Гендиректор "Газпромэкспорта" в интервью Time: Ни у кого нет права ограничивать действия экспортеров по координации своей политики
Российский "Газпром" - это по любым меркам гигантская компания, - пишет Time. Эта государственная корпорация по размерам занимает второе место в мире среди энергетических компаний. На ее долю приходится пятая часть общемировой добычи природного газа, она контролирует 26,6% мировых запасов этого топлива и обеспечивает четверть европейских потребностей. "Газпрому" также принадлежит 10,2 миллиарда баррелей нефтяных запасов. Критики считают "Газпром" монополистическим монстром, однако заместитель председателя правления "Газпрома", генеральный директор "Газпромэкспорта" Александр Медведев, отвечая на вопросы корреспондента Time, постарался отстоять мнение "Газпрома" о себе самом как о добром гиганте.
TIME: Часто можно услышать такую фразу: "То, что хорошо для "Газпрома", хорошо для всей России".
Медведев: Не только для России - для всего мира. В условиях общемирового роста дефицита энергоресурсов судьба мировой энергетики во многом зависит от состояния здоровья "Газпрома", который является сильной, конкурентоспособной и уникальной энергетической компанией, обладающей уникальными активами. Чем лучше себя чувствует "Газпром", тем лучше себя чувствуют потребители во всем мире.
TIME: В феврале российский президент Владимир Путин назвал "интересной" идею создания газового эквивалента ОПЕК - картеля газодобывающих стран, контролирующих до 80% общемировых запасов природного газа и 40% газопроводов. В прошлый понедельник газодобывающие страны провели встречу в Катаре. Хочет ли Россия играть лидирующую роль в газовом картеле, подобную той, какую играет Саудовская Аравия в ОПЕК?
Медведев: В Катаре экспортеры договорились продолжать консультации по вопросам координации своей деятельности. Рост стоимости разведки, добычи, транспортировки, а также технологические проблемы объективно требуют проведения таких консультаций. Только у России, Катара и Ирана имеются возможности для поставок газа на долговременной основе. Другие производители могут лишь дополнять эту тройку. Любые попытки диверсификации поставок природного газа сводятся к комбинации из трех пальцев, говоря по-русски, "ни фига не стоят". Ни у кого нет права ограничивать действия экспортеров по координации своей политики, в которой Россия объективно играет ведущую роль благодаря своим запасам и объемам добычи. Я очень удивлен тем, что страны-потребители, особенно американцы, называют такую координацию орудием шантажа и вымогательства. Подобная риторика безосновательна.
TIME: "Газпром" настаивает на своем праве единоличного владения и эксплуатации российской Единой системы газоснабжения (ЕСГ). "Газпром" не дает доступа к ЕСГ той немногочисленной кучке газодобывающих компаний, которые пока существуют в стране. В то же время, "Газпром" говорит о либерализации рынка, о рыночных технологиях.
Медведев: В 1998 году доступ к ЕСГ имели шесть компаний. В 2005 году - 38. Эти компании, включая нефтяного гиганта "ЛУКОЙЛ" и принадлежащего государству великана "Роснефть", осуществили транспортировку по этой системе 65 миллионов кубометров газа. Это больше, чем годовой объем добычи многих стран. "Газпром" сохраняет свой контроль над ЕСГ, потому что это очень сложный механизм. Созданная во времена Советского Союза Единая система газоснабжения включала в свой состав системы транспортировки газа целого ряда стран, которые больше не образуют Советский Союз. Одна из ошибок наших так называемых "реформаторов" заключалась в том, что они по-садистски расчленили ЕСГ. И сейчас попытки "Газпрома" вновь объединить элементы этой когда-то объединенной и интегрированной системы - на экономической, а отнюдь не на политической основе - имеют огромное значение, независимо от того, в каких странах расположены данные элементы.
TIME: Своей жесткой линией, которую "Газпром" проводил в недавних ценовых войнах с ближайшими соседями России, он заработал себе кличку "трубопроводные войска России". Понимает ли "Газпром", что его усилия по объединению бывшей советской системы транспортировки газа, а также по приобретению трубопроводных и распределительных систем в других странах расцениваются как наступление этих "трубопроводных войск" на Европу?
Медведев: Усиление позиций "Газпрома" на мировой арене не может не вызывать озабоченности у наших конкурентов, которые, среди прочего, мобилизуют общественное мнение. На самом же деле, все споры "Газпрома" с Украиной и Белоруссией преследовали единственную цель: перевести наши отношения на рыночную основу. Время многомиллиардных субсидий ушло. Здесь больше нет политики. Это просто бизнес. Нет контракта - нет газа. Сейчас мы имеем контракты как минимум с пятилетним сроком действия. Это лишь укрепляет безопасность и надежность поставок. А что касается других стран - если там появляется возможность для приобретения активов, мы стараемся их купить, как это делает любая другая компания.
TIME: А что, если часть вашей ЕСГ попытается купить кто-то со стороны?
Медведев: Мы ее не продадим. Нельзя сравнивать две эти ситуации. Почему мы должны терять уникальную систему газопроводов длиной в 15000 километров? Ни в одной стране мира нет ничего подобного. А наши стремления приобретать подобные активы в других странах объясняются желанием максимально эффективно поставлять товар нашим покупателям.
TIME: Почему "Газпром" выступает против идеи о разделении его добывающих мощностей, транспортировки и сбыта, что позволило бы улучшить эффективность работы, как это происходит в Европе?
Медведев: Одна из основ рыночной экономики - это способность производителя доставить свою готовую продукцию потребителю. Природный газ - это фактически готовая продукция. Лишать производителя права доставлять свою готовую продукцию - это то же самое, что требовать от автомобилестроителя поставлять свои машины без колес, в то же время возлагая на него полную ответственность за безопасность производимого автомобиля.
TIME: В прошлом году Россия поставила инвесторов из западного консорциума "Сахалин-2" во главе с компанией Shell перед выбором: либо они отдают контроль над проектом "Газпрому", либо вообще уходят. Компании сдались.
Медведев: В 2005 году "Газпром" подписал протокол о вступлении в проект "Сахалин-2" путем приобретения 25% акций плюс одна. Внезапно они удвоили сметную стоимость. Кроме того, "Сахалин-2" основывался на соглашении о разделе продукции, по которому российское государство оставляло за собой право решать, какие расходы подлежат возмещению. Государство поставило под сомнение названную ими сумму капиталовложений. Кроме того, консорциум не выполнил свои природоохранные обязательства. Государство не могло это игнорировать. Я лично не пожалел времени, чтобы внимательно разобраться в данном вопросе, потому что я родом с Сахалина. Мы возобновили переговоры, но лишь тогда, когда были решены вопросы компенсации издержек и экологического ущерба. Государство сняло природоохранные запреты на проект после того, как в дело вступил "Газпром", потому что мы представили план ликвидации нанесенного ущерба и гарантировали, что такого больше не произойдет.
TIME: Зарубежные инвесторы давно надеялись на то, что получат возможность для приобретения 49% акций гигантского сибирского Штокмановского месторождения. Сегодня "Газпром" остается стопроцентным разработчиком этого месторождения. Тем временем, многое говорит о том, что и ТНК-ВР уступит свое богатое Ковыктинское газовое месторождение "Газпрому".
Медведев: Действительно, переговоры о 49-процентном иностранном участии длились довольно долго. Тем не менее, активы, предложенные иностранными компаниями, никоим образом не соответствовали объемам запасов Штокмановского месторождения. Сегодня мы ведем переговоры с зарубежными компаниями об их участии в разработке этих запасов на базе новой бизнес-модели, в соответствии с которой "Газпрому" будет принадлежать 100% ресурсов Штокмановского месторождения. Что касается Ковыктинского месторождения, его нынешний разработчик не справляется с утвержденным графиком работ.
TIME: И тем не менее, "Газпром" стремится к получению иностранных инвестиций для освоения новых месторождений.
Медведев: У "Газпрома" нет проблем с финансовыми ресурсами, необходимыми для освоения его месторождений. Тем не менее, мы освоили общемировую практику привлечения многомиллиардных инвестиций для разработки сложных проектов и для распределения рисков. На самом деле, у нас целый ряд крупных проектов по освоению и добыче осуществляется с участием иностранных партнеров.
TIME: 2006 год завершился газовым конфликтом с Белоруссией, который поставил под угрозу поставки природного газа в Европу. Следует ли ожидать новых конфликтов подобного рода в конце года текущего?
Медведев: Нет. В настоящее время все наши проблемы со странами-транзитерами решены.
TIME: Часто можно услышать такую фразу: "То, что хорошо для "Газпрома", хорошо для всей России".
Медведев: Не только для России - для всего мира. В условиях общемирового роста дефицита энергоресурсов судьба мировой энергетики во многом зависит от состояния здоровья "Газпрома", который является сильной, конкурентоспособной и уникальной энергетической компанией, обладающей уникальными активами. Чем лучше себя чувствует "Газпром", тем лучше себя чувствуют потребители во всем мире.
TIME: В феврале российский президент Владимир Путин назвал "интересной" идею создания газового эквивалента ОПЕК - картеля газодобывающих стран, контролирующих до 80% общемировых запасов природного газа и 40% газопроводов. В прошлый понедельник газодобывающие страны провели встречу в Катаре. Хочет ли Россия играть лидирующую роль в газовом картеле, подобную той, какую играет Саудовская Аравия в ОПЕК?
Медведев: В Катаре экспортеры договорились продолжать консультации по вопросам координации своей деятельности. Рост стоимости разведки, добычи, транспортировки, а также технологические проблемы объективно требуют проведения таких консультаций. Только у России, Катара и Ирана имеются возможности для поставок газа на долговременной основе. Другие производители могут лишь дополнять эту тройку. Любые попытки диверсификации поставок природного газа сводятся к комбинации из трех пальцев, говоря по-русски, "ни фига не стоят". Ни у кого нет права ограничивать действия экспортеров по координации своей политики, в которой Россия объективно играет ведущую роль благодаря своим запасам и объемам добычи. Я очень удивлен тем, что страны-потребители, особенно американцы, называют такую координацию орудием шантажа и вымогательства. Подобная риторика безосновательна.
TIME: "Газпром" настаивает на своем праве единоличного владения и эксплуатации российской Единой системы газоснабжения (ЕСГ). "Газпром" не дает доступа к ЕСГ той немногочисленной кучке газодобывающих компаний, которые пока существуют в стране. В то же время, "Газпром" говорит о либерализации рынка, о рыночных технологиях.
Медведев: В 1998 году доступ к ЕСГ имели шесть компаний. В 2005 году - 38. Эти компании, включая нефтяного гиганта "ЛУКОЙЛ" и принадлежащего государству великана "Роснефть", осуществили транспортировку по этой системе 65 миллионов кубометров газа. Это больше, чем годовой объем добычи многих стран. "Газпром" сохраняет свой контроль над ЕСГ, потому что это очень сложный механизм. Созданная во времена Советского Союза Единая система газоснабжения включала в свой состав системы транспортировки газа целого ряда стран, которые больше не образуют Советский Союз. Одна из ошибок наших так называемых "реформаторов" заключалась в том, что они по-садистски расчленили ЕСГ. И сейчас попытки "Газпрома" вновь объединить элементы этой когда-то объединенной и интегрированной системы - на экономической, а отнюдь не на политической основе - имеют огромное значение, независимо от того, в каких странах расположены данные элементы.
TIME: Своей жесткой линией, которую "Газпром" проводил в недавних ценовых войнах с ближайшими соседями России, он заработал себе кличку "трубопроводные войска России". Понимает ли "Газпром", что его усилия по объединению бывшей советской системы транспортировки газа, а также по приобретению трубопроводных и распределительных систем в других странах расцениваются как наступление этих "трубопроводных войск" на Европу?
Медведев: Усиление позиций "Газпрома" на мировой арене не может не вызывать озабоченности у наших конкурентов, которые, среди прочего, мобилизуют общественное мнение. На самом же деле, все споры "Газпрома" с Украиной и Белоруссией преследовали единственную цель: перевести наши отношения на рыночную основу. Время многомиллиардных субсидий ушло. Здесь больше нет политики. Это просто бизнес. Нет контракта - нет газа. Сейчас мы имеем контракты как минимум с пятилетним сроком действия. Это лишь укрепляет безопасность и надежность поставок. А что касается других стран - если там появляется возможность для приобретения активов, мы стараемся их купить, как это делает любая другая компания.
TIME: А что, если часть вашей ЕСГ попытается купить кто-то со стороны?
Медведев: Мы ее не продадим. Нельзя сравнивать две эти ситуации. Почему мы должны терять уникальную систему газопроводов длиной в 15000 километров? Ни в одной стране мира нет ничего подобного. А наши стремления приобретать подобные активы в других странах объясняются желанием максимально эффективно поставлять товар нашим покупателям.
TIME: Почему "Газпром" выступает против идеи о разделении его добывающих мощностей, транспортировки и сбыта, что позволило бы улучшить эффективность работы, как это происходит в Европе?
Медведев: Одна из основ рыночной экономики - это способность производителя доставить свою готовую продукцию потребителю. Природный газ - это фактически готовая продукция. Лишать производителя права доставлять свою готовую продукцию - это то же самое, что требовать от автомобилестроителя поставлять свои машины без колес, в то же время возлагая на него полную ответственность за безопасность производимого автомобиля.
TIME: В прошлом году Россия поставила инвесторов из западного консорциума "Сахалин-2" во главе с компанией Shell перед выбором: либо они отдают контроль над проектом "Газпрому", либо вообще уходят. Компании сдались.
Медведев: В 2005 году "Газпром" подписал протокол о вступлении в проект "Сахалин-2" путем приобретения 25% акций плюс одна. Внезапно они удвоили сметную стоимость. Кроме того, "Сахалин-2" основывался на соглашении о разделе продукции, по которому российское государство оставляло за собой право решать, какие расходы подлежат возмещению. Государство поставило под сомнение названную ими сумму капиталовложений. Кроме того, консорциум не выполнил свои природоохранные обязательства. Государство не могло это игнорировать. Я лично не пожалел времени, чтобы внимательно разобраться в данном вопросе, потому что я родом с Сахалина. Мы возобновили переговоры, но лишь тогда, когда были решены вопросы компенсации издержек и экологического ущерба. Государство сняло природоохранные запреты на проект после того, как в дело вступил "Газпром", потому что мы представили план ликвидации нанесенного ущерба и гарантировали, что такого больше не произойдет.
TIME: Зарубежные инвесторы давно надеялись на то, что получат возможность для приобретения 49% акций гигантского сибирского Штокмановского месторождения. Сегодня "Газпром" остается стопроцентным разработчиком этого месторождения. Тем временем, многое говорит о том, что и ТНК-ВР уступит свое богатое Ковыктинское газовое месторождение "Газпрому".
Медведев: Действительно, переговоры о 49-процентном иностранном участии длились довольно долго. Тем не менее, активы, предложенные иностранными компаниями, никоим образом не соответствовали объемам запасов Штокмановского месторождения. Сегодня мы ведем переговоры с зарубежными компаниями об их участии в разработке этих запасов на базе новой бизнес-модели, в соответствии с которой "Газпрому" будет принадлежать 100% ресурсов Штокмановского месторождения. Что касается Ковыктинского месторождения, его нынешний разработчик не справляется с утвержденным графиком работ.
TIME: И тем не менее, "Газпром" стремится к получению иностранных инвестиций для освоения новых месторождений.
Медведев: У "Газпрома" нет проблем с финансовыми ресурсами, необходимыми для освоения его месторождений. Тем не менее, мы освоили общемировую практику привлечения многомиллиардных инвестиций для разработки сложных проектов и для распределения рисков. На самом деле, у нас целый ряд крупных проектов по освоению и добыче осуществляется с участием иностранных партнеров.
TIME: 2006 год завершился газовым конфликтом с Белоруссией, который поставил под угрозу поставки природного газа в Европу. Следует ли ожидать новых конфликтов подобного рода в конце года текущего?
Медведев: Нет. В настоящее время все наши проблемы со странами-транзитерами решены.