Что такое бедность и как с ней бороться: Современное экономическое неравенство, в том числе в России, – многосложное явление
Более 800 млн человек во всем мире все еще живут крайне бедно (см. http://www.un.org/millenniumgoals/poverty.shtml). Сейчас крайняя бедность сосредоточена в так называемых странах Юга: трое из пяти бедных живут в одной из стран – Индии, Китае, Нигерии, Бангладеш или Демократической Республике Конго. В целом за последние 35 лет бедность в мире сократилась на три четверти; доля крайне бедных, то есть людей, живущих менее чем на 1 долл. в день, сократилась в пять раз (Parametric estimations of the world distribution of income by Xavier Sala-i-Martin, Maxim Pinkovskiy. 22 January 2010 //VOX CEPR’s Policy Portal. Research-based policy analysis and commentary from leading economists. URL:http://voxeu.org/article/parametric-estimations-world-distribution-income).
В России с начала 1990-х доля официально бедных, по данным Госкомстата, также заметно уменьшилась (график 1).
Что же такое быть бедным сегодня?
Ученые и практики используют несколько подходов к пониманию того, что такое бедность. Подходы менялись вместе с бедностью как явлением; сегодня принято говорить об абсолютной, относительной и субъективной бедности. Экономисты, как правило, говорят об абсолютной бедности (недостатке денег для покупки самого необходимого – еды и одежды). Такой тип бедности выражается в стоимости потребительской корзины. Этот подход к оценке бедности используется, например, в России и США.
Социологи же говорят об относительной бедности. По их мнению, бедность – это не только недостаток необходимых денег и ресурсов, чтобы купить одежду и еду, оплатить услуги; бедный – это не просто тот, у кого нет доступа к еде, но кто ограничен по качеству питания. В России тот, кто не может обеспечить себе, например, необходимый минимум белковой пищи, а также фруктов, ягод, овощей и сладостей для детей, считается необеспеченным (Л. Овчарова, 1998).
Денежным эквивалентом относительной бедности является уровень доходов. Например, с помощью обследований домохозяйств определено, что бедность в Евросоюзе – это 40–60% медианного дохода семьи в расчете на одного человека.
Эксперты также говорят о субъективной бедности на основе мнений самих людей о том, что такое быть бедным (Н. Тихонова. Уровень и образ жизни разных групп бедных //Бедные и бедность в современной России). В течение 40 лет Институт Гэллапа (США) изучал ответы на вопрос: «Какая минимальная сумма денег необходима семье из четырех человек – супругам с двумя детьми, чтобы прожить неделю?» Результаты показали, что в США в течение последних 25 лет средняя сумма денег возросла на 50%, а за 40 лет средняя сумма дохода в ответах увеличивалась точно пропорционально увеличению фактических средних доходов жителей США (The Income Elasticity of the Poverty Line. Robert W Kilpatrick. The Review of Economics and Statistics, 1973, vol. 55, issue 3, pages 327–332. URL: https://www.jstor.org/stable/1927955?seq=1#page_scan_tab_contents).
Субъективная «черта бедности» нигде не используется как официальный уровень бедности: власти больше склонны доверять привычным «калориям», «потребительской корзине» и «среднему (подушевому) доходу».
Если говорить о беднейшем Юге, основная проблема – абсолютная бедность, то есть нехватка еды, одежды и работы. В других странах бедность – это часть более общей проблемы: неравенства. Основа относительной бедности – неравенство доходов, а также неравенство доступа к образованию, медицине, рынку труда.
Налоги и социальная помощь помогают сглаживать неравенство. Но они могут гасить трудовые стимулы и порождать иждивенчество, а неравенство в это время все равно растет.
Наиболее очевидная несправедливость – это детская бедность. Более 90 млн детей младше пяти лет все еще страдают от недоедания и дефицита массы тела. Однако самый большой вклад в борьбу с детской бедностью вносят не экономический рост или усилия правительств и организаций, а уменьшение размера семьи: за почти полвека доля семей, имеющих меньше трех детей, увеличилась с 61 до 80%.
В России также самый большой риск бедности – в семьях с детьми (график 2).
Стоит отметить, что проблема детской бедности преувеличивается из-за искажений в ее оценке. Изучив потребления домохозяйств, нобелевский лауреат Ангус Дитон посчитал, что расходы на ребенка – это 30–40% от расходов взрослого, но если, например, сравнить прожиточный минимум на детей с минимумом на взрослого в России, то разница значительно меньше (92%).
Что касается неравенства в образовании, то за 50 лет доля взрослого населения, получившего среднее образование, увеличилась в мире с 56 до 88%, а экономический рост и рост доходов в целом напрямую связаны с доступностью образования (Commentary: War on Poverty: Large Positive Impact, But More Work Remains. JANUARY 7, 2014BY SHARON PARROTT //The Center on Budget and Policy Priorities (CBPP) URL: http://www.cbpp.org/commentary-war-on-poverty-large-positive-impact-but-more-work-remains?fa=view&id=4074).
Когда мы говорим об образовании, бедность – это не только неравенство возможностей, но и неравенство результатов: нобелевский лауреат, американский экономист Пол Кругман показал, что шансы лучших по успеваемости школьников из бедных семей закончить колледж такие же, как и шансы худших по успеваемости – из богатых.
По нашему мнению, главным фактором борьбы с бедностью является экономический рост, а также уменьшение жесткости трудового законодательства, реформа страховых медицины и пенсий. Но начать можно с более широкого и детального изучения неравенства.
Сегодня простое сравнение дифференциации уровня доходов все хуже отражает суть современного экономического неравенства. Как и бедность, неравенство – феномен, который имеет множество измерений: географических, политических, этнических и даже индивидуальных, поэтому чтобы понимать сегодня связь социальной стабильности/напряженности и неравенства, важно понимать то, из чего оно сегодня складывается (доходы, доступ к благам и услугам), и изучать, как оно оценивается разными людьми, в том числе бедными. Без этого меры, направленные на механическое сокращение индекса неравенства доходов (как, например, введение прогрессивного подоходного налога), могут не привести к ожидаемому снижению социальной поляризации.
Дмитрий Бычков
Татьяна Жаглина
В России с начала 1990-х доля официально бедных, по данным Госкомстата, также заметно уменьшилась (график 1).
Что же такое быть бедным сегодня?
Ученые и практики используют несколько подходов к пониманию того, что такое бедность. Подходы менялись вместе с бедностью как явлением; сегодня принято говорить об абсолютной, относительной и субъективной бедности. Экономисты, как правило, говорят об абсолютной бедности (недостатке денег для покупки самого необходимого – еды и одежды). Такой тип бедности выражается в стоимости потребительской корзины. Этот подход к оценке бедности используется, например, в России и США.
Социологи же говорят об относительной бедности. По их мнению, бедность – это не только недостаток необходимых денег и ресурсов, чтобы купить одежду и еду, оплатить услуги; бедный – это не просто тот, у кого нет доступа к еде, но кто ограничен по качеству питания. В России тот, кто не может обеспечить себе, например, необходимый минимум белковой пищи, а также фруктов, ягод, овощей и сладостей для детей, считается необеспеченным (Л. Овчарова, 1998).
Денежным эквивалентом относительной бедности является уровень доходов. Например, с помощью обследований домохозяйств определено, что бедность в Евросоюзе – это 40–60% медианного дохода семьи в расчете на одного человека.
Эксперты также говорят о субъективной бедности на основе мнений самих людей о том, что такое быть бедным (Н. Тихонова. Уровень и образ жизни разных групп бедных //Бедные и бедность в современной России). В течение 40 лет Институт Гэллапа (США) изучал ответы на вопрос: «Какая минимальная сумма денег необходима семье из четырех человек – супругам с двумя детьми, чтобы прожить неделю?» Результаты показали, что в США в течение последних 25 лет средняя сумма денег возросла на 50%, а за 40 лет средняя сумма дохода в ответах увеличивалась точно пропорционально увеличению фактических средних доходов жителей США (The Income Elasticity of the Poverty Line. Robert W Kilpatrick. The Review of Economics and Statistics, 1973, vol. 55, issue 3, pages 327–332. URL: https://www.jstor.org/stable/1927955?seq=1#page_scan_tab_contents).
Субъективная «черта бедности» нигде не используется как официальный уровень бедности: власти больше склонны доверять привычным «калориям», «потребительской корзине» и «среднему (подушевому) доходу».
Если говорить о беднейшем Юге, основная проблема – абсолютная бедность, то есть нехватка еды, одежды и работы. В других странах бедность – это часть более общей проблемы: неравенства. Основа относительной бедности – неравенство доходов, а также неравенство доступа к образованию, медицине, рынку труда.
Налоги и социальная помощь помогают сглаживать неравенство. Но они могут гасить трудовые стимулы и порождать иждивенчество, а неравенство в это время все равно растет.
Наиболее очевидная несправедливость – это детская бедность. Более 90 млн детей младше пяти лет все еще страдают от недоедания и дефицита массы тела. Однако самый большой вклад в борьбу с детской бедностью вносят не экономический рост или усилия правительств и организаций, а уменьшение размера семьи: за почти полвека доля семей, имеющих меньше трех детей, увеличилась с 61 до 80%.
В России также самый большой риск бедности – в семьях с детьми (график 2).
Стоит отметить, что проблема детской бедности преувеличивается из-за искажений в ее оценке. Изучив потребления домохозяйств, нобелевский лауреат Ангус Дитон посчитал, что расходы на ребенка – это 30–40% от расходов взрослого, но если, например, сравнить прожиточный минимум на детей с минимумом на взрослого в России, то разница значительно меньше (92%).
Что касается неравенства в образовании, то за 50 лет доля взрослого населения, получившего среднее образование, увеличилась в мире с 56 до 88%, а экономический рост и рост доходов в целом напрямую связаны с доступностью образования (Commentary: War on Poverty: Large Positive Impact, But More Work Remains. JANUARY 7, 2014BY SHARON PARROTT //The Center on Budget and Policy Priorities (CBPP) URL: http://www.cbpp.org/commentary-war-on-poverty-large-positive-impact-but-more-work-remains?fa=view&id=4074).
Когда мы говорим об образовании, бедность – это не только неравенство возможностей, но и неравенство результатов: нобелевский лауреат, американский экономист Пол Кругман показал, что шансы лучших по успеваемости школьников из бедных семей закончить колледж такие же, как и шансы худших по успеваемости – из богатых.
По нашему мнению, главным фактором борьбы с бедностью является экономический рост, а также уменьшение жесткости трудового законодательства, реформа страховых медицины и пенсий. Но начать можно с более широкого и детального изучения неравенства.
Сегодня простое сравнение дифференциации уровня доходов все хуже отражает суть современного экономического неравенства. Как и бедность, неравенство – феномен, который имеет множество измерений: географических, политических, этнических и даже индивидуальных, поэтому чтобы понимать сегодня связь социальной стабильности/напряженности и неравенства, важно понимать то, из чего оно сегодня складывается (доходы, доступ к благам и услугам), и изучать, как оно оценивается разными людьми, в том числе бедными. Без этого меры, направленные на механическое сокращение индекса неравенства доходов (как, например, введение прогрессивного подоходного налога), могут не привести к ожидаемому снижению социальной поляризации.
Дмитрий Бычков
Татьяна Жаглина