединении. Ведь пакет, принадлежащий государству, не является определяющим. К тому же остальные комбинаты уже все приватизированы.
- А госпакет акций ММК вам интересен? Хотя бы с точки зрения консолидации и глобализации отрасли?
- В свете глобализации он может быть интересен кому угодно, в том числе и нам. Другой вопрос — кто захочет покупать его по ожидаемой цене. Мы пока не планируем участвовать в этом аукционе.
- Новые покупки "Северстали" планируются в основном за рубежом?
- У нас нет цели идти только за рубеж. В России заводы приватизированы, многие зарабатывают хорошие деньги. Но американская металлургическая промышленность сегодня в гораздо худшем положении, чем российская. И, соответственно, для нас есть много возможностей и в США.
- Стоит ли это понимать так, что вы уже нашли потенциальный объект для покупки в США?
- Мы заинтересованы в дальнейшем росте на североамериканском рынке в целом. Это не означает, что мы будем пытаться расширить свое присутствие там немедленно, но если возможности появятся, мы их рассмотрим.
- Почти год назад вы купили активы американской Rouge Industries. Никакого разочарования эта покупка вам пока не приносит?
- Конечно, у нас были некоторые ошибки, но мы считаем, что в целом все сделали правильно. Severstal North America ("дочка" "Северстали", в которую переданы активы Rouge) имеет хороший потенциал. Было три главных фактора, из-за которых нас заинтересовал этот актив: великолепный рынок, компания имеет большой человеческий, кадровый потенциал и большие возможности для улучшений, наличие у нас управленческих и финансовых возможностей, чтобы реструктурировать эту компанию. Ни в одном из этих трех факторов мы не ошиблись.
Потребители продукции Severstal North America — крупные автомобильные заводы. Это традиционно наиболее выгодный рынок для металлургов. Наше предприятие находится по соседству с заводом Ford. По прямым контрактам американским автозаводам продается 50%, а учитывая непрямые продажи — все 70% продукции. Автопром — это очень требовательный клиент, который готов хорошо платить за высокое качество. Это хороший шанс для нас. Кроме того, мы не чувствуем культурных барьеров. Я могу разговаривать с работниками Severstal North America точно так же, как с коллегами на "Северстали". Наши технологические методы и менеджерские приемы оказалась вполне применимы там. Конечно, впереди еще много работы, надо завершить реструктуризацию производства, но мы с оптимизмом смотрим в будущее.
- "Северсталь" заняла много денег в этом году — дважды были размещены евробонды. Но потратить вам их до сих пор не пришлось — к конкурсу по "Криворожстали" вас не допустили. Считается, что сейчас у вас свободных денег — более 1 млрд долл. Вы уже понимаете, как их потратите?
- Мы ведем много разных переговоров. Но они еще не дошли до той стадии, когда можно сказать, что мы закрываем сделку.
- А как же чешский Vitcovice Steel?
- Этот завод нам действительно интересен тем, что производит толстый лист. Но я не могу сказать, что это проект, близкий к завершению. Правительство Чехии пока даже не объявило условия приватизационного конкурса. Кроме того, там есть проблемы с обеспечением завода чугуном.
- Вам интересно только металлургическое производство или сырье тоже?
- Мы поклонники интегральной бизнес-модели. Считаю, что нужно контролировать цепь создания стоимости в максимальной степени. Значимость сырья очень ярко выявилась в последние годы. Мы занимались покупкой сырьевых активов еще до нынешнего сырьевого бума.
- А владельцы Михайловского ГОКа к вам с предложением о его покупке не обращались?
- Если Борис Иванишвили захочет продавать ГОК, мы с удовольствием этот вопрос обсудим.
- Несколько месяцев назад вы снова начали реструктурировать свой сырьевой дивизион, "Северсталь-Ресурс". Зачем было вновь затевать этот процесс? Всего два года назад "Олкон" и "Карельский окатыш" были выведены из "Северстали", а теперь начался обратный процесс, из-за которого на вас серьезно обиделись миноритарии "Северсталь-Ресурса".
- Мы не хотим, чтобы кто-то пострадал в ходе этого процесса, но считаем правильным вновь объединить наши сырьевые и металлургические активы. Два года назад, создавая "Северсталь-Ресурс", мы выделяли в отдельную бизнес-единицу убыточные сырьевые предприятия, желая управлять ими более эффективно, стремясь вывести их на прибыльный режим работы. Эту задачу нам полностью удалось реализовать. Но за эти годы значимость сырья резко возросла. К тому же мы никогда так серьезно, как сейчас, не воспринимали себя как возможного участника различных международных союзов и альянсов. Сегодня очевидно, что отсутствие сырьевых активов на балансе "Северстали" сдерживает рост ее капитализации. Наши возможные партнеры будут задавать нам вопрос об этом. Возникает и ряд проблем, связанных с возможными обвинениями в трансфертном ценообразовании. Грубо говоря, наши миноритарные акционеры в "Северстали" могут задавать нам вопросы: а нет ли у нас трансфертного ценообразования, которое позволяет нам перекладывать деньги из одного кармана в другой. Поэтому мы вновь решили объединить сырьевые активы с металлургическими. Процесс этот сложный, но мы намерены довести его до конца.
Мы планируем ликвидировать "Северсталь-Ресурс" как центр владения нашими горнорудными активами. Мы постараемся сделать все, чтобы интересы миноритариев не были ущемлены. При образовании "Северсталь-Ресурса" в 2002 г. мы выдавали акции компании по цене 0.6 долл. за акцию. В августе этого года мы провели публичную оферту, в рамках которой выкупили несколько процентов акций по 8 долл. за акцию. То есть те миноритарии, которые получили акции "Северсталь-Ресурса" в качестве дивидендов "Северстали" в 2002 г., заработали на акциях этой компании тысячи процентов прибыли. Очевидно, что были участники рынка, купившие эти акции еще дороже (по оценкам аналитиков, цена акции доходила до 16 долл.). Но это был их выбор. Если кто-то из миноритариев считает, что он финансово пострадал, мы до сих пор готовы вести с ними переговоры по выкупу их акций по цене, сопоставимой с той, по которой они покупали акции "Северсталь-Ресурса".
Другое дело, когда мы сталкиваемся с неконструктивным поведением миноритариев, которые пытаются превратить эту историю в политическую, заставить нас вначале вернуть ситуацию к исходной точке, а уже потом садиться с нами за стол переговоров. Мы не будем останавливать формирование единой цепи создания стоимости в нашей компании в угоду их желанию заработать себе дополнительные пиаровские очки. Это прежде всего касается группы акционеров, которую возглавляет Prosperity Capital Management. Они прекратили с нами переговоры и подали на нас жалобу в комиссию по этике РСПП. Мы надеемся найти компромисс в рамках примирительной процедуры, предусмотренной регламентом комиссии.
- Когда акции "Карельского окатыша" и "Олкона" появятся на балансе "Северстали"?
- Это зависит от целого ряда технических и юридических процедур, которые нужны нам для проведения процесса в точном соответствии с законодательством. Но я надеюсь, что в течение полугода-года он будет завершен.
- Вы будете переводить сырьевые предприятия на единую с "Северсталью" акцию?
- Не уверен. Скорее всего этими активами будет владеть 100%-ная "дочка" "Северстали".
- Удалось ли вам урегулировать проблемы с миноритарными акционерами Оленегорского ГОКа? Целый год структуры "Базэла" не давали вам провести решение о допэмиссии акций.
- Пару месяцев назад мы выкупили их пакет.
- Сумму сделки назвать можете?
- Коммерческая тайна. Могу лишь сказать, что цена устроила обе стороны.
- Помимо возможных покупок и альянсов вы будете стараться увеличить стоимость "Северстали" рыночными методами?
- У нас уже есть программа GDR. Мы всерьез думаем о запуске программы американских расписок (ADR), возможно даже третьего уровня. Мы хотим добиться того, чтобы "Северсталь" соответствовала всем требованиям, необходимым для размещения ADR, и могла бы их выпустить в любой момент. Такой момент может наступить, если нам вдруг понадобится привлечь капитал или мы будем готовить слияние с кем-то. Подготовка этого процесса может завершиться к концу 2005 г. Но это не означает, что ADR мы выпустим в следующем году.
- А часть своего личного пакета в виде ADR вы можете разместить?
- Очевидно, что капитализация компании страдает от того, что не так много акций торгуется на рынке. Возможны различные варианты решения этой проблемы. К примеру, слияние с компанией, у которой существует большой free float и уже имеется листинг на западных биржах. Я не готов отказаться от контроля над "Северсталью", но, поскольку контролируемый мною и другими топ-менеджерами компании пакет существенно превышает 50%, мы потенциально готовы уменьшить его до размеров простого контрольного. Хотя сегодня я пока не вижу веских причин для этого.
- Металлургия по-прежнему ваш главный бизнес?
- Это корневое направление работы группы с точки зрения оборота и прибыли. У меня лично оно занимает больше всего времени. Но есть и другие бизнесы, которые не менее важны и интересны. К примеру, нам еще предстоит более четко структурировать наш метизный дивизион. В последнее время мы купили несколько активов, которыми будет управлять "Северсталь-Метиз". Около года назад закончилась сделка по приобретению ОСПАЗа в Орле. Совсем недавно мы приобрели активы Волгоградского сталепроволочно-канатного завода.
- Как вы представляете себе дальнейшее развитие "Северсталь-Авто"? Действительно ли ее партнером может стать Hyundai, или поиск стратегического инвестора для УАЗа еще не завершен?
- Сегодня "Северсталь-Авто" — это эффективный бизнес, генерирующий прибыль, имеющий хороший оборот. Но мы понимаем, что наши автомобильные заводы не будут конкурентоспособны без тесных альянсов с западными производителями. Нельзя сказать, что мы уже нашли партнера для "Северсталь-Авто". Мы по-прежнему ведем переговоры со многими компаниями — европейскими и азиатскими. Думаю, мы сможем даже несколько альянсов создать. Будем делать в России иностранные машины. Но с кем — вопрос открытый.
- Выходить из автомобильного бизнеса вы не собираетесь?
- Нет.
- Может, вы еще чем-нибудь планируете заняться? Ресторанный бизнес, к примеру, сейчас в моде…
- Мы рассматриваем инвестиции в сеть магазинов шаговой доступности "Утконос". Но пока это скорее венчурный проект, больших инвестиций в него мы делать не планируем. Нашим корневым бизнесом по-прежнему будет сталь, мы видим там большие перспективы. У нас также есть автомобили, есть лесной бизнес, есть транспортный — это уже достаточно приличный набор. Нам бы с ним справиться. Тем более что потенциал роста есть во всех этих отраслях.
- Считается, что венчурными проектами занимается петербургский банк "Россия", в котором "Северсталь-Групп" не так давно стала миноритарным акционером. Пакет обошелся недешево. Он покупался для реализации именно таких проектов?
- Это вопрос не ко мне, а к нашим финансистам.
- А хоккейный клуб "Северсталь" — это инвестиции или благотворительность? Или вы просто очень любите хоккей?
- Я был бы рад, если это патриотическое в некоторой степени предприятие стало бы прибыльным. Но пока признаков этого нет. В Череповце много страстных любителей хоккея, к которым я себя не отношу. Просто так сложилось исторически. У "Северстали" еще с советских времен осталась хоккейная команда, которая постепенно доросла до команды высокого класса. Достаточно дорогой команды…
- Какой бюджет у вашей хоккейной команды?
- Приличный. Гораздо больший, нежели я считаю правильным.
- Другие патриотические проекты у вас, наверное, тоже есть?
- Мы поддерживаем на федеральном уровне ряд проектов, имеющих национальное значение. Уже несколько лет мы спонсируем Большой театр, Третьяковскую галерею, Валаамский монастырь, месяц назад к ним присоединился и Русский музей. Ежегодно мы выделяем порядка $1 млн на поддержку этих учреждений. На порядок большие средства — свыше $60 млн в год — мы тратим на социальные программы в тех регионах, где работаем. По многим социальным проблемам сегодня никто, кроме нас, не готов там взять на себя ответственность.
- Может, ситуация изменится после того, как губернаторов станут назначать сверху?
- Не думаю, что ситуация кардинально изменится. Мы активно сотрудничаем с местными властями сейчас, так же будем работать и с назначаемыми губернаторами.
- А вы не боитесь, что вашим планам глобализации помешает "дело "ЮКОСа"?
- Думаю, что "дело "ЮКОСа" — это единичный и частный случай. Конечно, оно породило много вопросов и не прошло бесследно для российского инвестиционного климата. Но я не могу сказать, что у нас появились какие-то новые проблемы при сотрудничестве с нашими иностранными партнерами. Говорить о том, что из-за"дела "ЮКОСа" кардинально изменилось отношение зарубежных инвесторов к России, я бы не стал.
"Северсталь-Групп" была создана в 2002 г. в результате реструктуризации активов, принадлежавших "Северстали". Группа контролирует "Северсталь-Авто" (владеет Ульяновским автомобильным и Заволжским моторным заводами, выручка в 2003 г. — 19.4 млрд руб., чистая прибыль — 886 млн руб.), "Северсталь-Ресурс" (управляет сырьевыми активами — Оленегорским ГОКом, "Карельским окатышем", "Кузбассуглем" и др.), "Северстальмаш". В группу также входят "Свеза-лес", страховая компания "Шексна", Меткомбанк и авиапредприятие "Северсталь".
Основной актив группы — меткомбинат "Северсталь", второе по объему производства сталелитейное предприятие в России. В прошлом году комбинат произвел 9.89 млн т стали и 8.8 млн т проката. Выручка "Северстали" в 2003 г. (по международным стандартам) — 3.2 млрд долл., чистая прибыль — 591 млн долл.
Алексей Мордашов родился в 1965 г. в Череповце. В 1988 г. окончил инженерно-строительный факультет Ленинградского инженерно-экономического института. В 2001 г. получил степень МВА в бизнес-школе Университета Нортумбрия (Ньюкасл, Великобритания). На Череповецкий металлургический комбинат ("Северсталь") пришел работать сразу после института. В 1992 г. назначен директором по финансам и экономике "Северстали", а в 1996 г. становится гендиректором "Северстали". С лета 2002 г. занял пост гендиректора холдинга "Северсталь-Групп".
А.Мордашов является бенефициаром 82% акций "Северстали" и считается основным владельцем других компаний группы — "Северсталь-Авто", "Северсталь-Ресурс". В 2004 г. русский Forbes оценил состояние А.Мордашова в 4.5 млрд долл. (9-е место в "Золотой сотне").